Прямо передо мной Брейд остановила свой корабль.
– Что показывают твои датчики? – спросила она.
– Атмосферу, – ответила я. – Азот плюс кислород.
Брейд немного продвинулась вперед и влетела в большой зал, где пол, казалось, был покрыт мхом.
– Ты видишь этот мох? – спросила я.
– Угу, – отозвалась она и дала залп из деструкторов.
От взрыва стена зала вспыхнула желто-оранжевым, брызнули куски горящего металла. Мой корабль тряхнуло взрывной волной.
– В чем дело? – спросила я. – Почему ты выстрелила?
– Эти взрывы вспыхнули, а не рассеялись в вакууме, – сказала Брейд. – И я их слышала. Мы прошли невидимый щит и очутились в кармане с атмосферой.
К моему ужасу, она вдруг открыла кабину.
– Брейд! – заорала я.
– Расслабься, – бросила она. – Пилоты сообщали о таких помещениях рядом с сердцем лабиринта. – Она опустила корабль и посадила его на мшистую поверхность, а потом выпрыгнула из кабины.
Я с опаской влетела в зал. Как она могла вот так просто выйти из корабля после всего того, что мы здесь насмотрелись? Пусть даже на ней был шлем и герметичный летный костюм, но все-таки.
– Мембрана должна быть где-то тут, – сказала она. – Помогай искать.
Нервничая, я посадила свой корабль рядом. К счастью, приборы показывали, что разность давлений минимальна, – это меня немного успокоило, и я открыла фонарь кабины. Потом, не сводя глаз с Брейд, отстегнула ремни и наконец спустилась вниз. Мои ноги коснулись мха. Он был настоящий, не голограмма.
Я осторожно пробралась к Брейд. Она сняла шлем и осматривала темное помещение, освещенное прожекторами наших истребителей.
– Брейд, – сказала я, переключив микрофон, чтобы мой голос шел наружу. – А вдруг это ловушка?
– Не ловушка, – ответила она. – Мы нашли сердце. В этом весь смысл лабиринта.
– Как-то мы слишком быстро сюда попали. Через сколько, через три зала?
– Оно перемещается, – сказала Брейд, осматривая пещеру. – Это должны были воспроизвести, когда делали этот лабиринт.
– Я… – Я подошла к ней поближе. – Я не уверена, что этот лабиринт сделан.
– Люди…
– Я знаю, где Верховенство его взяло, по их утверждению, – сказала я, не дав ей договорить. – И я почти верю в эту историю. Но не думаю, что его построили люди. Он слишком… – Какой? Жуткий? Слишком абсурдный?
«Он показывает мне настоящие галлюцинации. Не поддельные. Не совсем».
– Я думаю, что это, скорее всего, труп, – сказала я. – Труп делвера, переделанный для тренировок.
Брейд нахмурилась:
– Аланик, я не знаю, способны ли они вообще умирать. Ты строишь догадки.
Возможно, она была права. И все-таки я предпочла не снимать шлем, пока мы обыскивали пещеру, стараясь держаться поближе друг к другу. Мох на камнях был живой, насколько я могла судить на ощупь. А вдруг он выпускал, типа, опасные споры или еще что-то? Мне было бы гораздо спокойнее, если бы Брейд тоже надела шлем.
Когда мы дошли до дальней стены, я заметила кое-что на полу. Переплетение темно-зеленых нитей, спрятанное за грудой камней. Я жестом велела Брейд двигаться дальше, а сама подошла туда. Это было похоже на круглую зеленую паутину примерно метр в диаметре.
– Ты видишь это? – спросила я.
– Мембрана, – сказала она. – Из зеленых нитей.
Значит, это была не галлюцинация. Я опустилась на корточки, потрогала нити и взглянула на Брейд. Казалось, она не горела желанием проходить сквозь эту мембрану, да и я, признаться, тоже.
– Я была в ярости, – наконец тихо проговорила Брейд.
– Чего? – не поняла я.
– Ты спросила раньше, – сказала она. – Каково это, когда тебя забирают от родителей в таком юном возрасте. Я очень злилась.
Брейд тоже присела, дернула паутину и оттащила ее. Под ней обнаружилась дыра, на вид метра два глубиной, на дне которой при свете фонаря с моего шлема можно было разглядеть металлический пол.
На мгновение наши взгляды встретились, потом Брейд натянула шлем и включила канал связи с командным центром.
– Мы нашли сердце, – доложила она. – Входим туда.
Она осторожно опустилась в отверстие. Помедлив секунду, я последовала за ней. От волнения мой пульс участился, но наши нашлемные фонарики осветили всего лишь маленькое пустое помещение с очень низким потолком.
– Молодцы, – раздался в наушниках голос Винзика. – Аланик из УрДейлов и Брейд Симабукуро, вы – седьмая пара, достигшая этого места в ходе учений.
– А теперь что? – спросила я. – Ну, в смысле, будь мы в настоящем делверском лабиринте. Что бы мы нашли?
– Мы не знаем, как это выглядит, – сказал Винзик. – Никто из прошедших за мембрану не вернулся. Но в случае реального нападения делвера вы обязаны применить оружие. От этого могут зависеть жизни миллионов.
Оружие. Уже несколько раз нам говорили о его существовании, но без каких-либо подробностей. Нас лишь заверили в том, что, если делверы действительно нападут, каждый из нас получит корабль, оборудованный этим оружием – видимо, некоей разновидностью бомбы, которую нужно будет взорвать рядом с мембраной.
– Отлично, – передала Брейд в командный центр. – Теперь, когда мы добрались сюда, я думаю, что мы готовы. Конец связи. – Она подпрыгнула и выбралась через дыру в зал со мхом.
Я отключила канал связи с командным центром и тоже вылезла наверх.
– Готова? – спросила я у нее. – Брейд, одного раза мало. Надо обязательно пройти это задание еще много раз.
– Чего ради? – спросила она. – Залы начали повторяться. Мы увидели все, что этот тренажер мог нам предложить. Мы готовы, насколько возможно.
Я нагнала ее:
– Сомневаюсь. Всегда есть что еще отработать.
– А если после этого фальшивого лабиринта мы расслабимся? Настоящий лабиринт будет неожиданным. Абсурдным или, по крайней мере, за гранью нашего понимания. Если мы просто будем летать по одним и тем же помещениям, мы слишком привыкнем к ним. Так что чем больше мы будем тренироваться, тем хуже.
Когда мы вернулись к кораблям, я снова подумала о том, как она говорила о своей детской злости. А потом, после секундного колебания, сняла шлем. Я хотела подстраховаться на всякий случай, чтобы мой микрофон не уловил то, что я хотела сказать.
Брейд уже почти взобралась на крыло своего корабля, но, взглянув на меня, остановилась. Она подняла голову и тоже сняла шлем. Я отложила свой в сторону и жестом попросила ее сделать то же самое.
– Что такое? – спросила она.
И снова я чуть не сказала ей. Я была почти готова выключить браслет, чтобы показать свое настоящее лицо. В этом месте лжи и теней я едва не открыла ей правду. Мне так отчаянно хотелось, чтобы рядом был кто-то, с кем можно поговорить. Кто-то, способный понять.
