— Здравствуй, — кивнул мужчина.
Странно, но Анна явственно чувствовала исходящую от него угрозу. Обещание плохого буквально кричало, и дело было не в вооруженном до зубов сопровождении и всей ситуации в целом. Она была уверена, что опустила бы голову и поспешила мимо, если случайно встретила бы его на улице. Бывают такие люди, ты даже не проверяешь свою интуицию, а послушно отступаешь.
— Ты в своём уме? — Марк спросил с той интонацией, с которой обычно оскорбляют.
Мужчина рассмеялся, громко и протяжно.
— После, Марк.
Он повернулся к Костюму, который тоже его явно узнал.
— Вот по кому я соскучился, — оскалился мужчина и шагнул вперед.
Костюм поспешно попятился, и два бойца за его спиной едва не повторили его движение.
— Через пять минут прибудет подкрепление, — протянул Костюм, отступая еще на шаг.
— Да, у нас мало времени, — согласился мужчина.
А потом все произошло за одно мгновение. Гром выстрелов и возглас Марка. «Нет!», которое утонуло в скрежете и грохоте. Анна прижалась к нему, спрятав лицо в пиджак и замерев, будто был шанс переждать бурю столь малодушным способом.
— Он из меня столько крови попил, — месть не уняла его досады, и мужчина сплюнул на пол.
— Рёф…
Марк так и не нашел, что ему сказать. Бесполезные проклятья застряли в горле.
— Потом поговорим, и о многом кстати, — произнес Рёф. — Сейчас поехали.
Глава 15
Марк стоял рядом, облокотившись на спинку потрепанного кожаного дивана. Он смотрел перед собой и не двигался. Тумблер в очередной раз щелкнул, и сахарная пыльца облетела в миг. Анна не могла отделаться от скверного предчувствия, что все, кто сейчас находились в комнате, уже приговорены. Не сегодня, не завтра, но Марк найдет возможность и отплатит каждому. Он не простит ни секунды сегодняшнего дня. Она читала это в его взгляде, холодном и заостренном, в его молчаливом спокойствии и даже отрешенности. Когда он так замирал, затаившись и забыв о дыхании, намечалась буря.
— О, забыл... — Рёф полез в карманы безразмерной военной куртки, — у меня твой телефон. Ребята прихватили.
Их привезли куда-то за город: заброшенные совхозные постройки в трех поворотах от трассы. Одна машина покинула их еще в черте города, уйдя на перекрестке в противоположную сторону, а другие два джипа за час прибыли к цели и нырнули в полуразрушенные складские. Неподалеку нашелся цех и облагороженная и подготовленная для гостей комната с забитыми окнами, светом и койко-местами.
Рёф выудил телефон и бросил его Марку, который стоял в другом конце. Телефон проделал дугу в воздухе и оказался в руках Марка.
— Он чист, но без аккумулятора, — добавил Рёф, — сейчас не время для звонков.
Анна насчитала внутри трех охранников, еще столько же остались за дверьми. И эта была столь паршивая арифметика, что лучше бы она умела считать до двух. И еще этот стул, металлический и изуверский, она сидела на самом краешке и боялась пошевелиться лишний раз. Тело свело от напряжения, и глухая боль отдавалась в ушибленном локте. Охранник, вытаскивая из машины, как бы невзначай обронил ее на землю. Марк не сказал ни слова и оставил ее в чужих руках, которые и довели до проклятого стула.
— Нужно переждать облавы и перехваты, — Рёф говорил с неизменной насмешкой и полушутливым тоном, будто рассказывал глупую шутку.
Анна начинала понимать все опасения Севера насчет него, как и его немую злобу на Марка за рисковое партнерство.
— Искать будут меня, — сказал Марк. — Все перебиты, а я и свидетель пропали. Выводы напрашиваются сами.
Он назвал ее «свидетелем». Он старательно воздвигал стену.
— Что-нибудь придумаешь, — отмахнулся Рёф, словно такой пустяк не стоил и разговора, — ты всегда выкручиваешься.
И он перевел взгляд на Анну, намекая, что с ней Марк придумал скверно, но действенно. На определенный отрезок времени во всяком случае.
— И потом у тебя есть Север, он тоже довольно изобретателен.
— Против кастета сильно не наизобретаешь.
— Да, — с гадкой улыбкой кивнул Рёф, — сейчас ему, скорее всего, несладко приходится. Но твои ребята ничего не знают, звучать будут правдоподобно.
Марк качнул головой, предостерегая. И Рёф сразу же уловил его перемену. Он сделал к нему шаг и развел руки в стороны.
— Брось, Марк. Ты мне должен. Твоих ребят немного помнут, может отстрелят пару шестерок для устрашения...
— Ты подставил меня.
— Как и ты. В расчете.
Рёф оказался совсем близко, он остановился рядом с Анной и положил руку на спинку стула.
— Сделки прошли, — надавил Марк. — Ты получил все, о чем мы договаривались.
— Только одна деталь сидит тут и дышит.
— Я не стал убирать свидетеля, но она не скажет ни слова.
— Мне не нравится сама возможность.
— Не сейчас, Рёф. Она — их условие моего выхода. Они хотят контролировать меня. Ты убил одного урода с помощниками, но уже завтра на мое дело назначат другого. Мне плевать, как ты собираешь выбираться из этого дерьма, но я, ты прав, выкручусь. И мне она нужна живой, пока я не проведу все сделки до единой. Повторяю, таково их условие.
Она не могла отвести взгляд от пиджака Марка, который немного топорщился сбоку, намекая, что его не разоружили.
— Складно, — рука Рёфа отпустила холодный поручень и коснулась ее головы.
Анна почувствовала бесцеремонную ладонь, которая смяла волосы.
— Мы будем торговаться? — спросил Марк.
Он старательно избегал ее лица, бросил короткий взгляд на прикосновение Рёфа и вновь вернулся к противоположной стенке, на которой висела магнитная доска. Казалось, в затишьях между реплик он пытался прочитать надписи на ней, и это занимало его не меньше, чем намеки Рёфа.
— Почему бы и нет?
Рёф сделал еще шаг, и Анна угадала его жадное внимание. Он принялся изучать ее лицо, забывшись, и его ладонь, к счастью, замерла.
— В ее сладкой мордашке с пышными губками я вижу больше правды, чем в твоих словах.
— Тебе есть смысл отсиживаться здесь, мне – нет, — Марк решил проигнорировать его выпад. — В ближайший час я уеду отсюда. Доберусь до поста, и, когда приедут спецы, скажу, что было нападение, и что я сам едва выбрался.
— Тебе не поверят.
— Тебя должно волновать только то, что я не видел лиц нападавших.
— А что с девкой?
И он грубо сжал ее плечо и потянул вверх, поднимая со стула. Анна в который раз повторила про себя, что Марк просил не произносить ни слова.
— Я заберу ее.
