Мама… такая мама.
Они с Ириной чем-то схожи. Да, определенно.
Дмитрий не сомневался, вот Ирина маме понравится.
— Ты сказал, что загранпаспорт сделаешь… Как? Там же где-то месяц или что-то около того ждать? — Ирина дрожала в его руках.
Второй рукой он гладил её по спине. Его прикосновения были нацелены на то, чтобы успокоить. Дать уверенность, что всё будет хорошо. Но его самого лихорадило. Любую другую давно опрокинул бы на спину и уже ноги уложил бы себе на плечи, яростно врываясь в сладкую, влажную тесноту.
— Мы вылетим завтра. Край — послезавтра. Как только нам дадут воздушное пространство.
Она нахмурилась, явно не понимая, о чем он.
— Не бери в голову. Давай ты успокоишься, ладно, Ириш?
— Дим, ты, правда, поможешь?
Её сомнения тоже ему не нравились. Она не должна в нем сомневаться! Никогда!
Как-то тяжело давался разговор.
Вместо ответа он склонил голову и прикоснулся к её губам.
Легко…
Потому что устоять не смог.
Губы Ирины оказались солеными от слез. И ещё хранили запах кофе. Ему нравилось. Он целовал осторожно, сам поражаясь себе.
У него с первого дня в отношении этой девочки что-то шло неправильно. Не помня себя, охранял её. Берег. Оберегал. Два совершенно разных понятия. Сколько раз он мог её взять силой? Ира даже не представляла. Прижать к стене, сорвать джинсы вместе с трусами, рот ладонью закрыть — и вперед.
А уже потом разбираться.
Ирина каждый день ходила с ним по лезвию ножа, не осознавая всей опасности.
Может, наоборот, и правильно всё было… Изначально. К чему лишнее самокопание?
Он любит Иру и весь мир положит к её ногам. С остальным — справится.
Ирина ответила ему. Не потому что хотела, а потому что считала себя обязанной.
Дима сразу же прервал поцелуй и уткнулся лбом ей в лоб.
— Ириш, доверься мне. Знаю, сложно. Знаю, хреново тебе сейчас. Ты меня насильником числишь. Может, так и есть для тебя, как для девочки. И мою любовь ты воспринимаешь, как насмешку. Но давай попробуем отпустить ситуацию? Возможно, не здесь и не сейчас. Чуть позже. Я не хочу, чтобы ты ложилась со мной в постель только из-за благодарности.
— Только?..
Дмитрий усмехнулся.
— Ты, конечно, выцепила из моей пламенной речи самой важное.
— Ты честен… и я тоже пытаюсь. Мне сейчас как-то сложно всё соединить воедино.
— Ириш, тебе не надо быть больше сильной. Не надо думать о проблемах. Я их все решу.
Она немного грустно улыбнулась. В глазах появилось что-то новое. Теплота? Надежда? Первый отклик, на который он и не мог пока рассчитывать?
— Все?
— Все.
— Так не бывает, Дим.
— Спорим?
— О, нет. Я та ещё спорщица. Не буду.
— Тогда просто будь собой. Хорошо? И у нас всё получится.
Ирина хотела ответить, даже приоткрыла губы, такие сладкие, манящие, потом передумала. Прикрыла губы. Прикрыла глаза.
И кивнула.
— Что мне надо взять с собой?
— Паспорт. Может, какие-то мелочи, без которых ты не сможешь обойтись. Одежду не бери. Купим.
— У нас будет время ходить по магазинам? — теперь уже иронизировала она.
Её ирония ему нравилась.
— Мы же не прямо сейчас вылетаем. Паспорт тебе делать всё равно будут. Несколько часов, но понадобится.
Ирина слегка склонила голову и прищурилась.
— Кто ты, Дим?
— Ты уже спрашивала.
— Да, спрашивала, но вразумительного ответа так и не получила. Ты готов лететь в Америку, тебе предоставят воздушное пространство. Паспорт — загран опять же — за считанные часы. Так не бывает. Ты же не сын президента.
— И слава богу.
— Но полномочия… Они поражают.
— Придет время, и ты всё узнаешь.
— А то испугаюсь и убегу?
— Поймаю.
Последняя фраза сорвалась с губ непринужденно. И лишь сказав её, он понял, что снова накаляет ситуации, напоминая, что Ирину загнали в угол.
Он ожидал, что она отведет взгляд или напряжется.
Нет.
— Я очень переживаю за Олега.
— Давай ты уже соберешься и расскажешь мне всё, что знаешь. Как его занесло в Мексику.
Ирина оживилась и быстро заговорила:
— Он уехал по работе. Он состоит в личке у нашего местного крупного предпринимателя и…
На этот раз она оборвала сама себя.
— Потом, да?
— Потом. Чем быстрее мы выедем из города, тем быстрее вылетим.
Глава 14
Если бы кто-то сказал Ирине в начале недели, что воскресное утро она встретит в Мексике, она даже реагировать не стала бы. Зачем? Глупая шутка, не более.
Но вот она просыпается от утреннего зноя на простыне с ручной вышивкой потрясающей красоты и смотрит в окно с резными ставнями.
А там… зелень. Невероятная. И солнце, что кажется намного ярче даже ранним утром.
Кто-то говорит, что солнце в Мексике жестокое. Оно старит кожу женщин быстрее, а мужчин делает суровее. Ирина не знала. Она иначе чувствовала солнце Мексики. Оно было другое, с этим не поспоришь.
Просто… другое.
Как и каждый новый день Ирины.
Она села и провела рукой по спутавшимся волосам.
И лишь после этого посмотрела на вторую половину кровати.
Пустая.
На ней никого и не должно быть.
Дима держал слово.
— Знаешь… Я передумал. Я хочу твоей благодарности. Но приму ее, только когда верну тебе брата.
Она хотела сказать «договорились», но слова застряли в горле.
События закрутились со скоростью, о которой она не подозревала даже.
У Ирины всегда была размеренная жизнь. Даже когда Олег стартанул на заработки, даже когда мужчины стали чуть навязчивее. Все эти события вписывались в общее представление Ирины о мире.
Коваль и то, что происходит сейчас, — нет.
Ирина молча наблюдала за происходящим. Имела право на компенсацию. Сначала то, что делал Дмитрий, она воспринимала именно под таким углом. Кто-то скажет: нечестно? Она ответит: примерьте мои туфли, пройдитесь в них. Ах, жмут? Да не может быть! Давайте ещё немного, во-о-он до того перекрестка! Ещё сильнее жмут? И снять не получается? Вот теперь и скажите, что думаете.
