– Доброе утро.
– Леди Бернара, я немедленно доложу господину герцогу о вашем приходе.
Я не удостаиваю его ответа.
Секретарь два раза ударяет в косяк двери быстро, и третий – после короткой паузы. Видимо, некий условный сигнал.
– Да? – раздаётся приглушённое из-за двери.
– Мой господин, прибыла леди Беранара.
– Пусть войдёт.
Тон, как у потревоженного чиновника, будто одолжение делает. Нет, ну, может быть, у него профдеформация, он же глава Совета. Может быть, из кабинета он всегда таким тоном отвечает…
Секретарь распахивает дверь, встаёт боком и делает приглашающий жест.
Совершенно не чувствую себя дочерью хозяина. Секретарь ведёт себя со мной как с просительницей. Но и придраться не к чему.
Я сосредотачиваюсь на герцоге.
Он восседает за внушительным письменным столом на троноподобном стуле с высокой спинкой. Широкоплечий, огненно-рыжий, на щеках красные пятна гнева. Хотя, кто знает. У меня, я чувствую, тоже кровь к коже приливает.
Я решаю не садиться без приглашения, мало ли. Я же тихоней притворяюсь…
Если не ошибаюсь, в романе младшие приветствовали старших, нижестоящие вышестоящих. Только как к герцогу обратиться? Отец? По титулу? А, никак, обойдётся.
Секретарь закрывает дверь, оставляя меня с герцогом наедине.
– Доброе утро, – мямлю я и демонстративно стискиваю шёлковый платок, благо нашёлся в потайном кармашке.
– Доброе? Юная леди, как вы объясните своё отвратительное поведение в резиденции графа?
Он о том, что я провела ночь с Геданом? Нет, для такой новости он слишком спокоен. А что тогда?
– Сожалею, я не совсем понимаю.
– Не понимаете, юная леди?! Вы смели устроить чудовищный переполох и теперь не понимаете?!
Точно, переполох. Забыла совсем.
– Сожалею, мямлю я.
– Вероятно, дозволив отлучиться из дома на столь длительный срок я переоценил ваше благоразумие, леди.
Он так обращается ко мне потому что злится или это его обычное обращение к дочери?
Я молчу, мну платок.
– Полагаю, вам необходимо освежить ваше знание этикета. Ефан!
– Слушаю, мой господин, – секретарь влетает мгновенно.
Под дверью уши грел? У меня возникает острое желание вытянуть их до размеров слоновьих. Учитывая опыт с клешнями – справлюсь. К счастью, дурной порыв удаётся сдержать. Да и откуда мне знать, может, Ефан подслушивает, потому что ему герцог приказал.
– Леди Бернара нуждается в уроках этикета.
– Полагаю, к полудню учитель прибудет.
– Прекрасно.
Ефан склоняет голову и закрывает дверь, создавая нам с герцогом иллюзию уединения.
Я с некоторой настороженностью смотрю на отца Бернары. Уроки – это всё? Я могу идти? Возможно, в его представлении он меня сурово наказывает, а я в восторге. Этикет – это то, что мне сейчас необходимо больше всего, пожалуй. Без знания истории Флиппии я, например, обойдусь, а вот избегать общения с людьми своего круга не получится.
Чтобы не ляпнуть лишнего, я молчу. Злость поутихла, уж больно шикарный подарок мне сделал герцог сам того не подозревая.
Кстати, о Ларе.
Полагаю, о переполохе, который я вызвала, он узнал от неё, больше не от кого.
Получается, Лара на моей стороне? По крайней мере пока. И в словах она намекала, время от времени называя меня не просто госпожой, а подчёркивая «моя госпожа». Не отчитаться перед герцогом Лара не могла, потому что именно он хозяин. Откажется отчитываться, он её выгонит, а следом её мать. Лара поступила умнее: в отчёте она сделала акцент на переполохе, о котором позднее герцог всё равно бы узнал. Вероятно, она также рассказала про помощь Гедану.
– А теперь, леди, объясните мне, что за блажь ударила вам в голову останавливать экипаж и беседовать с даларским змеёнышем?
Самый скользкий момент. Я ведь не просто остановила экипаж рядом с экипажем Гедана, я пешком вдогонку побежала, а затем приказала своему экипажу подъехать. Лара представила ситуацию иначе, будто я случайно стала свидетельницей затруднений князя. Не в интересах Геда рассказывать правду, но кроме нас троих был четвёртый свидетель – кучер. Что если герцог расспросит его?
Я вспоминаю, как непринуждённо Гед остановил наши экипажи у моста. Возможно, я зря наговариваю, я ведь сама позволила Геду распоряжаться, и естественно, что кучер выполнил его приказ. Но меня посещает предположение, что кучер – шпион Геда в доме герцога, и отмахнуться от предположения не получается. Впрочем, делиться подозрениями с герцогом я точно не собираюсь, под присмотром Геда я чувствую себя увереннее. Раньше я была ему безразлична, а сейчас уже не чужая.
– Мне показалось очень странным, что экипаж, едва отъехавший от резиденции, стоит брошенным посреди дороги, и оказалось, что князю нужна помощь. Было бы неправильно её не оказать. Что бы сказали в свете?
Граф буквально багровеет.
– Леди, что за чушь я слышу?!
Голос герцога набирает силу, а у меня начинает сосать под ложечкой, причём, я отчётливо осознаю, что страх не мой, сработала та самая мышечная память тела.
– Чушь?
Герцог обрушивает на столешницу кулак. Я непроизвольно вздрагиваю и смотрю на него потрясённо. Я могу понять отстранённо-холодное отношение, обращение на вы и «леди» вместо дочка, но орать на собственную дочь?!
За предшественницу становится очень обидно. Вряд ли Бернара была тихоней по характеру. Скорее, герцог постарался.
– Леди ат Шуа опустилась до извоза даларского змеёныща, вот что скажут в свете!
Я по-прежнему уверена, что нет ничего зазорного в помощи наследнику независимого княжества, но, вспомнив, как Гед рассказывал о своих первых годах во Флиппии, оставляю своё мнение при себе, всё равно оно тут никому не нужно.
– Ох? – я часто-часто моргаю. На некоторых мужчин, говорят, действует. Я раньше не пробовала – проверю. Увы, если и действует, то не на герцога.
– Леди, дорожные происшествия не редкость, но вы даже не дали себе труда задуматься насколько странно, что оно случилось почти сразу после отъезда из резиденции.
– Но именно из-за странности я и распорядилась остановиться, – он меня вообще слушал?
– Дура! Неужели не ясно, что он приказал кучеру спрятаться, чтобы получить вашу помощь?
Оскорблять-то не надо. А ещё герцог.
Глуповато-растерянной уже и притворяться не надо. Если первую половину претензий я поняла, то вторую – нет.
– Но зачем князю добиваться моей помощи?
– Затем, чтобы вся столица обсуждала сближение змеёныша с домом ат Шуа!
