– М-Бот! – позвала я. – Ты можешь слышать этих прохожих внизу, на улице?
– Не уверен, – ответил он. – Э-э, это была ложь. Я слышу их всех. Ну и как тебе моя ложь?
– Постарайся не говорить, что ты соврал, сразу после того, как ты это сделал. Это портит все впечатление.
– Верно. Ну ладно. Тогда… Э-э, не уверен. – Он начал что-то бубнить.
– Ты не мог бы пока приостановить свои тренировки с ложью? Это немножко бесит.
– Спенса, – ответил он, – тебе и не должно нравиться, когда я вру. Ведь так? Как ты будешь узнавать, когда я вру, а когда нет?
Я вздохнула.
– Ну ладно, – сказал М-Бот. – У меня есть высокотехнологичные средства наблюдения. С этой высоты я, возможно, смогу вычленить отдельные разговоры прохожих, хотя и не гарантирую. Все будет зависеть от помех. А что?
– Просто хочу знать, о чем они говорят, – сказала я. – Им ведь не надо ожидать крелльских налетов каждую минуту. Вот мне и интересно понять, о чем они разговаривают. О своей работе, о людях или, может, о делверах.
– Провожу отбор образцов, – доложил М-Бот. – Пока складывается впечатление, что они говорят о самых обычных вещах. О том, как забрать детей из центров присмотра. О заказе ингредиентов для обеда. О здоровье и обучении домашних любимцев.
– О самых обычных вещах, – повторила я. – То есть все это – обычно?
– Вероятно, это будет зависеть от большого количества переменных.
Я смотрела вниз, на нескончаемый поток прохожих. Они двигались мимо все с той же неспешностью, какую я заметила еще в первый раз. Улица выглядела оживленной, но лишь потому, что так много фигур двигалось по ней одновременно. И каждая казалась вполне мирной. Нормальной?
Нет. Я не могла в это поверить. Ведь я находилась в Верховенстве – той самой империи, которая практически уничтожила человечество. Это они платили Винзику и его креллам за угнетение моего народа. Всю свою жизнь я готовилась к тому, чтобы бороться с этими чудовищами, этими безликими тварями, которые таились в небе, сбрасывали бомбы на наши островки цивилизации и почти довели нас до вымирания.
Звездовид как один из их важнейших торговых и политических центров должен был, словно яркая вывеска, демонстрировать всем и каждому, какая якобы мирная, безмятежная жизнь царит в империи. Сколько из этих существ, проходящих внизу, работали на Верховенство и по его приказу притворялись невинными? Теперь все это казалось мне таким очевидным. Они просто разыгрывали представление, чтобы заставить чужаков поверить в величие этой империи.
Ну уж нет. Меня их сказки про мир и благоденствие не растрогают. Я уже видела сегодня, как они обошлись с пилотами во время испытаний. Все эти существа на улицах несли ответственность за то, что было сделано с моим отцом и моими друзьями.
Это были не просто обычные прохожие, живущие своими обычными жизнями. Это были мои враги. И между нами шла война.
– Спенса, – сказал М-Бот, – не хочется быть занудой, но ты бодрствуешь уже пятнадцать часов, и, поскольку ты подстроилась к циклу сна и бодрствования, принятому на этой станции, я зафиксировал всего четыре часа полноценного сна прошлой ночью.
– И что с того? – огрызнулась я.
– Когда ты не высыпаешься, ты становишься очень раздражительной.
– Ничего подобного!
– Ты не против, если я зафиксирую твои интонации на будущее, чтобы использовать как доказательство в будущих спорах?
Скад. Споры с машиной меня бесили. Возможно, он был прав, но я точно знала, что не смогу заснуть от усталости. А почему – М-Бот не поймет никогда, каким бы умным он ни был.
Я переоделась в рабочий комбинезон, присланный вместе с одеждой, и пошла на крышу. Комбинезон напоминал летный костюм: плотная ткань наподобие брезента, и покрой достаточно облегающий, но не тесный. Удобная, практичная одежда. Лучший вариант.
– Спенса? – удивился М-Бот, когда я подошла к кораблю. – Ты же не собираешься влезть в какие-нибудь неприятности? Мы не полетим…
– Расслабься, – сказала я. – Нам нельзя подпускать к тебе здешних техников, а значит, заботиться о тебе придется мне.
– Сейчас? – спросил М-Бот.
– Я хочу, чтобы ты был в идеальной форме. А то мало ли – вдруг придется срочно удирать. – Я проверила хозяйственный шкафчик на крыше и нашла там кое-какие предметы первой необходимости, в том числе шприц для смазки, заправленный авиационным маслом для работы в вакууме. – М-Бот! – позвала я, вернувшись с трофеями. – А откуда ты узнал про ту мою фразу? О зубах? Она что, есть у тебя в базе данных?
– Нет, – сказал он. – Я ее взял из звездовидского информационного архива. Там довольно много сведений о Старой Земле еще до ее исчезновения, гораздо больше, чем в обрывочных базах данных, сохранившихся у твоего народа.
– Можешь рассказать мне об этом? – Я начала обрабатывать при помощи шприца механизмы привода его закрылков. – Ну, что-нибудь такое, что мы в школе не проходили.
– Там много информации, – сказал он. – Мне начинать в алфавитном порядке? А. А. Аттанасио – писатель-фантаст. Звучит интересно.
– Расскажи мне историю про Сосновую Хвою, – попросила я. – Про то, как она сражалась сразу с четырьмя воинами из племени воронов.
– Опавшая Хвоя, – сказал М-Бот, – часто отождествляется с исторической личностью, известной как Сосновая Хвоя, или Женщина-Вождь. Она была коренной американкой из племени гровантров. С ее жизнью ассоциируется много псевдоисторических повествований о храбрости.
Он говорил сухо и монотонно.
– Ну а история, как она дралась с четырьмя мужчинами сразу? – спросила я. – Как дотронулась до каждого по очереди своим жезлом, и взяла их в плен, и тем самым опозорила – ведь они допустили, чтобы женщина превзошла их.
– Сообщается, что она совершила четыре подвига за одну битву, – сказал М-Бот. – Но точно неизвестно, насколько эта легенда правдива. Исторически Сосновая Хвоя сыграла важную роль в отражении набега черноногих и тогда впервые прославилась среди воронов. И… Почему ты вздыхаешь? Я что-то делаю не так?
– Просто я скучаю по Бабуле, – прошептала я; в ее пересказе истории Старой Земли становились живыми, и в ее голосе всегда была пылкость, которой М-Бот, как бы он ни старался, передать не мог.
– Извини, – тихо сказал М-Бот. – Это еще одно доказательство того, что я не живой, да?
– Не валяй дурака. Я тоже толком не умею рассказывать истории. Но это же не значит, что я не живая.
– Дионейский философ и ученый Зенту утверждал, что существуют три важных признака, отмечающих истинную жизнь. Первый – это рост. Существо должно изменяться со временем. Я ведь изменяюсь, да? Я могу учиться, могу расти.
– Конечно, – согласилась я. – Уже тот факт, что ты сделал меня своим пилотом, подтверждает это.
– Второй – это базовая самодетерминация, – сказал М-Бот. – Живое существо должно обладать способностью реагировать на стимулы, чтобы улучшить свое положение. Я не могу летать сам. Как ты думаешь, если бы я мог летать, это делало бы меня живым? Почему те, кто меня создал, запретили мне двигаться одному?
