– С банковским счетом Лили Марш ничего необычного, – сказал он. – В этом году у нее было чуть больше денег, потому что они получили грант на прохождение этой программы, но все равно она тратила почти все, что у нее было. Никаких загадочных переводов, которые указали бы на богатого бойфренда. Магазин одежды платил ей напрямую на счет, но это не бог весть какие деньги. Чуть выше минимальной зарплаты, но ненамного, – он замолчал. – Но кое-что странное есть. Я не понимаю, как она платила за жилье. Ни чеков, ни постоянного платежного поручения. Регулярного снятия наличных тоже не было.
– Может, у нее был еще один счет, – сказала Вера. – В строительной сберегательной кассе. В интернет-банке. Может, в бумагах, которые мы принесли из квартиры, есть какие-то документы. Поднажми, Чарли. Она жила не по средствам. Должна была быть по уши в долгах, но не была. Что-то тут не складывается.
И она потопала прочь, не дав ему возможности возразить.
Она направилась домой, хотя знала, что начнет пить, как только переступит порог. Такое было настроение. Выпьет большой стакан виски, прежде чем состряпать ужин и забыться. Но проезжая поворот на Морпет, она решила заехать к Сэмюэлу Парру. Тогда она закончит с опросом всей их компании. Четверо орнитологов-любителей, которые утверждают, что не имеют никакого отношения к убийствам, кроме того, что обнаружили труп, но которые все равно, похоже, каким-то образом связаны с этим делом. Гэри встречался с матерью Люка Армстронга. Клайв знал его лучшего друга ребенком. Питер Калверт работает в университете, где училась Лили Марш. В этих краях было много небольших сообществ, и между всеми людьми всегда можно было найти какую-то связь. Может, все это не имеет никакого значения, но она не могла закрыть на это глаза. И где в этой картине место Сэмюэла Парра?
Он выглядел так, будто только зашел домой. Когда она позвонила в дверь небольшого каменного дома, он сразу открыл. Наверное, стоял в холле. Возможно, только что закрыл за собой дверь. У первой ступени лестницы лежал портфель. На Сэмюэле был льняной пиджак, слегка помятый.
– Я не помешала? – спросила она. Сэмюэл Парр был чем-то вроде местной знаменитости. Она проверила его. Его рассказы читали по «Радио 4». Он получил звание офицера ордена Британской империи за заслуги перед библиотеками. С ним лучше общаться уважительно. По крайней мере, поначалу.
– Нет, конечно, инспектор. Заходите. Вы насчет того дела. Ужасно, – он снял пиджак и повесил его на перила. – Я сегодня поздно вернулся. Встреча в Бервике. Кошмарные пробки на А1.
Он был высокий, худощавый, с очень короткими волосами.
Она вспомнила, что как-то слышала один из его рассказов. Она не любила телевидение, но радио было включено дома постоянно. Это был рассказ о семейной жизни. Мужчина и женщина в браке без любви. В городе появляется незнакомец и становится ее любовником. Конец был страшный и довольно неожиданный. Пара договаривается убить любовника. Стабильность и рутина их брака для них важнее, чем возбуждение от любви или потери. Вера пыталась вспомнить, что они сделали с телом. Она знала, что что-то отвратительное. Там не было подробных описаний насилия, но концовка была такой жуткой, что преследовала ее несколько дней. Возможно, настолько жуткой, что она вытеснила ее из своей памяти и уже не могла вспомнить. Глядя на этого тихого немолодого мужчину, она с трудом верила, что он мог сочинить такую историю. Надо бы достать в библиотеке его антологию и посмотреть, чем кончился рассказ.
– В это время я всегда выпиваю бокал вина. Могу я угостить вас?
«Наверное, разыгрывает типичного библиотекаря», – подумала она. Уж конечно, он не говорил таким тоном на смотровой вышке, когда над головой пролетали поморники, уносимые северным ветром. Тогда он наверняка так же кричал и бранился, как все остальные.
– Спасибо, – сказала она.
– Боюсь, у меня только красное. С тех пор, как я живу один, покупаю все только на свой вкус.
– Вы вдовец?
– Да.
Пауза.
– Клэр, моя жена, покончила с собой.
– Сочувствую.
Ей всегда казалось, что самоубийство – самый эгоистичный поступок.
– Она страдала депрессией все время, что я ее знал. Я не понимал, в каком она отчаянии. Конечно, я всегда буду винить себя.
Он провел ее в длинную узкую комнату, тянувшуюся вдоль всей боковой стены дома, и открыл окно, впустив в комнату трель дрозда и запах скошенной травы. Он стоял к ней спиной у викторианского серванта и открывал вино. Она не могла понять, действительно ли он так же спокоен, как кажется. Ей хотелось спросить, как его жена покончила с собой. Утопилась? Но такие вопросы не задают за бокалом австралийского шираза. В любом случае она сможет выяснить это из отчета судмедэксперта. Интересно, где ее лечили от депрессии? На стене висела фотография женщины. Она смеялась, запрокинув голову. Клэр? Больше о ней, кажется, ничего не напоминало.
Он повернулся и протянул ей большой бокал вина. Она кивнула на фотографию.
– Она была очень красивой.
Он не ответил.
Она взяла вино, села на поцарапанный кожаный диван и стала ждать, когда он заговорит. Он зарабатывает тем, что рассказывает истории. Пусть начнет.
– Это был ужасный шок – обнаружить тело девушки, – сказал он. – Когда Джеймс закричал, я сначала испытал раздражение. Я никогда не хотел иметь детей, даже при жизни Клэр. Я знаю, мы должны мотивировать их приходить в библиотеку, но я занимаюсь этим без энтузиазма. Они такие шумные. Только мешают. Потом мы увидели ту девушку. Волосы, всплывшие к поверхности, платье. Как на картине прерафаэлитов. Приглушенные краски в тени. Может, так казалось, потому что мы смотрели на нее сверху вниз, издалека.
– Было похоже на постановку, – сказала Вера. – Как будто она позирует художнику.
– Да, – он посмотрел на нее, удивленный, что она так быстро его поняла. – Как будто кто-то хотел не просто убить ее, а сделать какое-то заявление.
– Вы не узнали ее?
– Нет.
– А теперь, по прошествии времени, вы уверены, что никогда ее не встречали?
– Она не была похожа на живую женщину, – сказал он. – Я не могу сказать точно. Но ее имя мне ни о чем не говорит.
– В ее квартире мы нашли ее читательский билет из Библиотек Нортумберленда.
– Я не знаю всех наших читателей, инспектор.
– Зачем ей ходить в вашу библиотеку, если она жила в Ньюкасле?
– Если она работала в Хепворте, возможно, ей было удобнее ходить к нам, чем в городскую библиотеку. Мы открыты всего несколько часов в неделю, но она совсем рядом со школой. Возможно, она просто заходила проверить электронную почту.
– Вы можете сказать, что она брала в библиотеке в последнее время?
– Это важно?
– Может, и нет, – сказала Вера. – Но мне было бы интересно узнать. Любопытство… – она ухмыльнулась. – Возможно, у писателей и детективов это общее.
