- На Кипр? – удивленно поднимаю брови.
-Нет, конечно, - ухмыляется Вадим, развеселившись от такого предположения, - Всё, отдыхай, Лей.
Хлопает дверью.
***
Буквально через минут десять, как за Вадимом закрывается дверь, мне прилетает восторженное сообщение от сестры о том, что она очень рада, что мы проведем целое лето с мамой на море. Даже с мамой? Я счастливо улыбаюсь. Сестра спрашивает, можно ли мне позвонить сейчас, но я отвечаю, что лучше не надо. Сил разговаривать с кем- то нет.
Не думала, что первые месяцы моего замужества пройдут вот так, вдали от супруга, но, после всего произошедшего в первый же день нашего брака, мне и правда хочется какой-то перезагрузки. И одиночества. Возможности обдумать случившееся, с кем-то обсудить. Память потихоньку выдает всё новые и новые детали. Страшную смерть первой жены, слова того мужчины, которого бил Антон, выстрел Казима, жёсткий взгляд Вадима, когда он говорил, что нападавшие не знали, что я там буду...Липкая испарина выступает на коже, в груди поселяется безотчетный страх. Лучше не думать. Закрываю глаза, до самого носа натягивая одеяло. Я уеду на море с мамой и сестрой, и там смогу спокойно прокрутить это всё в голове. Не сейчас. Сейчас всё слишком свежо. Запах крови стоит в носу, крики и выстрелы шумят в ушах. Крепче жмурюсь, прогоняя видения. Усталость берёт своё, и я опять засыпаю.
Вновь открываю глаза, когда за окном уже смеркается. И, кажется, я снова не одна. Приподнимаю голову с подушки и застываю в растерянности. Тусклый свет ночника выхватывает высокую худощавую фигуру младшего Палея, облокитившегося на стену напротив моей кровати. Хочу сказать "привет", но я так удивлена, что не выходит. Поэтому просто молча сажусь на подушках. Манера Антона всегда смотреть немного исподлобья и в упор в полумраке комнаты выглядит зловещей. Теряюсь окончательно. Не знаю, что он тут делает и спросить не решаюсь. Боюсь, что прозвучит невежливо. Так что вместо слов я нервно комкаю одеяло, глядя на парня в ответ. Стараюсь прямо.
- Я к Балу заходил,- тихо отвечает Палей на мой невысказанный вопрос.
- Ммм...И как он?- интересуюсь хриплым со сна голосом.
Парень неопределенно передергивает плечами. Пауза.
- В реанимации. Не пускают к нему.
- Ааа...- тяну в ответ.
Молчим. Непослушные губы растягиваются в нервной улыбке. Почему он не уходит? Отвожу взгляд, устремляя его виднеющиеся зеленые кроны за окном. В районе солнечного сплетения разрастается странное тепло. Распирает изнутри. К щекам приливает смущенный румянец. Зачем он пришел?
- Спасибо...- наконец выдавливаю из себя, уткнувшись взглядом в свои руки. Быстро смотрю на Антона и вновь опускаю глаза,- Спасибо, что из машины вытащил...
- Не за что, - отрезает Палей как-то слишком грубо.
- Есть за что,- настаиваю на своём.
Антон криво улыбается. В эту секунду он до боли напоминает отца.
- Не за что,- повторяет Палей с нажимом,- Потому что я не хотел. Я за Балу полез. Это Казим заставил тебя взять и в укрытие валить. Ясно? Так что не расшаркивайся, Лейла. Не передо мной...
Словно в грудную клетку ударил. Воздух выходит махом с лёгких, и я остаюсь сидеть с открытым ртом. Часто моргаю, пытаясь справиться с собой, и смотрю на хмуро ухмыляющегося парня. Не знаю, почему мне так обидно, но внутренности буквально разъедает кислотой . Он и не хотел меня спасать. Это охрана... А я то...Подумала...
- То есть... ты бы... меня... оставил?- голос дрожит натянутой струной.
Антон перестаёт улыбаться. Взгляд становится привычно тяжелым, придавливающим к земле.
- Нет, не оставил, - тихо отвечает. Так, что мне приходится вслушиваться,- Просто не думай, что...Чёрт...
Он энергично трёт лицо обеими руками, шумно выдыхая.
- Блин, Лукумчик, всё так неправильно, что даже смешно...-Антон резко отрывает ладони от лица, и я вижу, что он широко улыбается. От этой улыбки у меня по спине пробегает холодок.
- Просто слишком тяжелая неделя...Просто...Знаешь, если бы мы познакомились...Ну...как обычно, как парень и девушка, то ты бы скорее всего решила, что я милый и лёгкий в общении, веришь? Смеялась бы над моими дебильными шутками. Часто из вежливости, конечно. Ты же вежливая...Да, Лукум? Воспитанная....Мужчина- главный, и всё такое...
- Не верю,- слабо улыбаюсь в ответ.
Перед глазами встаёт картина, как Антон остервенело молотит по лицу того мужика. Милый??? Нет. Точно нет.
Палей тоже улыбается, кажется, поняв, о чем я подумала. А потом добавляет тихо отрешенным голосом:
- Но по - другому уже не будет...Мать убили, а ты заняла её ещё не остывшее место и спишь с моим отцом. Просто сюр какой-то...Ладно...
Антон отмахивается от меня и отрывает спину от стены. Я жую губы, неотрывно следя за ним. В груди тревожно щемит. Он ведь сейчас уйдёт. А я этого почему-то отчаянно не хочу. Но у меня нет слов, чтобы выразить свои мысли правильно.
- Пока, Лейла. Мы теперь долго не увидимся. Это хорошо.
11.
- Спасибо, мы не знакомимся,- строго говорю подошедшему к нашему столику парню и кидаю сердитый взгляд в сторону глупо хихикающей сестры.
Ох уж эта Мадина! Мы будто в разных семьях воспитывались. Я видела, как она сама спровоцировала его подойти, как поглядывала своими кошачьими глазами. Так нельзя! Краснею за неё. Стыдно. Женщина не должна выглядеть доступно. Знаю, что сестра большего себе бы не позволила, чем редкие взгляды украдкой, но это её хождение по грани всегда выводило меня из себя. Отец увидит - скандал будет. Всем достанется. Глупая.
Мадина тяжко вздыхает, провожая извинившегося юношу глазами.
- Замуж хочу,- заявляет тихо.
- Тебе семнадцать,- фыркаю в ответ, цедя свой мохито через трубочку,- И не на улице же мужа искать. Отец решит всё, подожди.
- Да уж, отец,- недовольно кривится Мадя,- Вон тебя отдал за старика почти. Нет, спасибо!
Я давлюсь, и мохито идёт носом. Мадинка, захихикав, хлопает меня по спине, помогая откашляться.
- Он не старик! Что за чушь! - возмущению моему предела нет. И как у неё только язык повернулся! И мужа моего оскорбила, и выбор отца осудила в одном предложении.
- Лейла, он в два раза старше! В два! - разводит руками сестра,- Хорошо, я согласна, сейчас не старик и очень даже ничего. Но, а через десять лет, пятнадцать? Тебе тридцать пять, а ему шестьдесят?! Не хочу я так, уж прости! Лучше б за сына отдали...
Я давлюсь второй раз. К лицу приливает кровь. Лёгкие превращаются в пустыню, наполненную раскалённым кислородом.
- Ты что такое говоришь! Нельзя! - хриплю на сестру.
- Так уж и нельзя...- передразнивает меня Мадя, но замолкает наконец, поджимая капризные красиво очерченные губы.
