– Разумеется, я приняла это в расчет.
– Черт, – произнес Кормак, подозрительно оглядывая дно кратера. – А где Шрам?
Глянув вверх по склону, Гант затем быстро осмотрелся кругом. На его лице появилось озадаченное выражение.
– Он не отвечает мне, – сказал голем, коснувшись пальцем головы.
"Ну вот, начинается", – подумал Кормак, а вслух произнес:
– Отправляйтесь с ними и спрячьтесь. Я вас догоню.
Гант хотел возразить, но Ян уже спешил назад, в кратер. После некоторых колебаний Гант продолжил подъем вслед за Аписом и Мейкой.
Вновь приблизившись к останкам дракона, Кормак быстро активизировал сюрикен. Много лет назад он своими глазами видел, как распались шары, тогда еще представлявшие собой целостное существо, которое якобы покончило с собой. Тогда Ян поверил в это, и напрасно – вот чем объяснялась теперь его подозрительность.
– Шрам?
Драконид склонился у похожего на склеп бугорка из черных костей и смятой плоти. Сначала Яну показалось, что Шрам смотрел на него, но потом он понял, что дракочеловек не спускал глаз со склона, по которому сейчас карабкался Гант. Кормак подошел к дракониду и сел на корточки рядом с ним, глядя в том же направлении.
– Что вы видите? – спросил он.
Шрам зашипел, показав зубы – они казались особенно белыми в лунном свете, потом перевел взгляд прямо на Кормака.
– Нам надо выбираться отсюда, – сказал Ян.
– Я остаюсь, – наконец заявил драконид. Кормак покачал головой.
– Не глупи. Теократы скоро прибудут сюда и могут наткнуться на тебя, в этом случае я не дал бы за твою жизнь и мелкой монеты.
Ответа не последовало, и это не удивило Яна, драконид использовал речь лишь при крайней необходимости. Кормак протянул руку и положил ее на плечо Шрама, но тот вдруг схватил его за запястье. Рука оказалась лихорадочно горячей.
– Что с тобой?
– Я остаюсь… Ждать придется недолго. – С этими словами дракочеловек отпустил руку Кормака и вновь уставился на склон.
Ян выпрямился. У него не было времени на пререкания, а добиться вразумительных объяснений, скорее всего, невозможно. Он направился наверх, по пути прихватив брошенный Шрамом мешок с запасными кислородными баллонами.
– Будьте осторожны, – сказал он напоследок.
Драконид опять показал зубы, что, очевидно, должно было означать улыбку.
Между разорванными полосками облаков проглядывали звезды и странные очертания туманности. Кормак узнал – это была та же самая туманность, которую он наблюдал в небе Куллорума, только с другой стороны. Когда он спустился с вала обломков вокруг кратера в заросли тростника, напротив туманности появился яркий, как прожектор, спутник, свет которого пробивался сквозь облака.
А вот и Гант, поджидавший агента возле зарослей тростника!
– Драконид отказывается идти, – сообщил Кормак.
– Я знал, что рано или поздно произойдет что-нибудь подобное, – кивнул голем. – Шрам не человек, и мне всегда казалось, что он чего-то ждет, к чему-то готовится.
– Советую поделиться своими предположениями с Мейкой, – сказал Ян, но Брежой только поморщился в ответ.
В бедной кислородом атмосфере лазер работал лишь на двадцать процентов мощности, и на расчистку достаточно обширной площадки ушло несколько часов. Расчистки оказалось недостаточно, и потому, как только лазер погас, вторая бригада принялась рассыпать сульфат меди, чтобы вытравить все корневища, иначе новые ростки тростника прорастут сквозь прочный пластик всего за несколько часов.
Обстоятельно обследовав окрестности, Абериль отвернулся от инфракрасного экрана и обратился к собравшимся:
– Утрата "Защиты" и "Зловещего" послужит нам уроком: мы всегда недооценивали мятежников, и впредь надо действовать без колебаний и без пощады, чтобы окончательно разгромить врага.
Вновь сосредоточив свое внимание на экране, главнокомандующий решил понаблюдать за подготовкой солдат зэи к выступлению. Оружия и транспортных средств оставалось немного, причем самыми крупными единицами техники были машины на колесной тяге, способные тащить пусковые установки и большие пушки, но в основном, как и было задумано, их использовали для перевозки припасов. Хотя бронемашины всегда считались полезной техникой, в такого рода боях на них не следовало рассчитывать. Леллан использовала танки для быстрого марш-броска, прежде всего, чтобы поразить вышки с пушками вокруг поселений, но сейчас все танки уже были уничтожены, как, впрочем, и тяжелые самолеты. Любой солдат в одиночку мог легко нести бронебойную ракетную установку, стрелявшую самонаводящимися снарядами, а потому крупная техника оказывалась более уязвимой, чем даже живая сила. Дерзкое нападение Леллан на космопорт служило лучшим тому доказательством.
Абериль размышлял о случившемся. Очевидно, она пожертвовала самолетом и приказала своим силам рассеяться, тем самым заставив противника поверить в свою гибель. Ловкий и плодотворный тактический ход: одним махом она уничтожила четверть посланных против мятежников войск. То, что попутно взлетело на воздух тяжелое вооружение на борту тех кораблей, было не слишком существенно, поскольку, полагал Абериль, Леллан могла захватить космопорт и раньше. Если бы сохранились бронемашины, пожалуй, они могли бы нанести войскам мятежников небольшой урон – и не более того. Какая разница, ведь теперь он привел с собой тридцать тысяч хорошо вооруженных и натренированных пехотинцев, тогда как Леллан едва ли располагала третьей частью от этого числа, включая вновь набранных добровольцев. И она заплатит за все – уж он об этом позаботится.
Бомбардировка с катеров давала мало проку – эти суда не были приспособлены для подобной задачи. К их днищам крепились магнитные мины, затем их сбрасывали и потом взрывали, посылая радиосигнал. Но первая цель Абериля уже достигнута: Леллан не сможет снова так быстро скрыться в пещерах, потому что туннели, ведущие к поверхности, разрушены бомбардировкой.
– За ночь мы выведем солдат на позиции, а утром ударим по левому флангу, – сказал он. – Никаких маневров – мы просто нанесем мощный удар и отбросим их от космопорта к горам.
– Но в горах легче защищаться, – заметил какой-то офицер.
Главнокомандующий пристально изучал свои ногти.
– Горы нам ни к чему. Мы не можем завести там пруды и построить колонии. Там полно пещер, где могут спрятаться изменники.
– И каков ваш вывод? – Офицер получил подсказку по частному модульному каналу.
Абериль пожал плечами.
– "Волшебный огонь" не случайно носит такое название. Сбросим десяти– и двадцатимегатонные заряды и переломим хребет армии Леллан, если она вздумает скрываться в горах.
При свете звезд они шагали среди тростника отрядами по двадцать человек. Командир отряда был обеспечен прямой связью со штабом Абериля; что касается вооружения, то помимо автомобиля с тяжелой пушкой или миномета у каждого солдата имелся автомат, способный стрелять одиночными выстрелами и очередями вплоть до восьмисот пуль в минуту, причем при последнем режиме пуль было достаточно на десять минут огня. Кроме того, солдаты несли короткоствольные гранатометы и кривые ножи для рукопашной схватки. Всю жизнь их тренировали для подобной задачи, заодно воспитывая волю к победе и готовность умереть без страха. Им не терпелось вступить в бой с мятежниками, до встречи с которыми оставалось каких-то десять километров марша.
