Но по дороге к своему кораблю мне пришлось признать, что некое искушение я все-таки испытала. Как много Брейд знала о моем даре? Что могла мне показать? Я притворилась, будто вступила в армию Верховенства, чтобы получить доступ к гипердвигателям. Смогу ли я притвориться, будто приняла это предложение, чтобы узнать то, что известно Брейд?
«Нет, это уже чересчур», – подумала я, забираясь в кабину. Нет. Я не хотела иметь никаких дел с делверами. Хоть это и было нереально, мне больше не хотелось чувствовать на себе их взгляд, знать, что их мысли проникают в мои, отчего всё вокруг начинает казаться мелким и незначительным.
Что бы ни задумали Брейд с Винзиком, я не могла к этому присоединиться. И должна была найти способ помешать им.
– Брейд, – вызвала я ее уже по каналу связи, – а тебя совсем не беспокоит, что они собираются использовать это оружие, чтобы уничтожить целую планету людей – твоего народа?
Она ответила не сразу. А когда все же ответила, мне показалось, что в ее голосе звучала нотка сомнения.
– Они… они это заслужили. Так надо.
Да, в ее уверенности действительно были слабые места. Но как мне их обратить в свою пользу?
Мы вылетели из лабиринта и направились к нашему звену. Однако еще до того, как мы к ним присоединились, поступил вызов с «Весов и мер».
– Вы двое, – сказал чиновник, – Аланик из рода УрДейлов и человек. Срочно прибыть для доклада.
Меня вдруг охватила паника. Что это – очередная попытка Винзика завербовать меня или найден мой дрон-разведчик? После того как Брейд обрушила на меня все эти ошеломительные новости, я совсем забыла и о своем плане, и о маленьком роботе, который прятался на борту «Весов и мер».
Я посмотрела на звезды. Мне не требовались координаты, чтобы определить курс на Россыпь. Он был впечатан в мой мозг, и я чувствовала его. Да, он постепенно тускнел, как и дорога на Звездовид, которую вложила мне в голову Аланик, но гораздо медленнее. Я знала, что этот указатель останется со мной как минимум на несколько дней.
Аланик тогда была очень слаба, почти при смерти. Вот почему ее координаты так быстро исчезли. Сейчас отпечаток был намного сильнее.
Я могла уйти. Могла прыгнуть домой прямо сейчас. Я была свободна.
Но М-Бот и Погибель остались в посольстве. Нет, мое задание еще не выполнено. Пока рано было уходить.
«Винзик не мог обнаружить дрон, – сказала я себе. – Тогда почему он отзывает нас обеих? Зачем им вообще отзывать меня? Если бы меня заподозрили, то просто начали бы стрелять, верно?»
Я повернула корабль к «Весам и мерам», который казался небольшим камушком рядом с гигантским многогранником делверского лабиринта. Как только я подлетела достаточно близко к авианосцу, мой браслет зажужжал, сообщая, что связь с дроном восстановлена.
«Доложи обстановку», – отстучала я.
«Проник в машинный отсек, – сообщил дрон. – Парю в углу. Видимость хорошая. Программа определяет очень низкую вероятность обнаружения. Продолжать или вернуться на точку встречи?»
«Видел что-нибудь интересное?»
«Не в состоянии ответить на данный вопрос. Но мой хронометр показывает, что я прибыл после гиперпрыжка».
Я хотела, чтобы дрон оставался на месте, пока мы не совершим гиперпрыжок обратно на Звездовид. Это давало мне больше возможности получить секретную информацию.
«Оставайся», – отправила я.
В ангарах для истребителей я посадила корабль рядом с Брейд и передала его техникам. Саму Брейд я перехватила, когда она выбиралась из кабины.
– Ты не в курсе, зачем нас вызвали? – спросила я. – Это как-то связано с моим наймом?
Брейд по-дионейски уклончиво повела плечами.
Нас встретил дрон-проводник и повел от ангара по незнакомому коридору, застеленному красной ковровой дорожкой. Как бы это ни было глупо, но мне казалось, что меня ведут в камеру – до того самого момента, когда мы прошли через двустворчатые двери и попали на какой-то прием.
Креллы и дионейцы в официальных мундирах или широких балахонах прохаживались в просторном зале, потягивая яркие напитки. На большом экране у дальней стены демонстрировались снимки с летных учений, чередуясь с текстами, которые объясняли смысл наших занятий. Насколько я могла судить по коротким отрывкам, которые мне переводил мой значок, Департамент служб защиты из кожи вон лез, чтоб доказать, насколько важен их проект.
Более того, я заметила в зале пилотов из других звеньев – они разговаривали с чиновниками. По всей видимости, меня вызвали, чтобы использовать в пропагандистских целях. Вскоре Винзик жестом подозвал меня к себе, а вот Брейд дрон велел подождать в стороне.
Винзик пребывал в хорошем настроении, судя по тому, как воодушевленно он размахивал верхними конечностями в зеленом панцире.
– А, вот и она! Единственная представительница своей расы на Звездовиде. И теперь она служит в моей программе. Это ли не доказательство ее достоинств!
Два крелла, его собеседники, оглядели меня.
– Вот как, – сказал один из них. – Это же ваш народ когда-то служил людям, не так ли? И что вы чувствуете, когда вас наконец пригласили присоединиться к Верховенству?
– Польщена, – выдавила из себя я.
Скад, ну почему это должно было случиться именно сегодня? Теперь, когда я больше не отвлекалась на бои, моя тревога за дрон-разведчик стала почти невыносимой.
– Меня больше интересует твой человек, Винзик, – сказал другой крелл. – Она еще никого, случайно, не убила?
– О-хо-хо, нет! Она очень хорошо обучена. Давайте сосредоточимся на моем проекте, ваша честь. Разумный план защиты от делверов, наконец-то!
– А еще, – произнес кто-то у меня за спиной, – первые космические силы Верховенства с живыми пилотами за сто лет. Притом состоящие целиком из «меньших» рас.
Я развернулась и увидела Куну. Даже в комнате, полной дипломатов и политиков, он все равно выделялся – своим внушительным ростом, темно-синей кожей и мантией такого густого фиолетового оттенка, что она казалась почти черной.
– Они составлены не целиком из «меньших» рас, – признал Винзик. – У нас есть один дионеец. Как ни странно, черновик.
– И все же это невероятное начинание, – сказал Куна. – Оно заставляет задуматься о Департаменте служб защиты… и его честолюбивых замыслах в отношении этих пилотов.
Я буквально физически ощущала напряжение между Куной и Винзиком. Остальные чиновники, прежде чем отойти, исполнили крелльский эквивалент нашего покашливания, скрестив пальцы в характерном жесте. Мы с Винзиком и Куной остались втроем.
Эти двое не говорили. Только смотрели друг на друга. В конце концов Винзик, так и не сказав ни слова, повернулся и ответил кому-то из тех, кто вел беседу рядом с нами. Потом отошел от нас и радостно вклинился в их разговор, начав с воодушевлением излагать свой план защиты от делверов.
