Всех будто парализовало страхом. Приказы никто не слушал. Корабль с восьмым фонарем можно было взять на абордаж, но он обезоружил «Саардам» без единого залпа. А теперь уплывал, сделав свое черное дело.
На трапе в кубрик царила давка: матросы и пассажиры расталкивали друг друга, пытаясь выбраться на палубу.
Белый дым клубами уходил через решетки наверх.
Люди выбегали наружу, надрывно кашляли и падали на колени.
Исаак Ларм помогал матросам на одном конце корабля, а Арент Хейс спасал пассажиров от давки на другом. На его бледном лице блестели бисеринки пота, но он был так же силен, как и до болезни.
– Надо спуститься и потушить пожар! – завопил Кроуэлс сквозь шум, оглядывая людей, копошившихся на трапе, как муравьи в разворошенном муравейнике.
– Это не пожар! – крикнул Хейс, помогая очередному пассажиру выбраться наверх. – Кроме давки, других опасностей нет.
Увидев в толпе ребенка, Арент протянул руку над головами пассажиров, подхватил малыша и поставил его на палубу. К нему подскочила мать и, всхлипывая, прижала к себе.
– А что же происходит? – удивился Кроуэлс.
– Там был прокаженный, – кашляя, ответил констебль, пробиравшийся к трапу.
Глаза у него слезились от дыма, по щекам катились слезы. Он был еще слаб после порки, но уже заступил на пост в пороховом погребе.
– Я видел его в дыму… он убил Вика и… – Констебль бросился к поручням, и его стошнило за борт.
Арент побежал вниз по трапу, протискиваясь между людьми. Кроуэлс бросился за ним по расчищенному пути. Дым уже рассеивался, струйками вытягиваясь в окна.
На полу лежали люди. Одни лежали в беспамятстве, другие стонали, хватаясь за окровавленные руки и ноги.
– Кто-нибудь, помогите раненым! – прокричал Кроуэлс наверх и углубился в хаос.
Йоханнеса Вика они увидели почти сразу. Он, оскалившись в жуткой предсмертной гримасе, недвижно распростерся на балке. Его выпотрошили, как скотину в хлеву.
– Боже мой, во что Старый Том превратил мой корабль?! – ужаснулся капитан, превозмогая тошноту.
За годы службы он повидал немало смертей, но с таким хладнокровным убийством сталкивался впервые.
Арент опустился на колени и тщательно осмотрел тело. Удовлетворенно крякнул и встал.
– Кто-нибудь, позовите Изабель, – велел он.
– Зачем?
– От Вика пахнет паприкой.
Не вдаваясь ни в какие объяснения, Арент зашагал к дальней двери.
– Куда вы? – крикнул ему вслед Кроуэлс.
– Выпустить Сэмми. Все зашло слишком далеко. Он необходим здесь.
68
Сара вошла в кают-компанию. В канделябре горела одинокая свеча, тусклый свет которой едва озарял края стола. Сара с Лией прибежали сюда на крик Кресси, но сейчас из каюты генерал-губернатора слышались только рыдания.
А потом они увидели тело.
В груди Яна, одетого в окровавленную ночную рубашку, торчала деревянная рукоять кинжала.
Сара не почувствовала ровным счетом ничего. Даже торжества. В Яне было нечто жалкое. Лишенный ореола могущества, он казался дряхлым стариком. Все его богатство и влияние, все интриги и жестокость утратили смысл.
Неожиданно она ощутила огромную усталость.
– Ты как, милая? – спросила она Лию, но по выражению лица дочери все было понятно.
Оно лучилось облегчением и осознанием того, что страшное испытание уже позади.
Вот его наследие, подумала Сара. Не власть, не Батавия, не место в Совете семнадцати, которое он уже никогда не займет, а семья, которая радуется его смерти. Сара почти жалела его.
В остальном каюта выглядела так, будто ничего не произошло. На столе стояли две кружки вина: пустая и полная. Между ними бутылка и мерцающая свеча. На полу валялся потрепанный флаг с гербом Компании, на котором поверх геральдического льва углем нарисовали метку Старого Тома.
Сара сообразила, что убийство ее мужа было третьим святотатственным чудом.
Кресси бросилась к ней на шею, и какое-то время обе молчали, обнявшись, не зная, что сказать. В соболезнованиях не было нужды, не надо было облегчать боль утраты и утирать слезы. Воспитание требовало христианского благоговения перед почившим, но воспоминания, которые он оставил после себя, побуждали плясать и пить от радости.
Для Сары он был просто жертвой неведомой твари, терзавшей корабль, а потому требовал не оплакивания, а тщательного обследования и изучения.
– Кинжал видишь? – с отвращением спросила Кресси. – Наверное, это тот самый, который Старый Том обещал положить под кровать.
Сара поглядела на кинжал. Грубый, с деревянной рукоятью, таким обычно карманники срезают кошели с поясов. Несмотря на высокое положение, Ян был убит отнюдь не изящным орудием.
«Может, в этом все и дело? – подумала Сара. – Старый Том лишил его всяческого достоинства».
– Думаешь, кто-то на корабле пошел на сговор со Старым Томом? – спросила Кресси.
– Не знаю. Если вдруг завтра на борту кто-то сказочно разбогатеет, то да. – Сара слегка улыбнулась и тут же устыдилась. – Аренту сообщили? Они были близки.
– Он очнулся? – Кресси сжала ее руку.
– Час назад, – с улыбкой подтвердила Сара.
– В кубрике пожар, – сказала Лия. – Говорят, лейтенант Хейс спасает людей.
– Ну разумеется, – с гордостью согласилась Сара. – Раз он работает там, я начну работать здесь.
– Как? – удивилась Кресси.
– Пипс всегда говорит, что нужно искать то, что скрыто, но должно быть видимым, и то, что видимо, но должно быть скрытым.
– Слишком мудрено для меня, – проворчала Кресси. – И как отличить одно от другого?
Сара пожала плечами:
– Этого он не говорил.
– Я одно могу сказать, – с нажимом произнесла Кресси. – Когда мы вошли в каюту, свеча не горела.
Она явно подумала то же, что и Сара. Муж не засыпал без свечи, потому что боялся темноты. Но что еще важнее, Сара капнула сонного эликсира ему в вино.
И видела, как он его выпил.
После эликсира он проспал бы до утра. И не встал бы загасить свечу, даже если бы захотел. Значит, это сделал убийца.
Сара повернулась к Дрехту, который растерянно стоял в дверях, – капитан стражи, которому больше некого сторожить.
– Я последняя видела мужа живым? – спросила Сара.
Дрехт глубоко задумался и ответил не сразу.
– Капитан Дрехт! – Повелительный тон Сары вывел капитана из отчаяния.
– Нет, госпожа, – ответил он осторожно. – Он вызвал меня, когда подавали ужин. Попросил проверить, нет ли в каюте кинжала. Каждый вечер просил. Говорил, что Старый Том ему угрожает.
