В этот раз многократно проверенный прием дал сбой. Уже тут, на этом этапе, надо было сменить манеру поведения. Теперь он это понимает, но тогда, особенно когда новенький принял приглашение, он повел беседу в привычном русле, в надежде, запутав собеседника игрой слов, заставить того раскрыться и вывести на откровенный разговор.
Теперь-то понятно, насколько он был наивен. Переиграть словами Такую личность… Уже тридцать семь лет как отроду, а он все никак не научится полностью доверять своим силам. Ведь он чувствовал ветер предостережения, даже когда тот заставил его удариться лбом о стол в поклоне, но не внял ему, продолжая привычную игру.
О! Как, наверное, смеялся за своим тонированным забралом его собеседник, наблюдая за его потугами. Нет, он на него за это не в обиде, а даже благодарен за вынесенный урок.
Да, все изменилось, когда он прислушался к себе и осознал, что что-то идет Совсем Не Так! Но было уже поздно, своим неуважением и резкостью он настроил собеседника на конфронтацию. Да и даже поняв, чья личность прошла Круг Перерождения, сохранив память, а настолько целостными Камни Душ у реинкарнатов могут наблюдаться только в таком случае, он продолжил делать одну ошибку за другой.
Не надо было играть… Главная Ошибка… Надо было просто поговорить, честно и открыто, а не пытаться доказать себе, что его выводы — не плод воспаленного разума, не фантазия из далеких грез, а реальность. Доигрался, и он ушел.
Все справедливо.
Допустил ошибку и был наказан, и теперь не знает, сможет ли когда-либо вновь удостоиться беседы с кумиром своей юности — Непобежденным королем!
Родриго Диас де Вивар — как много в этом имени было для ту Чонга! Любимейшая личность в истории! Воин, что мечом и талантом объединил три испанских королевства, Арагон, Кастилию и Валенсию, предварительно освободив последнюю от мавров. Но, не это главное, подобных объединителей земель и завоевателей, отметившийся и куда большими территориальными захватами, история знала немало. Сир Кампеадор оставил свой след в душе юного Хёнгана не этим. А тем, что был последним королем, который боролся против захвата оборотнями власти в мире! И боролся успешно, объединив силы как людей и сенсов, так и лично преданных ему перевертышей. Его так и не победили, он сам ушел, поняв, что его борьба только множит кровь и разруху. Возвел монастырь и отринул мирское, встав на путь Служения, перед этим передав власть в стране достойному роду оборотней. Династии Баталладоров, что до сих пор правит Арагоном бессменно уже девять веков.
Никогда ранее ту Чонг не чувствовал себя настолько сметенным. Даже когда понял, что отличается от сверстников и наделен внутренней силой, он воспринял это легче, чем сегодняшнюю встречу.
С трудом поднявшись на ноги, настоятель подошел к столику и, опустившись на колени, открыл потайной ящичек, достал мобильный телефон, старую, но надежную «раскладушку».
Идея, осенившая его минутой ранее, все росла и росла, затмевая своим сиянием все остальное. Пальцы быстро отстучали давно знакомый и, казалось, напрочь забытый номер.
— Да? — Донеслось из телефона.
— Не узнали, учитель? Богатым буду!
— Ха! Малыш Хё! Зачем тебе богатства, ты и так духовно богат! — Его наставник по европейской практике был как всегда в своем репертуаре.
— Учитель, Вы, надеюсь, не сожгли свою монографию по сиру Кампеадору, как грозились?
— Кхм… — По тону бывшего наставника ту Чонгу стало понятно, что смех ушел из его голоса. — Меня лишили из-за неё ректорства, ошельмовали кто как мог, лишили акреди…, впрочем, зачем тебе это слышать еще раз? — Тяжелый вздох. — Нет, не сжег.
— И насколько я помню… — Тут он ступал на очень тонкий лёд, но ослепившая его идея не терпела недомолвок, и Хёнган продолжил. — Вы работали с Терри Андерсоном, когда он писал свою столь нашумевшую трилогию: «Истинный Правитель»… Консультировали его по началу двенадцатого века.
— Он все переврал!
— Я знаю.
— В угоду сюжету он все поставил с ног на голову!
— Я помню.
— Он извратил сам дух того времени!
— Это мне понятно.
— Чтобы получить одобрение правящего миланского Дома, он описал их предков святыми! Праведниками! Когда они были натуральным зверьем!
— Вы преувеличиваете, учитель.
— Он! Он!…
— Он талантливо все извратил.
— Да! С этим не спорю. — Этот человек всегда умел признавать сильные стороны других людей, как бы к ним не относился.
— Учитель, вы окажите услугу своему непутевому ученику?
— Вот почему у меня зачесалась пятка и заныла спина? А?! Наверно потому, что ты сейчас попросишь от старика что-то, что ему совсем не по нраву…
— Перешлите все материалы монографии, включая черновики, мистеру Андерсону.
— Э-э-э…
— Только предварительно стерев все точные описания Второго меча. Полностью затерев.
— Хм-м-м… Да кто видел его? Ты, я, да та пара уборщиков, что вечно шляется по запасникам королевского музея Арагона!
— Я прошу.
— Ученику я бы ответил «нет». Настоятелю Обители Знаний я не могу ответить иначе, чем — да. — После этих слов в трубке раздались гудки.
Что же, могло быть хуже, куда как хуже, а недовольство старого наставника он как-нибудь переживет.
Для того, чтобы набрать следующий номер, ту Чонгу потребовалось изрядно напрячь память.
— Да, вашу ж … — После продолжительных гудков ему наконец-то ответили. — Кому неймется в это время! — Голос принадлежал человеку, явно находящемуся в стадии далеко не легкого опьянения. — Слушаю! И не дай Господь, ты мне позвонил, чтобы продать какую-нибудь хрень! Я тебя падла из-под…
— Вы за два года с нашей последней встречи хотя бы один день пробовали не пить?
— Чо?! Да ты кто твою… Оу… — Голос в трубке стремительно трезвел. — Кхм… Мастер Чонг?
— Ясно, память еще функционирует.
— Секунду! — Судя по стуку трубку куда-то положили, затем шаги и шум льющейся воды.
Настоятель ждал, он не торопился.
— Мастер, чем обязан? — Донеслось спустя пару минут.
— Как твой кризис?
Терри Андерсон был писателем с большой буквы. Талантом каких мало. Его дебютный роман вызвал настоящий фурор среди простых читателей, но был заклеван критиками. Следующий постигла такая же судьба. А затем все повторилось еще пару раз. И он сломался, взялся писать пропагандистский исторический роман. В результате к нему пришла слава, уважение, почет, награды и премии… Только вместо того, чтобы радоваться, Терри осознал, что продал свой дар, все это наложилось на творческий кризис и убедило талантливого автора в том, что муза от него отвернулась навсегда из-за его продажности. Два года назад Хёнган пробовал вывести Андерсона из кризиса, но не вышло, слишком глубоко упал в своих глазах писатель.
