Еще вчера с утра сомнения доминировали, и Ростовцев вроде бы окончательно решил судьбу не испытывать. Однако уже после обеда он не находил себе места. Все бумаги, принесенные ему помощниками, так и остались лежать в стопке. Предупредив секретаря, чтобы назавтра отменила все мероприятия, он отправился навстречу неизвестности.
С трудом, но удалось отыскать те самые джинсы, рубашку и кроссовки. Там же обнаружились бумажник и давно «потухший» мобильник. Упаковав их вместе с предметами первой необходимости, вечерним рейсом он вылетел в Ленинград. Из Пулково позвонил жене:
– Я в Питере. Срочная командировка. День или два максимум. Не скучай.
– Постараюсь, если…
– Что?
– Если ты не пойдешь туда. Завтра третье июня. Прошло девять лет…, – вновь замолчала Аня.
– Ты помнишь об этом, – пожалев, что сказал о командировке, пробормотал Ростовцев. – Обещаю, что приближаться к камню не буду. Просто проверю правильность расшифровки символов. Завтра приеду.
– Почему же ты не взял с собой меня?
– Не хотел рисковать, милая. Мало ли что там может произойти.
И вот это утро настало. Первым делом он примерил уже почти забытую одежду. Год посещения спортзала и бассейна не прошли даром – он все же влез в джинсы. Подойдя к зеркалу, убедился, что выглядит вполне прилично. Не хватало одной задуманной детали. Чтобы по пути к камню никто не узнал композитора и заместителя министра, он надел белую «ковбойскую» шляпу, специально приобретенную для этой цели. Наручные часы не стал снимать, чтобы контролировать время.
От гостиницы до поворота к поляне он доехал на такси, а далее – пешком. После того «исторического» случая Веня здесь был дважды – на следующий день и спустя четыре года. В последний раз они приезжали сюда с Аней с целью проверить правильность расшифровки картины. Ну, и удовлетворить любопытство жены. Все пункты программы тогда успешно были выполнены. Анюта больше сюда не просилась, а камень, как и ожидалось, был «мертвым».
Добравшись до поляны, Веня осмотрелся. Как же все-таки меняется природа! Он удивлялся этому в тот день, когда это произошло мгновенно, но тогда не понимал причины явления. Удивился и сейчас: кусты переместились с одной стороны на другую, а трава стала явно гуще.
А вот рядом с валуном никаких кустов уже не было, да и поваленного дерева тоже. Но больше всего удивил сам камень. Он снова «молчал»! Свечения не было. Интенсивные движения Вени вокруг валуна ничего не изменили. Неужели неправильно разгадал символы?! А может быть, эти знаки к свойствам камня вообще не имеют никакого отношения? Возможно, это было лишь разовое явление? С чувством полнейшего разочарования он снял шляпу и повесил ее на ветку ближайшей сосны. Прошло более получаса. Стрелки часов показывал десять часов тридцать минут. В этот момент на фоне знакомого запаха послышался такой же незабываемый треск. Невидимая сила потащила его к камню, а голубая вспышка озарила окрестности.
Глава Шестая, в которой Веня, как нигде не был, возвращается на поляну
В этот раз он сознание не терял и опытным взглядом определил, что обстановка поменялась. Свечение валуна исчезло. Данный факт не радовал, хотя и не казался смертельным. Вокруг как-то вдруг все посветлело. Во-первых, кроме деревьев и травы, другая растительность отсутствовала. Во-вторых, на небе не было ни одного облачка. Именно так окружающее пространство и выглядело третьего июня две тысячи семнадцатого года.
Крики послышались сразу, как только он вышел к заливу. Ноги сами побежали к поляне. О, чудо! Уже издали бросился в глаза ТЮЗовский Хюндай Каунти, а рядом… рядом галдела и куролесила родная театральная труппа. Этого не могло было быть в принципе! Веня зажмурился и помотал головой.
– Ростовцев! – гаркнул Редькин. – Где ты бродишь? Какой тост пропустил! Федоровна, налей ему штрафную!
– Когда вы успели? – удивился Веня заикающимся голосом. – Отошел всего на пару минут.
– Не надо врать, – подключился Вадим. – Отсутствовал ты не меньше четверти часа. Вон, Ирка подтвердит. Тост лучше скажи.
Остальной народ стал подтягиваться к столу и наполнять свои стаканчики. Выплыл из пучины и Максим. Трясущийся, как пес в лютую стужу, он с полным стаканом тоже присоединился к коллективу.
– Друзья, – произнес Веня, все еще не веря своим глазам. – Вы даже не представляете, как я вам всем рад. Я счастлив, что вы были и есть в моей жизни.
– Вень, только без фанатизма и короче, – встрял тут же худрук.
– Я заканчиваю. Выпьем за то, чтобы мы никогда не терялись этом мире!
– Мудрено, непонятно, но красиво, – опрокинув стакан виски, вынес вердикт Редькин. – «Безумный», иди, включи музыку…
– Сам ты, – буркнул Макс, но, захватив свою одежду, все же поплелся к автобусу.
– Макс, поставь в автобусе на зарядку мой мобильник. Что-то он некстати разрядился, – попросил Ростовцев.
– Ладно, давай.
Грянула музыка и… Веня остолбенел. Это была песня Квин «Шоу должно продолжаться», но исполнял ее какой-то русский голосистый парень. Слова, в этом не было никакого сомнения, написаны были в присутствии Вени его другом Мишей Рябининым еще в шестьдесят девятом. Обуреваемый смутными подозрениями, Веня повернулся к директрисе и спросил:
– Зоя Федоровна, чья это музыка?
– Не знаю, наверное, Вадим флешку привез.
– Нет, я не о том. Кто написал эту песню?
– С тобой все в порядке? Я смотрю, ты как-то осунулся, даже вроде постарел. Мой тебе совет – не пей больше. Я тебя поддержу.
Далее она сказала такое, от чего у Вени слегка подкосились ноги:
– Это одно из первых произведений советского композитора и государственного деятеля Вениамина Рословцева. Или ты, Вень, издеваешься? Рословцева все знают. Ты же сам вроде музыкант, а такие вопросы задаешь? Наш Максимка как-то даже говорил, что ты на не похож внешне.
– А я и сейчас это подтверждаю, – как будто из-под земли появился «Безумный». – Когда-то первый раз я это определил по фотографии. Ну, а когда увидел хронику с Рословцевым, то вообще сказал бы, что ты, Вень, прям его двойник. Поразительно еще и то, что имена одинаковые и фамилии похожие…
Веня решил остановить неожиданно заблиставшего интеллектом коллегу и спросил:
– Он сейчас в Москве?
– Кто? – испугался Макс.
– Да ты и вправду перегрелся, – запричитала Федоровна. – Он же пропал в середине семидесятых…
– Да, – подхватил Максим. – Тогда так и не разгадали эту загадку. Это сейчас уже почти доказали, что его исчезновение – дело рук завистников и партийной номенклатуры.
Значит, портал закрылся наглухо – сделал вывод Веня. Это явно не входило в его планы. Однако для себя он уже решил – с этим просто нужно смириться. Придется продолжать жить здесь – тридцатипятилетнему в роли двадцатишестилетнего.
