— Вечная жертва, — с надменностью упрекнул Сафаров. — Точная копия своего отца. Какое убогое. Жалкое. Зрелище.
— Ах ты ублюдок, — прошипел Дамир.
— Неспособность видеть и слышать дальше собственного носа определенно передалась тебе по наследству. Вика же рассказала тебе, так? — он озвучил вопрос с чуть издевательской интонацией, продемонстрировав отсутствие нужды в ответе. Он знал. Все обо мне. И это пугало с каждым днем больше и больше. — Тем не менее, ты посчитал ее лгуньей. Сбежал, как последний трус. Очень по-мужски. Думаешь, я краду? Ошибаешься. Я возвращаю то, что должно быть моим по праву. «АСА» — мое детище. А твой сволочной папаша со своим лучшим другом решили прибрать к рукам идею, родившуюся вот здесь, — Руслан постучал указательным пальцем по виску. — Мне жаль тебя, — он тяжело вздохнул. — Родителей не выбирают.
— Засунь в задницу свое сочувствие.
Я поставила ногу на ступеньку, чтобы спуститься по лестнице и сделать все возможное, чтобы не дать Дамиру натворить глупостей. Вряд ли он осознавал в полной мере действительность происходящего.
Быстрым движением Дамир достал из-под куртки оружие, наставив его на Руслана.
— Давай покончим с этим. Здесь и сейчас.
На секунду мне показалось, будто время остановилось, превратив мгновение в целую вечность. Я оцепенела и, вытаращившись от полнейшего шока, смотрела на револьвер в руке брюнета.
— Убьешь меня, значит? — поинтересовался Руслан, внешне сохраняя непоколебимое спокойствие.
Дамир с шумом вобрал полную грудь воздуха и бросил в стену бутылку виски. От пронзающего звона бьющегося стекла я высоко подпрыгнула, содрогнувшись всем телом.
Часть меня понимала, что нужно вмешаться… черт возьми, немедленно вмешаться! Однако ступор подчинил себе каждый сантиметр моего естества. Я стояла, парализованная страхом перед неизвестностью.
Дамир же не собирается… он ведь не станет…
— Я бы с радостью, — мрачно хмыкнув, темноволосый мужчина отвел курок от Руслана, но лишь для того, чтобы освободить барабан револьвера от пуль, оставив одну. — Пусть за нас решит судьба.
Бессмыслица… ЧТО ОН ТВОРИТ?!
— Нет, нет, нет… — наконец, ко мне вернулась способность говорить.
Я вяло замотала головой, ощутив, как кончики онемевших пальцев ног покалывает.
Дамир крутанул барабан ствола и, не глядя на результат своей безумной выходки, вновь поднял руку с оружием.
— У каждого будет одна попытка. Один выстрел, — лишив свой голос эмоций, изрек он.
Нет, нет, нет!
Что еще за дурацкие игры?!
Он совсем с головой не дружит?!
А если… если… у него же маленький сын, черт бы его побрал!
— Д-дамир… — промямлила я.
Брюнет не услышал меня. Для него и Руслана я по-прежнему оставалась невидимым зрителем.
Я сделала сбивчивый шаг вперед, опираясь о лестничные перила.
Еще шаг. И еще.
— Ты первый.
Коротко известив, Дамир нажал на курок.
Крик застрял где-то в горле, так и не вырвавшись наружу. Я забыла, как дышать. Хотела зажмуриться, крепко-крепко, чтобы не видеть воплотившийся в реальность худший кошмар, но мои глаза были широко открыты.
Руслан не упал замертво, не замарал сверкающий от чистоты пол огромной лужей крови. Он очень медленно запустил пальцы в густую шевелюру и пробормотал несколько ругательств.
— Прекрати этот цирк, — охрипшим голосом проговорил Руслан. — Немедленно, — процедил с нарастающим гневом сквозь зубы и сдвинулся с места.
— Мой черед, — с хладнокровным равнодушием сказал Дамир, вновь крутанув барабан револьвера.
Его рука не дрогнула, когда он прижал холодное металлическое дуло к своему виску.
Раздался выстрел.
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
ВИКА
— НЕТ! — мой душераздирающий вопль прокатился по всему дому.
От дичайшего испуга я сползла вниз, плюхнувшись на ступень. Разрыдалась, наплевав на ошарашенного брюнета, уставившегося в моем направлении. Непроницаемая пелена взрыва горьких слез застелила глаза...
Я сильнее обхватила пальцами теплую кружку. Прикрыв веки, сделала глубокий вдох и поднесла к пересохшим губам горячий напиток. Кофеин, разбавленный сливками, мягко заскользил по стенкам горла.
Оглянулась через плечо, когда послышался тихий кашель и болезненный стон.
Дамир заерзал на диване. Перевернувшись на другой бок, он вновь затих.
— ТЫ ПРОСТО ЧОКНУТЫЙ! ЧОКНУТЫЙ-ЧОКНУТЫЙ-ЧОКНУТЫЙ!
— Все хорошо… Тише, малыш.
— НИЧЕГО НЕ ХОРОШО! ГОСПОДИ, ТЫ ЧУТЬ НЕ ЗАСТРЕЛИЛ СЕБЯ!
Дамир нежно обхватил меня за шею и притянул к себе, чтобы поцеловать в лоб. Я почувствовала тепло его тела, и меня накрыло новой волной отчаяния.
От воспоминаний — мороз по коже. Жгучий.
Я залпом осушила кружку, едва-едва ощущая вкус и аромат кофе.
Руслан выбил револьвер из рук Дамира буквально в последний момент. Не иначе как чудо. Пуля оставила в стене глубокую трещину.
— Идиот, — буркнул Руслан, поднимая с пола оружие. — Я не намерен соскребать твои мозги отовсюду.
Он пыхтел от злости, его потряхивало, но мужчина тщательно пытался замаскировать их под непроницаемым выражением лица.
— Думаешь, мне нужна твоя смерть? Болван. Ты будешь жить и расхлебывать дерьмо, которое после себя оставил твой отец. Хотя, не имея ни грамма мозгов, ты уже наказан. Сплошное разочарование, — фыркнув, Руслан провел дрожащей рукой по волосам. — Может, стоило позволить тебе проделать дырку в голове, чтобы твой ребенок не успел осознать, какой же никчемный достался ему папаша.
Он смерил неподвижного Дамира безжалостным взором и, стиснув зубы, ушел.
Я позвонила Леону, чтобы он отвез Дамира как можно дальше. Я не могла оставить его в подобном состоянии, поэтому поехала с ним в лофт. У Леона было много вопросов, но он деликатно попридержал их за закрытым ртом и без лишних пререканий помог мне посадить Дамира в автомобиль.
