Одной из причин, почему она костьми не легла, когда Олег собрался в Мексику — его решительность. Он хотел изменить свою жизнь. Пусть и говорил, что их. Ирина в мужчинах ценила именно решительность. Сказал — сделал. Иногда даже без «сказал». Когда-то давно Ира для себя решила, что ей нравятся именно такие мужчины. В её голове, к сожалению или к счастью, сложился определенный образ, и она не хотела его изменять.
Только Ирина не предвидела одного.
Мужчина в её фантазии, несмотря на волевые качества, обладал спокойным и уравновешенным характером. Даже мягким. Женщинам как? Подавай альфа-самца, а с ней чтобы непременно был лапушкой. Не бывает так.
Никак.
Если мужчина берет на себя ответственность за бизнес, отношения, женщину, то по полной.
Остальное — фантазии барышень.
Они вышли из дома и, ничего не говоря, направились по тропе к небольшим зарослям.
На Ирину снова накатило дежавю. Он, она и… тишина между ними. Смущала ли тишина когда-то Ирину? Наверное. А может, и нет. Её больше смущала неизвестность, она ничего не знала о Сталкере. Даже помощь предлагала.
Он не нуждался. Теперь она понимала почему.
Нравилась ли ей его уверенность в себе?
Черт. Скорее да, чем нет.
— Ты улыбаешься, это хорошо, — негромко заметил Дмитрий, переплетая их пальцы.
Ирина не сопротивлялась.
— Я счастлива, — честно призналась она. — С Олегом всё хорошо, и…
— Только попробуй ещё раз сказать мне спасибо или то, что ты мне благодарна, и я, женщина, не сдержусь.
Он вроде бы сказал полушутливо, но отчего-то мурашки побежали по коже Ирины.
От предвкушения.
Что-то с её головой сегодня происходило неправильное.
Эти реакции… Мысли.
Точно стокгольмский синдром настиг её.
И где? В красивейшем месте мира.
— Я не люблю быть обязанной, — опустила голову, делая вид, что заинтересовалась красноватой дорожкой.
Дима усмехнулся и чуть сильнее сжал её руку.
— Ты мне ничем не обязана, Ириш. Я хотел помочь — помог. Всё.
— Но деньги…
Он остановился и резковато дернул её на себя. Ира вскрикнула, запутавшись в собственных ногах. Сильные руки удержали её, чтобы в следующую секунду прижать к себе. Одна ладонь распласталась на затылке и прижала голову Иры к груди. Ирина сразу же услышала учащенное мужское сердцебиение.
Получалось, она оказалась права, и его спокойствие напускное.
— Ты меня бесишь, девочка. Честное слово, — прошептал он ей куда-то в волосы, усиливая ощущение жара по коже. — Должна… Должна… Ты хочешь, чтобы я с тебя стребовал долг? Ириша, ты хотя бы понимаешь, как сильно меня провоцируешь? И как меня выворачивает от твоих слов? Я снова на грани. Я хочу, чтобы ты перестала меня воспринимать, как абьюзера, но, черт… Детка, ты снова и снова нас скатываешь в эту плоскость.
Ирина вместо того, чтобы напрячься или, как вариант, испугаться агрессивных ноток в его голосе, продолжила улыбаться, на этот раз пряча улыбку на его груди. Чувствовала она себя странно. И эта странность ей нравилась.
Наверное, в психологии есть определение её поведению. Когда слишком долго пребываешь в напряжении, а потом оно отпускает тебя. Решаются многие проблемы и не о чем больше волноваться. А вроде бы надо волноваться… Как это так?! Последние месяцы жила в постоянном напряжении, думах, и тут раз — и ничего нет.
Только ощущение нескончаемой легкости.
Она ничего не ответила.
Не хотела.
— Не тереби во мне зверя, Ириш. Правда… Ты даже не понимаешь, что со мной творится. Я же знаю, что стоит мне чуть поднажать, и ты ляжешь под меня. Снова насильно. А я… Мля, я так не хочу. Слышишь?
Его последний вопрос оглушил её, хотя он его произнес едва ли не шепотом.
Ирина слышала.
Всё.
Каждое его слово.
И каждое не оставляло её равнодушной.
Ирина кивнула, как могла. Дима продолжал удерживать её затылок, впечатывая в себя.
— Что будет дальше? А хрен знает. Я весь день спрашиваю себя об этом. У меня есть вариант, но он тебе не понравится.
Ирина заерзала и частично освободилась. Она не вырвалась из захвата рук, просто задрала голову.
— Ты не отпустишь меня.
— Нет.
Лицо мужчины выглядело сосредоточенным. Ни тени улыбки или мягкости.
— Озвучь, — она хотела знать.
Дима в привычной своей манере скривил губы и, нагнувшись, поцеловал её в лоб.
— Рано ещё.
— В смысле?!
Ей даже возмутиться не дали, снова развернули и повели дальше прогуливаться.
Ира моргнула несколько раз, не понимая, что сейчас было.
А когда не рано будет? Когда они вернутся в Россию?
И ещё…
Она помнила, что они не предохранялись. В ту ночь.
И его слова она тоже помнила.
Склон оказался довольно крутой.
— Осторожнее.
Дима спустился первым и страховал её. Ирина переступала ногами осторожно, но всё же оступилась, правая нога поехала, и девушка не удержала равновесия.
Сначала Дима её поймал. Она охнула, сильнее вцепившись в мужчину. Падать всегда страшно. Это дети маленькие упадут, кажется, всё, переломали себе кости, руки-ноги точно. А, нет, встали, отряхнулись, в худшем случае похныкали и дальше побежали играть.
То, что её подстраховали было замечательно. Не успела Ирина об этом подумать, увидела, как меняется взгляд Димы. В его глазах сверкнул озорной блеск, так резко контрастирующий с непроницаемой маской, которую он примерил на себя последние дни. Ирина даже не успела сообразить, к чему бы это, как её начали заваливать.
Самым бессовестным способом.
— Дима! — только и успела вскрикнуть она, продолжая цепляться за литые плечи.
Черти в серебристых глазах довольно взвизгнули, одобряя действие хозяина.
Земля ушла из-под ног, как Ира ни старалась. Тут она была бессильна. Потому что некто иной решил, что им пора перейти в горизонтальную плоскость.
Ирина не ударилась, её опрокидывали очень мягко, удерживая за талию и оберегая голову, снова зафиксировав ладонь на затылке.
— Черт, ты…
Ирина не могла сдержать эмоций. Когда её в последний раз так бесцеремонно подсекали и опрокидывали навзничь? В детстве, когда бесились зимой с Олегом, с их компанией. Там мальчишки кидали в снег, и желательно по самую буйную головушку, чтобы выбираться потяжелее было.
