Калверт провел их в свой кабинет. Он все еще был в хорошем настроении. Начал возиться с капельной кофеваркой, стоявшей на подоконнике.
– Боюсь, могу предложить вам только черный. Я сам пью без молока. Хотя, наверное, могу взять немного у коллеги. Итак, вы хотели спросить о цветах.
– Неофициально, – быстро сказала Вера. – Не в качестве привлеченного эксперта. Это мы можем устроить позже, если понадобится. Но на этой стадии расследования важно получить информацию быстро.
– Конечно.
– Вы же видели цветы, когда ваш сын нашел тело?
– Да. То есть моей первой заботой было убрать оттуда Джеймса. Он и так достаточно расстроился, увидев ее. Увидеть такое в принципе тяжело. Но еще хуже, если ты знаешь человека. Так что у меня не было времени рассмотреть цветы как следует, но, конечно, я обратил на них внимание.
– И что вы можете о них сказать?
– Кажется, это была смесь, – сказал он. – Кое-какие полевые цветы, их можно найти на сенокосных лугах. Маки, ромашки, лютики. Остальные – садовые. Многолетники. Я не заметил ничего необычного или экзотического.
– Значит, такие цветы не купишь в цветочном?
– О нет. Ничего такого. Их где-то набрали, причем довольно недавно. Или держали в воде. Они были свежие. По крайней мере, не припоминаю, чтобы они выглядели засохшими или поникшими.
– Среди них были цветы, которые растут в вашем саду? Я подумала, вы могли бы нам их показать. Мы можем посмотреть их в справочнике, но это не то же самое. Кроме того, это может помочь вам вспомнить что-нибудь.
– Не уверен, – сказал он безмятежно. – Наверное, я должен бы знать, но садовник у нас Фелисити. Приезжайте и посмотрите. В любой вечер, когда захотите. Обычно мы оба дома.
– Вы совершенно уверены в том, что ничего не можете рассказать нам о Лили Марш?
– Абсолютно, инспектор. Как видите, это большое сообщество. Наши пути никогда не пересекались.
В дверь постучали. Молодой человек просунул голову в кабинет.
– Вы сказали, что хотите поговорить со мной сегодня, доктор Калверт. Сейчас удобно?
– Ах да, Тим. Дай мне минутку. Инспектор, если вы закончили… сейчас конец семестра, столько дел. Мне нужно встретиться кое с кем из студентов.
«Слишком удобно», – подумала Вера. Питер Калверт вполне мог договориться со студентом о встрече именно на это время, чтобы общение с полицией не затянулось. Конечно, это не означает, что ему есть что скрывать. Возможно, он просто заносчивый придурок, который считает, что его время слишком ценно, чтобы тратить его на поимку убийцы. Она мило улыбнулась и вывела Эшворта из кабинета.
Дальше по коридору был офис с открытой планировкой, где за компьютерами сидели три немолодые женщины. На полках стояли цветы, фотографии внуков. Они что-то активно обсуждали, и, похоже, это не было связано с работой. Вера подумала, что они, возможно, так же любят посплетничать, как и она сама. Она постучала в открытую дверь, оставив Эшворта в коридоре. В комнате вдруг стало тихо, но они, кажется, отнеслись к ней с любопытством, а не с неприязнью.
– Возможно, вы сможете мне помочь. Меня зовут Вера Стенхоуп. Я возглавляю расследование убийства одной из ваших студенток.
Они оживились, как она и предполагала. Будут обсуждать до самого обеда.
– Доктор Калверт помогал нам в качестве эксперта. Но сейчас у него студент, и я не хочу его отвлекать. Может, кто-то из вас занимается его расписанием? Мне нужно проверить пару дат, посмотреть, когда он будет свободен.
Пухлая добродушная женщина с седыми волосами радостно помахала рукой, как ребенок с задних парт, знающий ответ на трудный вопрос.
– Это я, к моему несчастью. Марджори. Марджори Беквит.
Вера просияла:
– Наверное, он ведет его на компьютере?
– Должен, – снисходительно сказала Марджори, – чтобы остальные на кафедре знали, чем он занят. Но, боюсь, он не из тех, кто следует правилам.
Она потянулась к полке за спиной и вручила Вере черную книгу в твердой обложке. Как просто. Вера положила ее на пустой стол, села спиной к остальным в комнате и начала листать страницы. В четверг, в день, когда умер Люк, Питер Калверт утром был на заседании кафедры. На пять часов у него была запланирована консультация с двумя студентами. Без имен, только инициалы. Запись была зачеркнута двумя линиями, и между ними аккуратным почерком было написано: «Отмена». В пятницу, когда убили Лили, у него была встреча в обед. Без имени. «12.30–14.00, обед в городе, недоступен». Наверное, писала Марджори. Остаток пятницы был свободен. Вера пролистала страницы назад. Судя по всему, эта встреча в обед была у него регулярной.
– Я думала встретиться с ним в пятницу вечером, – сказала Вера, переворачивая страницы дневника на неделю вперед. Пусто. – Здесь ничего нет. У него нет постоянных договоренностей по пятницам? Лекций?
– О нет, – сказала Марджори. – Доктор Калверт никогда не читает лекции по пятницам, – она смотрела на нее, сгорая от желания помочь. – Мне назначить вам встречу, предварительно?
– Нет, дорогая, спасибо. Если нам понадобится его помощь, я позвоню ему позже, на неделе.
Вера поставила книгу обратно на полку, помахала женщинам и вернулась к Джо, который все еще дежурил в коридоре.
– Ну что?
– Он был свободен в оба вечера. В четверг, перед смертью Люка, и в пятницу, перед смертью Лили. В четверг он отменил консультацию, назначенную на пять часов.
– Значит, у него была возможность, – сказал Эшворт. – Как и у половины населения северо-востока. Но мотива нет. Нет даже связи. Насколько нам известно, он даже не был знаком с жертвами.
Вера собиралась было сказать, что ей плевать. Питер ей не нравился. Но она не хотела выслушивать от Эшворта лекцию о беспристрастности и объективности, так что решила промолчать.
На улице все еще было жарко. На траве лежали студенты, кто-то неторопливо шел в город, держась тени готических зданий университета. До следующей встречи было больше часа, и Вера чувствовала, что время уходит впустую. Она позвонила в Киммерстон, но новостей не было. Холли договорилась встретиться с соседками Лили после обеда, а Чарли пытался добыть информацию у ее банка. На следующий день была назначена пресс-конференция, а вечером местные полицейские будут у маяка, опрашивать прохожих, не видели ли они что-нибудь. Пресс-секретарь полиции проведет конференцию с журналистами. Этим Вера была довольна. В таких ситуациях она всегда чувствовала себя ловкой, как медведь-трюкач. Она выключила телефон.
– Кофе, – сказал Эшворт. – С булочкой. Я не успел позавтракать.
Он чувствовал, что она расстроена, и знал, что еда может на какое-то время ее успокоить. Вера подумала, что он обращается с ней как со своей дочкой: отвлекает ее, чтобы она не закатила истерику.
