– Кто же президент?
– Товарищ Сидоров Олег Васильевич. Он же и председатель правительства.
– Как это? Такого не может быть…
– По нашей конституции – может.
– Хорошо, – почесал затылок Веня. – Как же страна добилась таких успехов?
– Когда команда Горбачева пришла к власти, – продолжал Роман, – положение в стране было удручающим – огромные проблемы в экономике, да и в политике тоже. Сказались резкое падение цен на нефть и усиливающиеся сепаратистские настроения в республиках. Нужно было что-то делать. Ни для кого не секрет, что ситуацию тогда вытянул Рословцев, то есть… получается, ты…Вень…, что вы, Вениамин Сергеевич…
– Успокойся. Я действительно буквально заставлял Генсека проводить определенные реформы, но и ты, Ром, сыграл в этом немаловажную роль. Гордись и продолжай.
– Было предложено ни много, ни мало объявить Новую Экономическую Политику. Она заключалась в том, что в Конституцию были внесены изменения, касающиеся частной собственности и суверенитета. Была проведена денационализация многих государственных предприятий с контролируемым допуском иностранного капитала. В страну хлынули инвестиции, в основном из Европы. В это время то же самое начал делать и Китай. Благодаря здоровой конкуренции, Советский Союз начал бурно развиваться. Сепаратизм сам собой нивелировался. Более того, начиная со второй половины нулевых наметился союз между странами Восточной и Западной Европы с одной стороны и нашей страной и Западной Европой – с другой. Таким образом, возник так называемый Европейский Альянс. Правда, Великобритания демонстративно вышла из него и примкнула к противоположному лагерю…
– Что это противоположный лагерь такой? – не удержался Веня.
– Это в основном англосаксы – США, Канада, Австралия, Новая Зеландия, примкнувшие Великобритания, Япония, Южная Корея и ряд других стран. Сейчас, в США, которые там рулят, более или менее лояльный и адекватный президент. А вот наш – жестковат…
– Что ты такое говоришь, Редькин?! – возмутился Макс. – Молиться на него надо! А ты…
– Так какие же события потрясли страну с девяносто четвертого года? – попытался Веня вернуть дискуссию в конструктивное русло. – Мне это важно.
Все артисты, да и администраторы тоже, принялись наперебой вспоминать различные события, случаи, да и просто курьезы в стране, мире и своей семье. Эльвира неожиданно упала перед Веней на колени и умоляла его предотвратить конкретную автокатастрофу в двухтысячном году, в которой погиб ее брат. Молчал лишь Редькин. Однако по пути к порталу он шепнул:
– Веня, одно пожелание – не допускайте к власти Сидорова. Это главное. И еще – я, конечно, не помню того, что знаешь ты. Просто – догадываюсь.
– По-хорошему, на моем месте должен был бы оказаться ты, Рома. Пользы было бы больше, – пробормотал в ответ Ростовцев.
Когда подошли к валуну, «Безумный» выхватил мобильник и принялся набирать какой-то номер. Вадим схватил его за руку:
– Куда звонишь?
– Брату, он у меня в редакции «Ленинградский комсомолец» трудится. Пусть приезжает с бригадой.
– А вот этого не надо, – запротестовал Веня. – Не хватало мне тут опять каких-нибудь «масок-шоу».
Худрук же не стал ничего говорить, а просто отобрал у Макса телефон. Как ни странно, тот даже не сопротивлялся.
– Вот мы и пришли, – объявил Ростовцев, остановившись подальше от валуна. – Теперь вы должны выполнить одно очень простое условие – ближе десяти метров к порталу не подходить. Если, конечно, не хотите длительное время отдыхать в прошлом. Решившийся пройти портал пусть не пугается – первый раз обязательно потеряет сознание. Сейчас я исчезну, но совсем ненадолго. Появлюсь через несколько секунд. Так, Ирина?
– Даже быстрее, Вениамин Сергеевич, – подтвердила девушка.
– Это произойдет в том случае, если на той стороне у меня все благополучно сложится, то есть я буду жив – здоров и мне ничто не помешает ровно через девять лет оказаться в этом самом месте. Да, и пусть вас не шокирует, что наверняка со мной произойдут кое-какие изменения – возраст, одежда, прическа и так далее.
Заинтригованная труппа выстроилась полукругом и ждала зрелищ. Веня махнул рукой и направился к камню. Сюрприза не случилось – запах озона, ослепительная вспышка, толчок в спину и… вот он – одна тысяча девятьсот девяносто четвертый год.
Глава Одиннадцатая, в которой Веня думает, что все делает правильно
Игорь стоял на берегу и швырял в воду камни. Его аккуратно сложенный пиджак лежал рядом, а под мышкой болталась черная кобура. При приближении Ростовцева он, как и подобает, резко обернулся:
– Вениамин Сергеевич, вы?
– Ты, наверное, ожидал еще кого-то?
– Нет, – засмеялся охранник. – Просто… часа еще не прошло, а вы уже освободились.
– Понимаешь, Игорь, меня мало что там удерживает. Чем дольше живу, тем больше это понимаю. Интересует лишь информация. Благодаря своевременно полученным сведениям, я могу сделать свою страну процветающей, а народ счастливым. По крайней мере, пытаюсь. Я не господь бог, но так уж сложилась моя судьба. Сам факт общения с друзьями стал для меня не так важен. В какой-то мере они, как и все люди, стали заложниками моих действий. Мне их даже жаль. Впрочем, как и себя тоже. С некоторых пор я и сам живу в той реальности, которая сложилась, в том числе, и в результате моей деятельности…
Веня взглянул на охранника и убедился, что тот ровным счетом ничего не понимает. Просто так получилось, что были озвучены глубоко личные мысли.
Вернувшись, он с головой окунулся в работу, которая проводилась в тесной связке с правительством. От высшего политического руководства страны он получил карт-бланш на полную свободу действий, то есть фактически он и руководил правительством страны. Однако реально это было не совсем так – естественным образом создалось некое гармоническое двоевластие. Председатель Правительства Николай Рыжков с самого начала конструктивно воспринял идеи Ростовцева и активно претворял их в жизнь. Сфера услуг и транспорт постепенно передавались в частные руки. Крупные же предприятия, особенно градообразующие, оставались под контролем государства. Однако практически на все из них, включая даже некоторые оборонные, получил доступ иностранный капитал. В результате ни одно из них не обанкротилось. Начиная с девяносто первого года, ежегодный прирост Валового Продукта составлял не менее десяти процентов.
Таким образом, падение мировых цен на энергоресурсы с лихвой компенсировалась иностранными инвестициями. Это позволило дать толчок развитию коммуникаций и особенно транспорта. Именно это Веня и поставил во главу угла своей деятельности на первом этапе. Повсеместно начали модернизироваться старые и строиться новые дороги. Особое внимание Ростовцев уделял Транссибирской Автомобильной Дороге, соединяющей Свердловск и Владивосток.
В какой-то момент его охватила эйфория и чувство глубокого удовлетворения самим собой. Он с нетерпением ждал еще нескорую встречу со своими театральными друзьями и с удовольствием представлял, какими теперь они будут довольными и богатыми.
