А потом я срываюсь на бег и почти пробегаю мимо нового указателя, но вовремя замечаю белый квадрат. Там снова птица, стрелка и слово – туда. Я меняю направление, но уже не бегу, боясь пропустить что-то важное. Этим чем-то оказывается очередной указатель, на котором под стрелкой написано – найдешь. Четвертый указатель последний. На нем стрелка указывает вниз, и рядом написано последнее слово – идиота. Под указателем стоит на коленях Егор Брато. Он смотрит на меня и произносит только:
- Лисеныш, я не смог. Мне без тебя плохо.
- Дурак, - всхлипываю я.
Он кивает и опускает голову. Я некоторое время стою, не зная, что мне делать. Хочу броситься ему на шею, а еще хочу вытрясти из него душу, и послать ко всем чертям тоже хочу. Во мне бушует такой ураган чувств, что я едва не взрываюсь от него, но бессильно опускаюсь на колени напротив и просто реву, избавляясь от всего, что накопилось внутри за эту черную неделю безысходности.
Егор первым подходит ко мне, подхватывает под руки и ставит на ноги. Он стирает мокрые дорожки с моего лица, что-то говорит, а я захлебываюсь слезами, судорожно всхлипываю, но вцепилась ему в плечи так сильно, что убрать мои пальцы, кажется, можно только отрезав их. Я мотаю головой и выдавливаю:
- Не отпущу…
- Я больше не уйду, - отвечает Егор, обхватив мое лицо ладонями и заставляя посмотреть на себя. – И тайн у меня от тебя больше не будет.
- Мы больше не поссоримся, - уверенно киваю я.
- Никогда в жизни, - также уверено говорит Брато…
- Да лучше бы ты хранил свои тайны, - прошептала я, приседая рядом с нарисованным ястребом. – Лучше бы хранил. Я тогда согласилась бы на что угодно, лишь бы ты был рядом, Егор Брато.
Тряхнув головой, я просунула пальцы в маленькую расщелину и нащупала уголок чего-то плоского и твердого. Ухватив за уголок, я вытащила прямоугольничек прозрачного пластика. Повертела его в руках и негромко хохотнула, сообразив, что это. Древний текстовый переговорник, которым не пользуются лет сто! Где его добыл Брато? Уму непостижимо. Но стоит заметить, что решение проблемы идеально. У этого текстовика совершенно другой принцип работы, в отличие от сендера.
- Рабочий хоть? – с сомнением спросила я саму себя, вертя его в руках.
«Рабочий», - тут же проступили буквы на поверхности переговорника. – «Привет, детка».
- Набор голосом, насколько я помню? – негромко спросила я.
«Ты необычайно прозорлива».
- Иди к черту, Брато, - усмехнулась я.
«Я провел у него в гостях восемь запоминающихся месяцев. Не понравилось».
- До связи, - буркнула я, почувствовав укол раздражения.
«Береги хвост, Лиса».
- Не обломай крылья, Ястреб, - снова усмехнулась я, сжала в ладони переговорник и полетела вниз, в воду.
Уже выбираясь из бассейна, я застыла, осознавая, что переговорник улавливает все, что я произношу. Выходит, Брато слышал и мои неосторожные слова, вызванные воспоминаниями? Хотя я ведь их прошептала… Так, нужно, вспомнить принцип работы этого устройства. Не может он улавливать всё, что произнесено рядом с ним, иначе его бы просто не использовали. Точно, сенсорная активация. Пока держишь в руке, он работает. Ну, тогда никто ничего не слышал, если, конечно, умник Брато, или кто-то из команды не поработал над текстовиком.
Решив провести эксперимент, я отложила пластину в сторону и произнесла:
- Ответь.
Никто не отозвался. Удовлетворенно хмыкнув, я накинула халат и направилась назад в номер, где мирно почивал в целебном сне мой страдалец-напарник. Когда я вернулась назад, Гротер еще сопел, безмятежно раскинувшись на кровати. Я привела себя в порядок, спрятала переговорник и вернулась к «семейному» ложу. Присев на его край, я невольно залюбовалась умиротворенными чертами аривейца. Хорош мерзавец, этого у него не отнять. Впрочем, мужской красоты я видела не мало, вот уж чем не удивишь. И за всю свою жизнь я млела от разглядывания только одного мужчины, но… не будем углубляться, пока меня вновь не заклинило на очередных воспоминаниях.
Некоторое время я раздумывала, что делать дальше. Можно было разбудить Гротера, но смысла в этом не было. До встречи с Лаитерро времени еще было немало, а больше занять себя было не чем. Если бы аривеец не отслеживал мои передвижения, я могла бы поболтаться по городу, да и выслушивать потом не хотелось. Поэтому я перешла на свою половину кровати, растянулась на ней, неожиданно чувствуя покой и легкость впервые за последние дни. Блаженно вздохнув, я закрыла глаза и провалилась в приятную дремоту.
Глава 16
- Гротер, я тебя убью. Клянусь жизнью, я тебя удавлю, хотя бы из милосердия.
- Су…
- Заткнись, - прервала я его. – Вот скажи, почему из всего запаса слов, которые ты сейчас можешь использовать, тебе лучше всего удается – сука?
- Гы-ы, - осклабился аривеец, умиротворенно вздохнул и благочестиво возвел глаза к потолку.
- Ты похож на идиота, - констатировала я, с интересом рассмотрев напарника.
- Э!
- Угу, - кивнула я, отняв у него сендер. – Ты зачем его только под себя настроил? Как мне связаться с Лаитерро? С моего не могу, с твоего тоже. Ты даже имя его не можешь назвать нормально, словно у тебя во рту чле…
- Э!
- Но ведь не можешь?
- Ай, - потребовал Гротер, в который раз отнимая у меня сендер. – Ойсяк…
- Придурок, - вздохнула я и отошла к окошку.
Мы уже полчаса не могли связаться с Лаитерро. Наш фальшивый де Роса пытался пробиться сам, но из-за того, что контактор Гротера был отстроен только под его голосовые и речевые параметры, то ответить мы не смогли. Психованный аривеец уже успел попрыгать, размахивая руками с зажатым в пальцах контактором. Пинал ни в чем неповинную кровать, даже сбегал к администратору и несколько минут махал на него руками. Подозреваю, что ругал нецензурными словами. Благо, администратор в это время спал на рабочем месте и оскорблений аривейца не видел. В какой-то момент мне стало любопытно, будь сейчас Гротер под собственным именем… почти под собственным, он бы вел себя, как полный идиот, или это роль помогла ему так расслабиться? Скорей второе, потому что идиотом мой напарник точно не был. «Наоравшись» он вернулся в номер, я следом, упал поперек кровати и страдальчески посмотрел на меня.
- Нет, - ответила я, пресекая намек на утешительный секс.
- Сука, - четко произнес напарник, и я заподозрила его в симуляции.
И если бы нам не была так важна встреча с Лаитерро, то совсем уверилась бы в ней. Но мешать ходу операции было не в его интересах, потому Гротер продолжал изливать свое негодование всеми доступными способами. Сейчас он продолжал издевательства над собой и сендером. Наконец, застонав, аривеец отбросил на кровать контактор и воззрился на меня тяжелым взглядом.
