Венера возмущенно кричала:
— Да прекратите же! Как вы можете? Вы же взрослые люди!
А Леночка Дюнина принялась рыдать в полный голос, и Гракову
пришлось ее успокаивать. Как только хозяин дома понял, что Анисимов больше не
опасен, он немедленно оставил его и занялся дамами. Лайма видела, как он
собственноручно вытирал Леночке слезы своим платком и говорил что-то
успокаивающее, похлопывая ее по плечу. Потом шепнул несколько ободряющих слов
Венере и только после этого подошел к Лайме.
— Чертовски неприятно, я прошу меня извинить.
— Это вы извиняетесь?! — Лайма задохнулась от
избытка чувств. — Это я должна просить прощения… И Анисимов, конечно. Мы
испортили такой вечер!..
— Почему испортили? — весело спросил Граков. И
Лайма неожиданно поняла, что он невероятно доволен. — Теперь будет, о чем
поговорить и что вспомнить. Драка из-за женщины — это всегда так… эмоционально!
— Но стол…
— Мы почти все съели. А осколки уберут. Посуда бьется
на счастье, это все знают. Я буду здесь чертовски счастлив, я чувствую! —
мечтательно сказал он. И коротко добавил: — Я провожу вас до дома.
Лайма снова ощутила сердцебиение, словно он сказал что-то
особенное, очень личное. А вдруг он захочет ее поцеловать? Что тогда ей делать?
На улице теплая ночь, он обаятелен, она от него в восторге…
Впрочем, никаких поцелуев не было. Гракову вообще не дали
выйти из дому. Прибежала Анастасия Пална, принялась кудахтать над руинами стола
и порезалась осколком тарелки. Пришлось оказывать ей первую помощь, и Граков,
конечно же, взял это на себя.
— Мы доведем Лайму до двери, — пообещал Дюнин и
схватил упомянутую особу за локоть тощей птичьей лапой. — Сожалею, что
вечер закончился столь… бурно.
Угрюмый Анисимов остался тоже. Он разматывал бинты и зубами
сдирал упаковку с лейкопластыря. На Лайму он не смотрел. Венера с Егором
удалились первыми. Зареванная Леночка гирей повисла на Чуприянове. Он рвался к
Лайме, но Лена его не отпускала.
— И чего она рыдала? — удивленно спросила Саша,
получившая от всего произошедшего большое удовольствие. — Такие вещи
женщина должна только приветствовать. А Анисимов был на высоте. Антон, ты,
оказывается, задиристый тип. И такой романтик!
— Да-да, — пробормотала Лайма. — Одни мужчины
способны совершать во имя женщины подвиги, другие всегда готовы за нее
подраться.
Выполняя взятое на себя обязательство, Дюнин действительно
потащил Лайму домой. Шагал он широко, и его длиннющие ноги так и мелькали в
воздухе. Спутница семенила рядом, откровенно боясь потерять сцепление с почвой.
Поскольку провожатый держал ее за локоть, была вероятность того, что в какой-то
момент Лайма просто оторвется от земли и полетит по воздуху.
— Черт знает что творится в Датском королевстве! —
с детской искренностью негодовал Дюнин, протаскивая Лайму в калитку. —
Такие все люди известные — и дерутся. Придется их специально предупредить
насчет стоимости отделки в моем коттедже. Я не позволю, чтобы мою работу
испортили.
— Почему именно Богодуховка? — успела вставить
словечко Лайма.
— Что?
— Я имею в виду: почему вы купили здесь кот|тедж? Вам
приглянулось место? Или реклама была очень хорошая?
— Да это все Леночка! — ответил Дюнин, подводя
Лайму к крыльцу. — Это она нашла поселок. Я не очень-то горел… Народу тут
еще мало, продавать готовый коттедж будет сложнее. Но она настояла. Все
перечисляла фамилии: посмотри, какие люди, Коля! Во, сегодня я как раз и
посмотрел.
— Это все писатель, — мстительно заметила Лайма,
вспоминая лицо Анисимова, который цеплялся к ней весь вечер. — Наверное,
вам не следует его приглашать.
—Да что вы! — понизив голос, возразил Дюнин. — Не
пригласить Антона Анисимова? Это просто моветон.
— Да ему будет наплевать.
— Ему-то наплевать, а мне?
— Если он такой известный, почему я его не знаю? —
ревниво спросила Лайма. — Не такая уж неотесанная.
— Просто он молодой и пишет экстремальные романы.
— Как это?
— У него богатый жизненный опыт. Он был гонщиком,
боксером и, кажется, старателем… Знает такие вещи — зашибись.
— Вот почему он так легко завалил Чуприянова… —
пробормотала потрясенная Лайма.
Когда Корнеев предлагал ей ознакомиться с краткой биографией
писателя, она отмахнулась: «Потом, все потом. Мне нужны живые наблюдения, зачем
мне его биография? Биографиями ты сам занимайся. Найдешь зацепку, скажи». Зря
она так. Из вредности, наверное.
Корнеев дождался, пока Лайма распрощается с Дюниным, и
рывком распахнул дверь. Увидев его лицо, она всполошилась:
— Что такое?
— Ничего страшного, командир, — поспешил успокоить
ее «немой племянник». — Приятная новость. К нам едет Медведь.
* * *
Совещались они прямо в подвале, где обитал Корнеев и куда
Медведь был препровожден Лаймой со всеми предосторожностями.
— Конспирация, — покрутил головой Медведь,
оглядываясь вокруг. — Корнеев в Разливе!
Лайма хихикнула, Евгений вяло махнул рукой, приветствуя
соратника, но от компьютера не оторвался.
Выслушав все, что накопилось у Ивана за время поисков. Лайма
резюмировала:
— Пока пусто.
— Так можно годами искать, — тоном знатока заметил
Медведь.
— Да ведь мы ищем неизвестно что, — грустно
заметила Лайма.
— У тебя есть идеи? — поинтересовался Иван у
молчащего компьютерного гения.
— Возможно, ты удивишься, но — есть! — Евгений
наконец оторвался от мерцающего экрана и, развернувшись на стуле, радостно
посмотрел на присутствующих.
— Давай, давай, не томи, — поторопила его Лайма.
— Будем рассуждать логически, — начал
Корнеев. — Если здесь не любовная история, значит, политические, военные
либо экономические интересы иностранного государства. Далее. Какая в этой
местности может быть политика? Считайте, никакой. Первые и даже вторые лица
страны или их близкие родственники здесь также не проживают, я проверял. Теперь
экономика. Залежей нефти, газа, алмазов, какого-нибудь стратегически важного
сырья также не наблюдается. А всю приличную здешнюю землю уже наши скупили.
Остается любимая всеми шпионами мира оборонная отрасль.
— Только вот в бедной Богодуховке промышленности
никакой отродясь не было — ни легкой, ни пищевой, ни оборонной. Здесь и
магазина нормального не было, пока наши милые соседи особняков не
понастроили, — высказалась Лайма. — Я уже все тут облазила, а до
того, как стать вдовой, все окрестности объездила.
— Ну и как? — заинтересовался Медведь.
