– В отличие от кое-кого другого, – ввернул Торн.
– Я тоже не мертв, – ответил Гант. – Как я могу умереть? Я машина.
– Какая разница? – Ян поспешил сказать свое слово. – Гант, почему вы так уверены, что дракон точно не умер?
Тот пожал плечами и повернулся так, что дуло антифотонного ружья указывало прямо в кратер.
– Вы же знаете, что ему не нужен кислород для дыхания. Я бы даже сказал, он себя лучше чувствует в среде других газов-окислителей, у него интенсивнее протекает обмен веществ. Он может дышать и в других типах атмосферы и продержаться какое-то время, а потом просто впасть в анабиоз.
– И откуда только все это вам известно? – удивился Ян.
– Мейка. Не от нее напрямую, а из ее базы данных по драконидам. – Кивнув в сторону кратера, Гант добавил: – Шрам может находиться в состоянии анабиоза там, внизу, а может быть, он уже сейчас выбирается на поверхность.
– Подождем, чтобы выяснить это? – спросил Торн. Машинально изучая взглядом Торна, а затем Ганта.
Кормак предавался размышлениям. Можно остаться и посмотреть, вылезет ли драконид из кратера, поскольку любые другие занятия сейчас казались ему бессмысленными. Теократия, конечно, разобьет армию восставших если не в открытом сражении на поверхности, то под землей – остатки скрывшегося там населения погибнут от кинетического ядерного заряда. Эта трагедия тоже была бессмысленна, как схватка гусей в загоне перед бойней. Ян ощущал всю безнадежность положения и не знал, сможет ли найти выход из этой западни.
– Итак, мы ждем?.. – уточнил Торн.
– И ради чего?.. – в свою очередь спросил Кормак. Друзья смутились, уловив горечь в его интонации.
– Нам надо вернуться и помочь Леллан Стэнтон, – сказал Патран. – Она прекрасный командир, человек долга. И заслуживает того, чтобы мы помогли ей, хотя, возможно, от нас ей не много пользы.
Кормак продолжал смотреть в кратер и вдруг неожиданно произнес:
– Леллан Стэнтон!
– Что?
– Как удалось "Лирику-И" приземлиться незаметно?
– Корабль снабжен хамелеон-оборудованием. Весьма…
– И этот корабль сейчас где-то в горах?
– Да…
Кормак резко отвернулся от кратера и быстрым шагом направился к бронемашине. Друзья поспешили за ним, и Торн спросил:
– Вы хотите с помощью него уничтожить "Рагнорак", да?
Ян остановился и посмотрел на них.
– Выходит, я не слишком ясно обрисовал вам и Леллан сложившуюся ситуацию. Просто я упустил один очень важный факт. – Взглянув на Ганта, он добавил: – Думаю, ваш друг понимает, о чем я, только еще не представляет картину во всей ее полноте.
– Скеллор? – произнес Гант, и Кормака удивила бледность и мрачность лица голема: это выражение вполне соответствовало бы реакции живого человека.
– Вот именно" – Скеллор. Он завладел крейсером с ИР с помощью джайнтехнологии, он напрямую присоединился к кристаллу матрицы ИР и остался жив. Я вам говорил об этом, как и Леллан, хотя не уверен, насколько хорошо она меня поняла.
– Достаточно, чтобы осознать его опасность, – заметил Торн.
– Он опасен, – мрачно подтвердил Ян.
– Выследить и остановить его – это приоритет для ЦСБЗ: Он должен быть уничтожен. – Торн был исполнен мрачной решимости.
– Да, – кивнул Кормак. – И если бы Земле было известно о нем, ЦСБЗ уже выследила бы его и уничтожила. Понимаете, только несколько человек знают все о Скеллоре. Это мы и те, кому мы успели рассказать о нем здесь, на этой планете.
Когда Торн осознал смысл последней фразы, на его лице появился ужас.
– Он направляется сюда… Он не может допустить, чтобы о нем узнали другие…
– Он убил всю команду "Бритвы Оккама", – напомнил Гант.
Ян добавил:
– И он явится сюда на корабле, способном уничтожить все на поверхности планеты, так что к чертям это дурацкое восстание и его душителей! Если передача Леллан не пройдет, я обязан выбраться с этой планеты и поднять тревогу в зоне Правительства. Если мне удастся бежать отсюда и Скеллор узнает об этом, появится надежда, что он не рискнет истребить все население в этой системе.
Пару секунд Кормак осматривал поляну и следы колес, терявшиеся в зарослях, и не мог понять, каких богов он прогневал, что на него сыпалось одно наказание за другим.
– Мейка! – крикнул Торн, склонившись над окровавленным телом, распластавшимся на земле.
Жестом подозвав Ганта, Кормак бросил беглый взгляд на женщину: кровавые пятна указывали, куда вошла пуля и откуда вышла – ее прострелили навылет в правую часть груди.
Положив оружие на плечо, Ян теперь смотрел в направлении следов бронемашины. Кто это сделал? Та девчонка? Фетан? Кто бы то ни был, он достоин смерти.
– Эй, я в порядке.
Обернувшись на голос, словно доносившийся из другой реальности, Ян вздрогнул: Торн помогал Мейке встать! Затем шагнул вперед и подхватил ее за локоть, потому что женщина едва держалась на ногах.
– Я в порядке. Я в порядке, – твердила она.
– Но в вас стреляли…
Ян решил приглядеться повнимательнее: кровавое пятно вокруг пулевого отверстия под правой грудью, еще больше крови на спине, где лохмотья подкладки вздыбились наподобие головки чертополоха. Торн обхватил Мейку, она приникла к нему. Ян пальцем и дулом пистолета осторожно отклонил разорванную ткань возле дыры на спине. Крови было много, но под ней виднелась шишечка красновато-розовой живой ткани, похожая на небольшую опухоль.
– Биолог сама себя лечит, – пробормотал он, отступив на шаг, и внезапно вспомнил о существе, с которым расправился в лаборатории Скеллора и которое Мейка так тщательно изучала.
Женщина обернулась к нему и, сглотнув, после небольшой паузы сообщила:
– Это были солдаты, солдаты Теократии.
– Наверное, те, что остались в живых после той заварушки у кратера, – предположил Гант.
– Вы сможете идти? – спросил Кормак и, дождавшись ее кивка, продолжил: – Тогда мы пойдем за ними, благо они движутся в нужном нам направлении.
– А где Фетан? – спросил голем.
– Полагаю, он нас догонит.
Через некоторое время, когда стало ясно, что Мейка уже не нуждается в чьей-либо помощи, Торн и Гант пошли вперед, Кормак наклонился к ней и вполголоса спросил:
– Вы принимали какой-то из препаратов аутлинкера?
– Да.
– И, похоже, не зря?
– Не то слово! – И Мейка прикоснулась пальцем к индикатору своего кислородного баллона.
Зеленый индикатор сменил цвет на красный, что означало: баллон пуст. Кормак не знал, что и думать: или она раньше пользовалась баллоном для вида, как Шрам на Куллоруме, или же действительно лучше себя чувствовала в атмосфере из газов-окислителей.
