Весной 1672 года Британия вступила в третью по счету войну с Нидерландами. Еще одним следствием англо-французского союза стало то, что в Дувре взор Карла II остановился на темноглазой бретонской даме Луизе де Керуаль. В скором времени английский король сделал Луизу герцогиней Портсмут и новой возлюбленной, заложив основу для ее острого соперничества с герцогиней Кливленд.
Когда французские войска под командованием прославленного, но уже пожилого полководца принца Конде вступили в пределы Голландии, ее статхаудер 22-летний Вильгельм Оранский приказал разрушить плотины и тем самым остановил противника. Параллельно имели место морские стычки, в которых приняли участие англичане. Среди них был и Джон Черчилль. Наконец он участвовал в настоящей войне!
Покинув веселый Лондон, Джон погрузился с компанией гвардейцев на «Принц», флагман лорда-адмирала герцога Йоркского. Ему довелось участвовать в отчаянной битве у Соул-Бей 7 июня 1672 года, где опытный голландский адмирал де Рейтер взял англо-французский флот, стоявший в бухте на якоре, на абордаж. Через одиннадцать часов боя «Принц» пострадал столь сильно, что герцог был вынужден перенести свой флаг на другой корабль, и когда тот, в свою очередь, тоже был приведен в плачевное состояние, на третий. Храбрый Джон с товарищами остался на борту «Принца». Каждый третий из команды корабля был убит или ранен. Когда наступившая ночь положила конец битве, команда «Принца» высадилась на берег, и Черчилль вернулся в Лондон.
Вскоре он был произведен в капитаны Морского Адмиральского полка, понесшего тяжелые потери среди офицеров. Его военные заслуги способствовали возведению в новый чин лишь отчасти. Тут не обошлось без герцогини Кливленд, внесшей 1000 фунтов, необходимых для получения звания капитана. Ее милость могла себе это позволить. Вообще далеко не каждый отличившийся достигал повышения по службе. Так, лейтенант гвардии Эдвард Пикс жаловался секретарю лорда Арлингтона, что «без доброты Его Светлости я буду вечно оставаться лейтенантом». Чтобы получить повышение, он заплатил тому же секретарю 400 гиней.
В конце года Черчилль, одетый в желтую униформу своего нового полка, уже был во Франции. В следующем году вместе с другими английскими волонтерами он присоединился к армии старшего незаконнорожденного сына короля герцога Монмута, осаждавшей голландскую крепость Маастрихт. Совместными военными операциями французов и англичан руководил сам Людовик XIV. 25 июня 1673 года Джон принял участие в ночной атаке на первую линию укреплений перед воротами города. Три раза атака захлебывалась, и тогда Монмут позвал на помощь капитана французских мушкетеров д’Артаньяна, который, как говорит Черчилль, был «джентльменом величайшей репутации во французской армии». Мушкетеры включились в дело, и Джону с двенадцатью гвардейцами удалось, под их прикрытием, водрузить французский штандарт на стене крепости. Д’Артаньян же погиб в результате пулевого ранения в голову. Скоро Маастрихт капитулировал. В числе сотни других военных Черчилль получил благодарность от Людовика, а когда вернулся в Уайтхолл, то был представлен Монмутом королю. Герцог охарактеризовал его «бравым солдатом, который спас мою жизнь».
Осень прошла в военных операциях в Эльзасе, где Джона приметил Тюренн, которого он обожал. Как считают военные историки, впоследствии его собственные марши были в значительной мере «смоделированы» по Тюренну. Но и в нем самом было нечто такое, что заставило Тюренна выделить его из прочих офицеров. Когда один из опорных пунктов был утерян, французский маршал заключил пари, что «красивый англичанин» возьмет его обратно с половиной от количества тех солдат, что сдали его. Пари Тюренн выиграл.
К концу 1673 года перед капитаном Черчиллем открывались блестящие перспективы: он делил прекрасную метрессу с королем, имел вполне приличный доход и как военный показал себя с наилучшей стороны по обе стороны Ла-Манша. Как и многим в то время, война представила ему прекрасные шансы для возвышения. Война против кого? В союзе с кем и с какой целью? Эти вопросы не особенно волновали амбициозного капитана. Он обожал сам процесс войны и чувствовал, что чин полковника уже не за горами.
Глядя на портрет Мальборо, написанный сэром Годфри Неллером в 1700 году, можно себе представить, каким он был за четверть века до этого. С полотна взирает на окружающих уверенный в себе мужчина, излучающий силу и превосходство. Джон Черчилль был среднего роста, но при этом имел статную фигуру и умел элегантно одеваться. Не отличавшееся абсолютной правильностью черт его лицо было выразительным и мужественным. Современники считали его красавцем, про него говорили, что он обладает совершенной фигурой, а в его лице нет ни единого изъяна. Ни одна женщина не могла перед ним устоять, и, казалось, весь мир создан для него. Возможно, так оно и было: с ранней молодости Джон вызывал уважение окружающих и притягивал к себе представительниц прекрасного пола. Впоследствии в пылу политической борьбы противники Мальборо упрекали его в том, что он начинал карьеру в качестве «жиголо» при состоятельной особе, которая была старше его. Однако этот ловелас был способен по-настоящему влюбиться и сделаться одним из ярких образцов примерного семьянина.
III. Фактор любви
Дары, щедроты, милость в каждом жесте
Любовь лелеет, словно рыб — волна,
Мила любезность ей, благие вести,
Но также — двор, турниры, брань, война:
В ком тяга к высшей доблести сильна, Не оплошай…
Бертран де Борн
«Уверен, что она наихудшая женщина в мире», — иногда отзывался о своей супруге Джон Черчилль. А та замечала ему в унисон: «Для меня вы фальшивейшее создание на земле». Воистину, они были не лишены чувства юмора, когда ссорились. Их любовь, зародившись, не угасла до самого конца их жизней.
Девочка, которой предстояло стать супругой великого полководца и влиятельнейшим «неофициальным» политиком Англии, родилась 29 мая 1660 года в семье сельского сквайра Ричарда Дженнингса, проживавшего в двадцати милях от Лондона в Сэндридже, недалеко от старинного городка Сент-Олбанса в графстве Хертфордшир. Как и Черчилли, Дженнингсы были роялистами во время гражданских потрясений середины XVII века. Но поскольку из-за значительного влияния парламента в их местности они предпочитали держать свои мысли при себе, их материальные потери во время войны были невелики. Два поколения Дженнингсов заседали в палате общин от Сент-Олбанса.
Один из двадцати двух детей члена Долгого парламента
[5] Джона Дженнингса по имени Ричард в 1643 году женился на Фрэнсис, дочери сэра Гиффорда Торнхаста из Кента. В отличие от отца он имел всего пять детей, двое из которых, мальчики, умерли в нежном возрасте. Ричард являлся членом парламента до конца правления Карла I, а в 1661 году снова был избран в палату общин. Доход в 4000 фунтов стерлингов V от собственности в различных графствах предоставлял ему возможность достойно жить и надеяться обеспечить хорошее приданое трем дочерям — Фрэнсис, Барбаре и Саре. Тем не менее после смерти Ричарда его вдова и юные девушки остались почти ни с чем. Но хорошее отношение к нему герцога Йоркского и социальный статус его супруги как дочери баронета помог ей получить кредит и устроить в 1664 году старшую дочь Фрэнсис фрейлиной к герцогине Йоркской.
