Вера вернулась в коридор. Из телевизора раздался взрыв смеха зрителей. Она воспользовалась шумом, чтобы захлопнуть за собой входную дверь и выйти на улицу.
Мгновение постояв на пороге, она пошла вниз по улице к дому Шарпов. Раз уж она сюда приехала, можно было бы поговорить с женой Дейви.
Глава тридцатая
Вера была уверена, что Дайан Шарп поняла, кто она, как только открыла дверь. Не имя, не происхождение, а то, что она из полиции. Наверное, после стольких лет практики у нее развилось что-то вроде шестого чувства. Это была пухленькая женщина лет сорока с очень симпатичными чертами лица. Волосы выглядели так, будто она красит их каждую неделю. Она была одета в розовую блузку и белую льняную юбку.
– Вы зря тратите время, – сказала она. – Дейви за решеткой. В Эклингтоне.
– Я знаю. Я говорила с ним на прошлой неделе.
Вера пыталась вспомнить, встречалась ли она с женой Дейви раньше, но думала, что, видимо, нет.
– А наш Брайан здесь больше не живет. У него свое жилье в городе.
– Я хотела поговорить с вами, – сказала Вера.
Женщина так удивилась, что отошла в сторону и пропустила Веру в дом.
– Я в их дела не лезу.
Она провела Веру в дальний конец домика. Все было очень опрятное, очень приличное. Она открыла дверь, и все вдруг залило светом. Вдоль всего дома тянулась оранжерея, выходившая на небольшую лужайку.
– Дейви сделал ее в последний раз, когда был дома, – сказала она. Она уселась в плетеное кресло и кивком предложила Вере присоединиться.
– Речь не о делах ваших мужчин, – сказала Вера. Она сделала паузу. – Я так расстроилась, услышав о Томасе.
Женщина сидела неподвижно.
– Это был несчастный случай, – сказала она наконец. – Не утруждайтесь.
– Вы в этом уверены, миссис Шарп?
– Да. Было бы легче, если бы можно было кого-то обвинить. Но это было просто дурачество подростков.
– Вы видели в газетах, что Люк Армстронг убит?
– Да, – сказала она. – Потрясающий был парень. Том много времени проводил у него дома.
– Он приходил сюда?
– Не часто. Брайан тогда еще жил дома. У него были свои дела. Я не хотела, чтобы Том в них участвовал.
– Что за дела?
Она помедлила, тщательно подбирая слова.
– Брайан водится с хулиганами.
Звучало так, будто она говорит о пятилетнем ребенке, который связался с плохой компанией в школе.
Вера знала, что один из этих «хулиганов» был осужден за покушение на убийство, устроив поножовщину в пабе в центре города, но промолчала.
– Расскажите о поминках, которые устроили по Тому. О цветах в реке. Чья это была идея?
– Не знаю, кто это начал, – Дайан смотрела сквозь стекло на подстриженную лужайку. – Наверное, кто-то с улицы. Все здесь очень любили Тома. Не думаю, что это было организовано специально. Сначала был один букет. Потом все присоединились.
– Кто-нибудь винил Люка Армстронга в смерти Тома?
Женщина посмотрела на нее:
– Вы думаете, это Брайан? Из мести?
– Твой младший брат утонул, хочется кого-то обвинить. Как вы сказали, всем этого хочется.
Она покачала головой:
– Это не Брайан. Я бы узнала.
Вера подумала, что это похоже на правду. Кроме того, Брайан Шарп выбил бы дверь Армстронга и забил Люка кулаками и ногами. Он не стал был украшать его цветочками.
– Расскажите мне про Стринджеров, – сказала она. – Про ваших соседей.
Дайан удивила внезапная смена темы.
– Почему вы о них спрашиваете?
– Клайв – свидетель в другом расследовании. Мне просто любопытно.
– Когда мы сюда переехали, Мэри Стринджер была мне как мать, – сказала Дайан. – Дейви часто не было дома, а я была беременна Томом. У нее не было никого, кроме Клайва. Она потеряла мужа в результате несчастного случая. Клайв не был похож на моих мальчиков. Он был очень тихий. Всегда с книгой. Никаких проблем. Ничего такого. В детстве его дразнили, но Брайан быстро это пресек. Мы были почти как одна семья. Мэри сидела с Томом почти каждый день, пока он не пошел в детский сад. Я сбивалась с ног из-за Брайана, а она жила на одну пенсию вдовы. Ей нужны были деньги, и я была рада подбросить ей пару фунтов. Клайву нравилось возиться с Томом. Большинству ребят это неинтересно, но несколько лет они были как братья.
– Клайв когда-нибудь встречал Люка Армстронга?
– Возможно. Том не говорил.
Вера не знала, о чем еще спросить, и поднялась, чтобы уйти. Дайан плотно закрыла за ней дверь. На улице рядом с машиной Веры стоял Клайв Стринджер. Наверное, он ушел с работы, как только мать позвонила ему. На нем были черные джинсы, черная рубашка поло, черные кроссовки. У него был такой тип кожи, который быстро обгорает, и его лицо раскраснелось и блестело от пота. Вера догадалась, что все это время он стоял там, кипя от ярости, все больше потея и злясь, в ожидании, когда она вернется к машине.
– Вы не имели права беспокоить мою мать.
– Она была не против, милый. Мы выпили чаю.
– Если вы хотите что-то узнать, обращайтесь прямо ко мне.
– Кажется, вам тоже не повредит чашечка чаю, дорогой. Где здесь можно посидеть? Давайте не будем снова беспокоить вашу маму. А то постоим тут еще немного, и соберется толпа.
По дороге плелись из школы какие-то подростки и уже начали на них пялиться. Клайв пожал плечами:
– На углу есть кафе.
Он зашагал по мостовой, заставив Веру догонять.
На улице перед кафе был выставлен садовый стол и стулья. Слабая попытка создать европейскую атмосферу была испорчена запахом жирных бургеров и сигарет, доносившимся через открытую дверь, но мостовая сейчас была в тени, так что они сели на улице. Вера пила растворимый кофе, Клайв – ярко-оранжевую газировку из бутылки. Она снова подумала, что он так и не повзрослел.
– Наверное, вам было непросто, – сказала она. – Расти без отца.
Едва произнеся эти слова, она подумала, что это прозвучало слишком покровительственно, но, кажется, небольшая прогулка успокоила Клайва.
– Моей матери было непросто, – сказал он. Он посмотрел на нее, внезапно улыбнувшись, как будто пошутил.
– Она зависит от вас?
Вера чувствовала, что находит к нему подход. Одно неправильное слово, и он снова замкнется в себе.
– У нее больше никого нет. Родственников нет. Она не особенно ладит с друзьями. Она многого от них требует, но мало дает в ответ.
– Но ради Дайан Шарп она старалась.
