Лайму всю трясло от возбуждения. Пользуясь тем, что ей на
время дали карт-бланш, она действительно попросила привести Гракова к ним в
дом.
— Орех нас убьет, когда узнает, что мы разрешили
Анисимову слушать все это.
— Я за него ручаюсь, — сказала Лайма. — В
конце концов, я собираюсь строить с этим мужчиной серьезные отношения.
— Опять?! — не поверил Корнеев.
— Можно подумать, у меня все так хорошо складывается в
личной жизни, — обиделась она.
— Ну, бог в помощь, — пробормотал ее напарник и
оглядел Анисимова, как коня, которого собирается купить на ярмарке.
— Чего? — спросил тот весело. — Нравлюсь?
— Упаси господь, — пробормотал Корнеев и поспешно
добавил: — Мне Венера нравится.
— Молчи лучше, Ромео, — буркнул Медведь. — Ни
на минуту нельзя одного оставить…
* * *
Сначала в комнату вошли два мужика в штатском, как их
называли во все времена и при всех режимах, потом Граков, потом еще два
человека в штатском. Преступника, так сказать, взяли в «коробочку». Впрочем, он
не выказывал никаких признаков неудовольствия. Был полностью одет, чисто выбрит
и, как всегда, самоуверен.
— Ах, Лайма, — сказал он и улыбнулся, показав свои
сахарные зубы. — Как же я в вас обманулся!
— А как я-то в вас обманулась, — ответила она в
тон, пристально глядя на него.
Поверить в то, что этот потрясающий мужчина уложил трех
человек, было трудно.
— Садитесь, — предложила она.
Граков охотно сел на стул, а люди в штатском остались стоять
позади него. Двое передвинулись и встали по бокам. Он не обращал на них ровным
счетом никакого внимания. Получилось, что Лайма и Степан оказались прямо друг
напротив друга, а остальные невольно попали в «массовку». Впрочем, так было
правильно, потому что именно Лайма догадалась о том, что Леночку убил Граков.
Она знала, как он это сделал и почему не попался.
— Вы расскажете нам, как все произошло? — спросила
Лайма равнодушным тоном.
Она была готова к тому, что он откажется. Начнет высмеивать
ее, замкнется в себе или выберет другую тактику поведения, которая не даст им
возможности поговорить о случившемся. Однако Граков удивил всех.
— Я готов признать свою вину, — спокойно сказал
он. — И буду сотрудничать. Я понял, что поддался порыву и совершил зло. Я
понесу за него ответственность.
— Да уж, придется, — заметил Корнеев. — Вы
убили трех человек!
— Я убил Леночку, — отрезал Граков. —
Остальное можно считать несчастным случаем.
— Два несчастных случая подряд? Лейтер и Шашков, верно?
— Шашков увидел меня в лесу, в своем окопе, и решил,
что имеет дело с конкурентом. Он бросился на меня, я стал защищаться и случайно
ударил его по голове крепче, чем следовало. Он умер еще до того, как я успел
оказать ему помощь. Это я просто довожу до вашего сведения. Чтобы вы не считали
меня зверем. От своих слов позже откажусь — доказать их нельзя.
— И вы утопили его в Дурном озере, —
утвердительным тоном сказала Лайма.
— Откуда такие сведения?
— Метод дедукции. Слышали? Я увидела, что Сашин
садовник делает террасы из «блинов» от штанги. Он сказал, что саму штангу у
хозяина украли, и «блины» он ему поэтому подарил. Я совершенно случайно
соотнесла эту штангу с той гантелью, которой мы с тобой, — она обернулась
к Корнееву, — мерили глубину озера. Гантель утонула, а что, если штанга
тоже? Я подумала: каким образом можно было украсть штангу с участка, который
охраняется сигнализацией? Наверняка все местные знают об этом, и никто не
полезет воровать такую дребедень. Хозяин должен был это понимать. Первое, что
должно было прийти ему в голову, когда он не нашел штангу на своем месте, это,
что она валяется где-то на участке и рано или поздно найдется. Но нет — хозяин
отдает «блины» садовнику Саши, причем насовсем. Значит…
— Он знает, что штанга не найдется, — закончил за
нее Медведь.
— Вот именно. К штанге он привязал тело — это очень
удобная штука, согласитесь, и утопил в озере, — вставил свое замечание
Корнеев.
— Вы бегали домой за грузом, верно? — спросила
Лайма с какой-то даже жалостью в голосе.
— А вы бы не побежали? — шевельнул бровью
Граков. — Я подрался с огромным мордоворотом и случайно убил его.
— Ну, это еще посмотрят, случайно или нет. Если,
конечно, тело найдут в этом озере. Теперь что касается Лейтера.
— Это тоже был несчастный случай.
— Ничего себе — несчастный случай! Лейтер упал на
стоявшую перед подъездом машину. Значит, он не просто выпал, он вылетел из
окна! Вы его толкнули! Как вы в гостиницу пробрались?
— Прикинулся иностранцем. Это для меня не составило
труда. А наши на иностранцев до сих пор иначе, чем на своих, реагируют. Считают
их высшей расой. Раньше так было, потому что каждый иностранец был богаче
русского. Вот и осталось это подобострастное отношение к ним как пережиток
прошлого.
— Лейтер приезжал к вам в качестве посла от НАСА?
— А, так вы уже знаете!
— Что его интересовало?
Граков закинул ногу на ногу и обхватил коленку руками. У
него был такой вид, словно он собирается на дипломатический прием и вот
случайно задержался из-за каких-то глупостей.
— Я дружен с архитектором, который проектировал
коттеджи, — сообщил он. — Однажды я был у него в гостях, и парнишка,
его сын, показывал мне своих рыб. На дне аквариума я увидел небесного
странника. Кое-как выпросил его у мальчонки: с виду-то метеорит — камень неинтересный.
Он сказал, что нашел эту штуку недалеко от поселка, там, где раньше окопы были.
Я немедленно купил дом в Богодуховке и принялся за поиски. Возможно, здесь
прошел метеоритный дождь. Представляете, какие это деньги? Никто ничего не
понимает в метеоритах, кроме меня. Я один хозяин здешних мест. И все деньги
тоже будут мои. С Гюнтером не придется делиться.
— Тебе не хватало денег? — сочувственно спросил
Анисимов, радуясь, что Граков не спрашивает, с какой стати он сидит здесь и
задает вопросы. Пусть думает, что он тоже из «этих».
— Не хватало, ясное дело. Кому их хватает? Первый
метеорит мы с Гюнтером нашли случайно. Он поразил нас тем, что в него
вплавились полудрагоценные камни, и вид он имел совершенно невероятный. Это
произошло еще в те времена, когда считаться богатым в России было опасно. Мы
договорились с Гюнтером, что лицензированием и продажей камня займется он сам.
И за это получит денег на пять процентов больше. С тех пор так и пошло. Поняв
истинную стоимость камней, мы начали заниматься только охотой за ними.
— Гюнтер еще снимал, — напомнил Корнеев.
— Он делал это по инерции. Весь его азарт был направлен
на поиск небесных странников.
