- Сколько нам ехать?
- Сорок пять минут показывает.
- Ясно...
Пауза.
- Ты же подарок купил?
-Да, за цветами заедем только.
Тишина. Щелчок приемника. Радио.
Украдкой кошусь на своего непривычно лаконичного спутника. Лаконичного и серьёзного. Черные брови слегка нахмурены, на переносице то и дело обозначается вертикальная морщинка, задумчивый взгляд устремлен строго на дорогу и не касается меня. Рам трёт пальцами подбородок, плотно сжимает челюсти, и это всё так не похоже на него обычного, что я теряюсь.
- И сколько я тебе должна?
-Леен,- прилетает в ответ раздраженное.
-Но...- пытаюсь возразить.
-Лен! - отрезает Рамиль.
Я послушно затыкаю рот и перестаю предпринимать попытки завязать беседу. Вместо этого утыкаюсь носом в телефон, проверяя тайминг банкета, который организовываю завтра. Созваниваюсь с Ритой, которая должна была сегодня приехать в ресторан и привезти кое-что из аппаратуры. В общем, перестаю обращать на своего буку- водителя внимание. Точнее, делаю вид. Жжение от близости его тела никуда не ушло, и всю мою левую сторону отчаянно покалывает, отчего внизу живота завязывается тревожный волнительный узел.
- Как себя чувствуешь? - хрипло интересуется Рамиль тогда, когда я уже полностью смиряюсь с тем, что разговаривать мы не будем.
Резко вскидываю голову и перехватываю его мимолетный пронзительный взгляд. Рам отворачивается, я вижу, как дергается его кадык.
- Выглядишь хорошо,- глухо добавляет Керефов, переключив внимание на дорогу.
- Спасибо,- бормочу, покрываясь лёгким розовым.
Комплименты - это тоже не из его ОБЫЧНОГО поведения. Я даже пару секунд жду какого-то шуточного продолжения, но его не наступает.
- Спасибо, хорошо себя чувствую,- отвечаю после заминки,- А ты?
Брови Рамиля удивленно взмывают вверх, а потом на его губах наконец расцветает кривая ироничная улыбка. Мне сразу становится спокойней, будто, потерявшись в чужом городе, набрела на знакомый ориентир.
- Так я вроде небеременный,- хмыкает Рамиль, бросив на меня быстрый насмешливый взгляд,- Был с утра по крайней мере...
- Зато такой молчаливый...- тяну я с преувеличенной озабоченностью в голосе.
- Сосредоточенный,- поправляет он меня и снова улыбается.
- И на чём сосредоточился? - в салоне неуловимо теплеет от этих мимолетных улыбок и перекрещивающихся косых взглядов. Я оживаю. Уже не стесняясь, продолжаю допрос,- Думаешь, о том, как увернуться от кастрирующей вилки?
Рамиль тихо ржет.
- И об этом тоже, Алён, да.
-А о чём ещё?
Рам хитро щурится в ответ.
- Тебе лучше не знать, Лен.
- Вот теперь ты просто обязан сказать!
- Нуу...- он потирает идеально подстриженную щетину на подбородке, устремив на дорогу задумчивый взгляд, - Знаешь, я тут вчера про беременных читал...
- Боже...- бормочу я себе под нос. Даже я про них не читала, так что начало разговора мне, и правда, уже не нравится,- Зачем???
Рам прочищает горло, и я точно вижу, как он изо всех сил пытается не расплыться в наглой улыбке.
- Ну, так...Кто предупрежден...В общем, - Керефов снова откашливается в кулак, плавно сворачивая с шоссе,- Поговаривают, из-за переизбытка прогестерона очень уж трахаться хочется.
У меня отвисает челюсть. Что, блин???
- А ещё, - продолжает Рам невозмутимо,- В органах малого таза улучшается кровообращение, отчего ощущения могут быть гораздо ярче, представляешь?
- Ты уверен, что ЧИТАЛ, а не смотрел ролик на Порнохабе? - цежу я сквозь зубы в ответ.
- Я к чему,- игнорирует моё шипение Рамиль,- Я тут представил всё это...И я резко против того, чтобы какой-то левый дядька пихал свой член в лицо моим детям! Так что...
Мои губы сами собой складываются в ошалелое "О", а потом в груди начинает клокотать истерический смех.
- Рами, ты больной? Ааа...- я не могу разогнуться от смеха, пресс болезненно ноет, глаза влажнеют,- Какой член в лицо? Как ты до этого вообще додумался?
- Ну дети же вниз головой лежат, нет? - фыркает Рамиль, пытаясь остаться невозмутимым,- Хорош ржать, Акунина. Я серьезно кстати! Пока не родишь, будешь только со мной. Нечего...
- Господи...за что мне это...- вытираю выступившие слёзы,- А твой, значит, в лицо можно?
- Ну, я вроде как не чужой человек...- выдает Керефов свой сомнительный аргумент.
- Всё, замолчи, это ужасно! - я закрываю рукой ему рот, смеясь.
Опрометчивый поступок. Внутреннюю сторону ладони чувствительно колет от его щетины, горячие губы прижимаются крепче, и я ощущаю обжигающую влажность его языка. Смех обрывается, вырываясь сдавленным полувздохом- полухрипом. И до меня только сейчас доходит скрытый смысл его слов. Медленно убираю руку. Отвожу глаза. Повисает вязкая тишина.
- Приехали,- глухо сообщает Рам очевидное через минуту, останавливаясь у кованых ворот,- Ну, что, Лен, пошли?
Вручив мне увесистый букет белых роз и вооружившись тяжеленной коробкой с сервизом для пикника, который попросила купить ей в подарок Ани Рустамовна, Рам уверенным быстрым шагом направляется к летней террасе, не особо меня дожидаясь. Я торопливо семеню сзади непослушными ватными ногами. Керефов так шагает, будто ноги в землю вколачивает. Просто полон решимости выдать с порога нашу позорную тайну. А я вот что-то с каждой секундой всё меньше уверена. Срок мизерный и вообще...Куда торопиться- то...Да?
- Раам...- жалобно пищу ему в спину, догоняя. Перехватываю локоть и пытаюсь заглянуть в глаза,- А может не надо???
- Перед смертью не надышишься, Алён. Давай, не зеленей. Если и убьют, то только меня. Ты у нас - официальная жертва, - снисходительно фыркает Рамиль и легонько подталкивает меня вперёд, тыча коробкой в спину.
- Так я может как раз и за тебя...- лопочу, всё- таки шагая к террасе,- Переживаю...
- Ммм...какая честь,- ухмыляется, судя по голосу, Рамиль, идя сзади, как конвойный.
Никакого шанса сбежать. Боже, мне уже заранее дико стыдно...Как ни крути, а это поступок женщины с низкой социальной ответственностью. А, учитывая, что ещё и не с кем-то малознакомым, а вот прямо с дальним родственником, то и с низким İQ в придачу. Лицо начинает привычно пылать, и я догадываюсь, что залилась своим фирменным пятнистым румянцем. Впрочем, возможно, это нам на руку, вряд ли Рустам Зурабович мечтает о ТАКОЙ легкомысленной жене для его любимого старшего внука. И никаких уговоров не будет. Молча навесят на меня ярлык семейной шалашовки и преспокойно продолжат есть шашлык. Мда...
Так ещё хуже! Щеки перестают гореть, стыд проникает глубже, делая кровь густой и вязкой. Сердце с усилием, больно покалывая, гонит её по венам.
