Сколько раз они могли договориться? Виктор и Марк. Марк и Хотов. Север и Марк. И это только то, что она видела. Хотя нет, она до сих думает, как посторонний человек. Как человек извне, который боится признать их логику, простую и жестокую. Здесь нет случайных людей. Они привыкли к жестким решениям и к борьбе. Привыкли бить первыми. И никаких лишних слов, никогда, их приравнивают к уступкам, а там уже и ярлык слабака на шее красуется. А таких трамбуют в первую очередь.
Так что по-другому и не может быть. Другие похоронены еще в первом раунде или вовсе на подступах.
Когда они вернулись в дом Марка, Север высадил ее, передав недовольному Сергею, который явно собирался ходить за ней хвостом весь остаток смены.
— В следующий раз не игнорируй меня, — сказала она охраннику.
— У меня на сегодня инструкции, которые многое позволяют, — мерзко оскалился он. — Лучше помалкивай.
Значит так. Ее решили проучить. Она почувствовала, как в ней закипает злость. Но она тоже многому научилась и доходчивые слова успела выучить.
— Заткнуться лучше тебе, — бросила она с вызовом. — Марк ночью будет со мной. И, когда он кончит, я скажу пару ласковых о тебе.
Это подействовало. И он свалил, решив довольствоваться наблюдением со стороны. Но она не получила никакого удовольствия от маленькой победы. Наоборот, во рту стало гадко от произнесенных слов, будто ее заставили проглотить что-то грязное. И она начинала привыкать к таким ощущениям. Ей то было хорошо, когда удавалось забыться или потеряться в руках Марка, то невыносимо мерзко, когда приходилось оглядываться по сторонам с трезвым взглядом.
В такие моменты она отчетливо видела, что все рушится. Она любила Марка? Но оказалось, любовь может не только возвышать, но и ломать, и даже безрассудно калечить. Он сам не понимал, что делает. Он просто был собой. А лучше всего он умел разрушать. Ей стало плохо от собственных признаний. Анна не была готова к такой правде, часть ее предпочла бы обманываться, спрятавшись в ласковых мгновениях.
— Анна, — позвала домработница, вырвав из размышлений.
— Да.
— Просили передать вам.
В большой брендовой коробке оказалось зеленое откровенное платье. Похожее, ей сегодня будут хвастаться. Смс-ка от Марка приказала быть готовой к одиннадцати вечера. Анна потратила день, занявшись женскими приготовлениями. И осталась довольна, когда каждый пункт бьюти-списка оказался выполнен. Давно она не наряжалась, даже успела забыть насколько прекрасна. Все-таки женщина в правильном платье всемогуща.
За ней приехал Стас. И недоверчивый внутренний голос забурчал, раньше за ней всегда приезжал Север. Он подал ей руку и уселся на заднее рядом с ней.
— Куда мы?
— В клуб.
— Что-то важное?
Стас был худощав и мускулист, налитые мышцы проглядывали сквозь ткань черного костюма. Анна плохо разбиралась, но он походил на профессионального бойца той весовой категории, где важна не мощь удара, а скорость и точность движений.
— Будет и важное, и пустое, Анна, — кивнул он.
— Понятно. Важное не для моих глаз.
Он наклонился к водителю и что-то бросил ему негромко.
— Сильно досталось? — спросила она.
Все-таки Стас ей нравился. В его глазах читался интеллект, и он всегда был спокоен и собран, что подкупало.
— Бывало и хуже.
— Я разбила машину Аллы.
— Она не ее. Дадут другую, не беспокойся.
— Хорошо. Я сама взяла ключи.
— Я в курсе.
Клуб оказался тем самым, что у набережной. И они подъехали к заднему входу по дороге, по которой не так давно Север уводил ее после небольшой и глупой стычки.
— Посиди пока.
Стас вышел и направился к охранникам у входа. Они недолго переговаривались, бросая сосредоточенные взгляды. После чего Стас вернулся и повел ее внутрь.
— Будет много народа, — предупредил он. — И не все в адеквате.
Анна примерно так и представляла себе такие тусовки. Перетекающие туда-сюда толпы разодетых людей, в которых яркими пятнами угадывались девушки легкого поведения. Громкая музыка и шелест десятков не связанных друг с другом разговоров, короткие мужские смешки и заливистые истерики барышень. Густой запах табака и алкоголя.
— Где Марк? — спросила она у Стаса.
— Он появится, как освободится.
— И надолго все это?
— Думаю, до утра.
Похоже, сегодня ей не придется делать выбор. План Севера сыпался.
— Теперь ты отвечаешь за меня?
— Я и Север.
— А он здесь?
— Да, но его лучше не отвлекать.
Минут через десять Анна поняла, к чему ее ранний приезд. Ей предлагалось внимательно оглядеться и всмотреться в девичьи лица. Если она продолжит в том же духе, то вполне может стать одной из сотни. С соответствующим обращением и отношением. Похоже сегодня она нечаянно тронула Марка за живое. И теперь отчетливо видела, как произошедшее выглядело в его глазах. Она, не подумав, задела рану, которая только начинала затягиваться. И, если она не остановится, между ними тоже все будет строго по прайсу.
Вскоре к ней подкатил парень с мутным взглядом. Он закинулся так удачно, что с трудом отличал пол от потолка. Кажется, он собирался изящно шлепнуться на соседний барный стул, но получился опасно неконтролируемый крен в ее сторону. Стас поймал его за плечи и, не удержав, уронил на стойку, по которой тот довольно комично скатился.
— Будем знакомы, — бросил он, ни разу не смутившись.
— Будем, будем, — сказал Стас и поднял его за грудки. — Сейчас на улице побратаемся.
— Только не бей его, — попросила Анна.
— Он все сам.
Стас кивнул на рассеченную бровь, которой парнишка приложился об стол. Он передал его подскочившим охранникам. И, подняв сваленный стул, уселся рядом.
— Будешь отгонять грозным видом?
— Именно, — он бросил короткий взгляд по сторонам. — Север говорил с тобой?
Анна почувствовала, как переменился его тон. Он говорил тихо, но максимально серьезно.
— О чем?
— О наших планах. Я был против того, чтобы он посвящал тебя. Но он уговорил поверить тебе.
Стас повернулся и посмотрел на нее. Под его настырным и холодным взглядом стало неуютно.
— Я говорю все это, чтобы ты понимала, как все серьезно. Вовлечены многие люди, и колесо уже крутится, его не остановить. Любое неосторожное движение, и мы погибнем. Я доверяю Северу и поэтому доверяю тебе.
Она не знала, что ответить. На мгновение она тоже перестала понимать, где потолок, а где пол.
