— Я… Но… Папа, ты дал мне свое благословение на отношения с Марком. Как ты думаешь, что мы будем делать? Мы оба взрослые!
— Не для меня, — пожимает он плечами. Его глаза при этом не отрываются от моего лица, поэтому я изо всех сил стараюсь скрыть улыбку, но это не так просто.
— Ты говоришь на полном серьезе? — фыркает моя девочка, как она это часто делает в спорах со мной. — И что же по-твоему мы будем делать вместе в постели?
— Пока вы не поженитесь, ничего. До свадьбы ты вообще не окажешься в его постели. Это окончательно.
— Ты не можешь ставить мне ультиматум о том, когда я буду заниматься сексом со своим парнем. Не могу поверить! Разве тебе мало того, что ты держал его взаперти и чуть не убил?
— О, София не драматизируй! Он в порядке. По-моему, я был очень гостеприимен, — отмахивается он от нее.
— Гостеприимен? Ты издеваешься? Или ты думаешь, это слово означает, что ты не отрезал кому-то часть тела? — София расходится не на шутку. — Я люблю тебя, но больше не собираюсь мириться с этим, папа. Марк — мой мужчина, и если я захочу заниматься с ним сексом каждый день или дважды в день, то я буду. То, что мы делаем вместе, касается только двоих. И ни один из них не ты.
— Марк, — он снова переводит взгляд на меня.
— Да, Максим.
— Так что ты собираешься делать?
Черт. Это очередной его тест или урок или что там еще.
— София, оставь нас с твоим отцом наедине на несколько минут.
— Ты, должно быть, издеваешься надо мной тоже!
— Малышка, просто сделай это.
— Ни фига я так не сделаю! Я не позволю ему подтолкнуть нас к браку. Это просто безумие! Мы будем заниматься сексом в любое время, когда захотим, и он ничего не сможет с этим поделать!
— София, детка, я люблю тебя, но если ты будешь продолжать в том же духе, меня убьют. Позволь мне и твоему отцу поговорить наедине.
— Я… Ты любишь меня? — Она замирает.
— Господи, неужели ты думаешь, что мужчина выдержит такую порку от твоего отца, а потом переживет разборку с твоими родственниками просто забавы ради?
Она кусает губы и скрещивает руки на груди в точно таком же жесте, как ее отец. Это сулит мне неприятности в будущем, потому что, очевидно она такая же упрямая, как и Максим. Я качаю головой, потому что даже этого недостаточно, чтобы заставить меня уйти. Я никогда не покину ее.
— Мы еще не закончили говорить об этом, — ее голос звучит мягче, а глаза смотрят на меня с нежностью и теплотой. За один такой взгляд любимой женщины и умереть не жалко.
— Хорошо, детка.
— Я люблю тебя, Марк.
— Я знаю, детка.
— Правильный ответ — я тоже тебя люблю, — бормочет она, отворачиваясь от меня и направляясь к двери, где стоит ее отец.
— Я тоже тебя люблю, — кричу ей в догонку.
Она оборачивается, ее губы растягиваются в улыбке, в которой я теряюсь. Не знаю, как долго мы смотрим друг на друга, но Максим прочищает горло и нарушает транс.
Прежде чем выйти из комнаты, София внимательно смотрит на отца.
— Я тоже люблю тебя, папа. Но ты бываешь просто невыносим.
— Твоя мать любит это повторять.
— Она — мудрая женщина!
— Конечно, она же вышла за меня! — Довольно улыбается он. А София? Похоже, она пытается подписать мне смертный приговор.
— Так по поводу свадьбы, папа, я не собираюсь следовать твоим дурацким правилам…
— София, ты хочешь, чтобы меня убили? — рявкаю я.
И что она делает в ответ? Она смеется.
— Ладно, ладно. Я ухожу. Какие же вы, мужчины, странные.
Она посылает мне воздушный поцелуй и уходит, оставляя меня с ее отцом.
Некоторое время мы оба молчим. Я не знаю, почему молчит он, ведь ясно о чем пойдет речь. Ну а я, я просто жду.
— Ты женишься на ней, — наконец говорит он.
— Определенно.
— И ты не будешь заниматься сексом с моей дочерью до свадьбы. Она хорошая девушка, а не какая-то там…
Я качаю головой в недоумении, но улыбаюсь, потому что он начинает мне нравиться.
- Свадьба должна состояться очень скоро, — парирую я. — Так скоро, как, например, завтра.
— Свадьба через месяц.
— Что? Нет, так не пойдет.
— Ладно. Три недели. Мне просто нужно убедиться, что ты сможешь сдержать свое слово.
— София права. Ты и правда невыносим.
— Да, я знаю. О, и еще, если я когда-нибудь увижу тебя с другой женщиной, я сверну тебе шею. Не позволю, чтобы ты причинил боль моей дочери.
— София — та еще штучка. Ты действительно думаешь, что у меня будут силы на кого-то еще?
— Она вся в меня, — хвастается он.
— Я пытаюсь игнорировать этот факт, — безуспешно прячу улыбку.
— Итак, мы договорились?
— А разве у меня есть выбор?
— Не-а.
— Я так и думал. И, чтоб ты знал, я могу поклясться тебе, для меня никогда не будет существовать другой женщины, кроме Софии.
— Рад это слышать. И, Марк, эта дверь должна оставаться открытой, пока София здесь, — добавляет он, поворачиваясь, чтобы выйти.
Да чтоб его…
13
СОФИЯ
— Не могу поверить, что ты это говоришь. Нет, Марк. Ни в коем случае!
Он что-то бормочет себе под нос, а затем делает выдох, который дает понять, как он несчастен слышать это.
— София, ты сказала, что любишь меня.
— Я так и делаю, и я начинаю серьезно беспокоиться о твоей вменяемости в данный момент.
— Господи, женщина! Я просто прошу тебя выйти за меня замуж.
— Ты не просишь меня выйти за тебя замуж. Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж, а это большая разница, — мне так и хочется хорошенько стукнуть его. Но он еще не оправился от папиных глупых уроков. И я не хочу причинить ему еще больше вреда, но, очевидно, Марку нужна встряска, чтобы его мозг снова начал функционировать.
