— У Марка встреча.
Она кивнула и подумала с надеждой, что пусть та будет в зале, а не подвале. А затем по лицу Нечетного с легкостью прочитала желание побыстрее отправить ее подальше. Только он, бедняга, не знал, как сказать, боясь нарваться на упрямство.
— Не напрягайся так, — выдохнула она.
И развернулась, чтобы уйти. Сделала всего шаг, как вспомнила, вернее, угадала правильный момент.
— Нечетный, — позвала Анна, обернувшись. — А где Максим?
— Его вывезли в другое место, в область.
— Он в порядке?
— Всё в норме.
Она кивнула.
— Если что-то случится, я сообщу.
Нечетный вдруг проявил непринятую в их кругу чуткость. И так кстати. Она не хотела спрашивать у Марка, да и не могла. Теперь уж точно.
— Спасибо, — улыбнулась Анна, но тут же стерла улыбку. — А насчет Севера? Ты же скажешь мне, даже если...
Она не договорила. Она гнала от себя черные мысли, но иногда ей казалось, что всё вокруг знают страшную правду, но боятся ей сказать, что Севера больше нет.
— Мы пока ничего не знаем, Анна. Мы ищем.
Она ушла. Странно, но ехать домой не хотелось. Она словно боялась везти в него свою грусть и свежие воспоминания, пачкать его... Но вернуться пришлось, чтобы дождаться Марка. Она поднялась наверх и приняла душ, пытаясь разбудить себя холодной водой. Но кроме раздражения внутри ничего не шелохнулось.
Анна разделась и прилегла, завернувшись в одеяло с головой. Навалилась усталость, что забрала ее, уведя к обрывочным беспокойным снам. Ненадолго. Она проснулась от его присутствия. Марк упал на кровать, и Анна сперва почувствовала крепкий запах алкоголя, а потом его руки. Сильные, злые... Он нашел ее и притянул к себе, смяв в стальных объятиях.
— Марк, — произнесла она, пытаясь вывернуться, чтобы хотя бы сделать вдох.
— Я тут, малыш, — прозвучало издевкой.
Он был мертвецки пьян и явно не контролировал себя. Становилось душно и болезненно. И тесно, чертовски тесно, будто кроме его настырных касаний нет ничего. Марк буквально обвился вокруг нее, бесцеремонные руки нырнули под одежду и впились в кожу.
— Ты моя, — шепнул он, распаляясь.
Его пальцы коснулись груди и сжали, Анна машинально выставила руку, но он перехватил и опустил ее вниз, зверски стиснув кисть. Едва не сломав пальцы... Анна вдруг подумала, каково, когда он бьет? Бьет мужчину? Наотмашь и со всем желанием причинить урон.
Она выдохнула со стоном, когда расцепившая капкан рука прошлась по животу и скользнула ниже, под белье. Анна ощутила его хозяйскую ладонь между ног, он сдавил и это не было лаской, пусть грубой. Нет.
— Ты вся моя, — повторил Марк злее.
И затих, отдав последние силы. Вскоре он начал засыпать, и Анна прислушивалась к его дыханию и искала момент, чтобы вырваться на свободу. Но даже самое осторожное движение пробуждало простой рефлекс, и он вновь усиливал хватку. В конце концов, она заснула в его руках, смирившись.
Утром Анна нашла себя на другом конце кровати. Она поднялась и заметила синяки на правой руке. Нервным движением потянулась к халату и быстро накинула его. Но рукав оказался предательски короток и не спрятал следы вчерашних прикосновений. Шорох за спиной почему-то заставил вздрогнуть, и она оглянулась, наткнувшись взглядом на лицо Марка. Он проснулся.
— Сделай мне укол, — бросил он сонным голосом.
Черт.
— Где?
— Посмотри в кармане пиджака.
Ничего не оставалось. Анна встала с кровати и прошла к креслу, в которое он бросил пиджак. Думал бросить. Поднимать пришлось с пола, но в кармане и правда нашелся черный сверток. Она расстегнула молнию и увидела два шприца экстренной помощи.
— Шипучка в стакан, нет? — спросила Анна.
— Не поможет, — Марк качнул головой и тут же скривился.
Конечно, нет. Она достала спиртовую салфетку и опустилась на пол. Марк спустил ноги и уселся перед ней, без подсказки начал закатывать рукав рубашки. Ей повезло в первые полминуты, Марк прикрыл глаза и не смотрел. Но, когда она почти закончила и убирала пустой шприц, его ладонь поймала ее пальцы. Он развернул ее руку и нахмурился. Синяки и правда выглядели гадко.
— Я что-то сделал? — спросил он.
И не дождавшись ответа, скользнул рукой под халат. Он откинул шелковую ткань и оглядел ее. Стало противно.
— Хватит, — попросила Анна и попыталась отстраниться.
Он не отпустил. Снова сила. Его рука напряглась и впилась в плечо. Он сам не замечал, как делал больно. Он окончательно переключился, и Анна отчаянно искала проклятый тумблер, чтобы перестроиться самой и перестать обращать внимание. Надо переждать и перетерпеть.
— Ответь.
— Ты был слишком пьян, чтобы трахнуть меня.
Он кивнул и опустил голову. Вновь закрыл глаза. Анна пожалела о сказанном, она подхватила его руку со своего плеча, теперь он поддался, и нежно обняла ее пальцами.
— Расслабь руку, — сказала Анна.
Положила голову ему на колени, накрыв себя его ладонью.
— Просто расслабь, — Анна закрыла глаза и постаралась запомнить это мгновение.
Марк невесомо провел по ее волосам.
— Вот так, — шепнула она едва различимо.
Его мягкая, теплая ладонь.
— И не смей отсылать меня, даже не думай.
Он уехал.
Анна нуждалась в передышке и поэтому осталась без споров. Этот день, чтобы накопить силы.
Но уединение не захотело баловать ее. Бесконечный шум заставил спуститься вниз и подойти к окну. Она провела немало времени, следя за тем, как машины то и дело въезжают и выезжают через ворота. Пост охраны проверял каждую и отсылал к дороге, что огибала дом и выводила к большому гаражу и гостевому дому. Крепкие мужчины сновали по подъездной дорожке, негромко переговариваясь. Иногда в их руках были сумки, темные спортивные, набитые доверху.
Около пяти вечера ее выдержка иссякла. Щелчок, и она больше не могла сидеть на месте.
Сотовый давно стал рацией, настроенной только на прием. Она отвыкла звонить самой, и потом роль смс-ок выполняли охранники, которые вдруг появлялись и передавали адресованные ей сообщения. Набирать она не стала и сейчас, накинула легкий плащ и прошла в гараж.
Во второй машине оказались ключи. На ней она выехала, остановившись на минуту перед домом, чтобы охрана успела отреагировать и не посылала в ее адрес изощренные проклятья. Она даже наклонилась через салон и призывно распахнула пассажирскую дверь.
Когда боец уселся рядом, Анна вывернула к воротам.
— Куда? — спросил он.
— В клуб.
