— Этот храп не похож на электронный! — возразил
Чуприянов и тоже сел. — Он очень даже настоящий.
— Ну, конечно. Так и должно быть. Иначе никто не стал
бы покупать такую кровать, — назидательным тоном сказала Лайма. —
Храп должен быть естественным.
Чуприянов повернулся к ней всем корпусом и напряженно
спросил:
— А его можно как-то… отключить? Заблокировать?
— Ну… Я никогда этого не делала. Сейчас попробую.
Она соскочила на пол, наклонилась, пошарила рукой под
кроватью, нащупала ногу Корнеева и сильно ущипнула ее прямо через штанину.
Корнеев вскинулся, стукнулся лбом о низкий «потолок» и
мгновенно проснулся. По крайней мере, храпеть он точно перестал.
— Кажется, все, — громко сказала Лайма. —
Порядок. Система отключилась.
Вместо ответа Чуприянов раскрыл обьятья. Лайма попятилась и
снова рухнула на сбитые простыни.
* * *
Анисимов бросил ручку на стол и потер глаза. Он писал
несколько часов без перерыва, даже головы не поднимал. Теперь нужно сделать
перекур, а потом перечитать написанное. Он взял со стола пачку сигарет, нашарил
в кармане зажигалку и вышел на улицу. Ночь была чудесной. Нет, она была бы
чудесной, если бы соседний коттедж по-прежнему стоял пустой. Или если бы он
все-таки достроил дурацкий забор. Что его, собственно, останавливает? После
безобразного происшествия в гостиной Гракова стало понятно, что нормально со
взбалмошной вдовой они сосуществовать не могут.
Выйдя, Анисимов посмотрел на ее дом сразу же. И тут же
сигарета выпала у него изо рта. Он не поверил своим глазам! Окна на первом
этаже были ярко освещены, и на фоне одного из них, за тонкими занавесками шла
драка. Женский силуэт, несомненно, принадлежал Лайме. «Не может же она лупить и
Артура тоже? — оторопело подумал он. — Артур же не убогий».
Битва тем временем продолжалась, и по некоторым признакам
стало ясно, что это мужчина нападает на женщину, а не наоборот.
— Провались ты пропадом! — в сердцах бросил
Анисимов и, прыгая через грядки, понесся на помощь. Парадная дверь была
заперта, он обежал дом и увидел, что задняя-то как раз распахнута настежь.
— Помощь нужна?! — крикнул он в пустую гостиную.
Как только Лайма услышала его голос, сердце, которое и так
кувыркалось, как бадминтонный воланчик, сделало кульбит.
— Антон! — пискнула она.
Этого оказалось достаточно для того, чтобы он ворвался в
спальню. Чуприянов, заранее занявший оборонительную позицию, сыпал проклятиями.
— Что здесь происходит? — страшным голосом спросил
Анисимов, появляясь на пороге, как ангел мщения. Только пылающего меча не
хватало в руках.
— Мы… У нас… Мы немного поспорили с Димой, —
смятенно ответила Лайма. — А теперь он уходит.
На лице Чуприянова отражались трагические сомнения. Он явно
колебался — уходить или вступить в бой.
— Еще одна драка? — напряженным голосом спросил
Анисимов. — Не многовато будет?
Чуприянов мутными глазами посмотрел на Лайму и выдавил из
себя:
— Лайма, вы… Эх!
Оттолкнул Анисимова плечом и ушел, громко топая и ни разу не
оглянувшись. Анисимов с Лаймой стали друг против друга и некоторое время
молчали.
— Ну, — наконец спросил Антон странным
тоном. — И что это такое?
— Это… Это… чрезвычайное происшествие.
У нее был абсолютно растерзанный вид, волосы, скрепленные
заколкой, торчали в разные стороны, а сама заколка съехала на ухо. Кофточка без
двух пуговиц выбилась из юбки и была похожа на наволочку, сшитую пятиклассницей
на уроке труда.
— Не врите. Вы его провоцировали, я сам слышал.
От его тела исходила такая мощная энергия, которой
невозможно было противиться. Лайма смотрела ему в глаза неотрывно.
— Так что? — спросил Антон, отчетливо сознавая,
что его притягивает к ней, словно магнитом. Сделал шаг и почувствовал внутри
себя подземные толчки.
Их лица начали сближаться, их губы только-только
соприкоснулись, когда из-под кровати, кряхтя, вылез сонный Корнеев.
Лайма, стоявшая к нему спиной, увидела, как глаза Анисимова
в буквальном смысле слова полезли на ло;б. Мельком взглянув на целующуюся
парочку, Корнеев попытался протиснуться к двери, но был остановлен железной
рукой.
— Артур! — ледяным тоном окликнул его Анисимов.
Вулкан внутри его прекратил свою деятельность. Лава остыла,
пепел развеялся по ветру.
— Рад, что вы прогнали Чуприянова, — небрежно
сказал Корнеев. — Он так тряс кровать!…
Почувствовав, что кольцо сжимавших ее рук распалось, Лайма
со стоном повалилась поверх смятого одеяла и закатила глаза.
Она была уверена, что писатель сейчас же развернется и
уйдет, и теперь, считая Чуприянова, у нее будут целых две проблемы.
Он не ушел. Дождался, пока Корнеев просочится в подвал,
после чего захлопнул дверь в спальню, схватил Лайму за плечи и посадил одним
рывком.
— Ну, вот что! — зловеще заявил он. — Или вы
немедленно расскажете мне всю правду, или я сдам вас в правоохранительные
органы как двух отьявленных мошенников.
— Что? — растерялась Лайма.
Анисимов встал коленкой на край кровати, которая после битвы
с Чуприяновым напоминала ложе горячечного больного, и приблизил свое лицо к
лицу Лаймы.
— Нет никаких братьев-близнецов! — рявкнул он ей в
нос. — Есть один-единственный мерзавец и одна-единственная мерзавка,
которые пускают пыль в глаза доверчивым соседям.
— Почему вы… обзываетесь? — пискнула Лайма.
Мозг ее лихорадочно работал.
— Считаю до трех. Раз…
— Ну, хорошо, хорошо, — с досадой выкрикнула
она. — Я вам все объясню, но обещайте…
— Я не даю обещаний аферисткам, — отрезал
Анисимов.
Как он мог попасться ей на крючок? Ее чары так же фальшивы,
как драгоценности на ошейнике Лили. Когда он собирался Лайму поцеловать, она
смотрела на него такими глазами… Просто Сара Бернар!
— По завещанию мужа я получу деньги только в том
случае, если год буду соблюдать строгий траур. Но мы с Артуром любим друг
друга…
— Два.
— Хорошо, хорошо! Я расскажу правду! Положите в карман
свой дурацкий телефон, он вам не понадобится. Я уговорила вдову Леонида
уступить мне свой коттедж на некоторое время, потому что решила стать певицей и
мне нужны протекции. А Артур мой менеджер…
— Три.
— Боже мой! — закричала Лайма, внезапно бросившись
на Антона. Он отступил, и она чуть не упала. — Я боюсь, что, если расскажу
вам правду, вы немедленно начнете орать, как раненый осел!
