- Совсем перенастроить не можешь? – уточнила я, глядя на зверскую мину напарника.
Он отрицательно мотнул головой.
- У тебя с собой коммуникатор.
- И фо?
- Ни фо, - буркнула я, отворачиваясь к окну.
За спиной послышались шаги, и мне на плечи легли ладони. Гротер рывком развернул меня к себе лицом и промычал:
- Ы!
- Что?
- Ы! – продолжал меня тыкать пальцем в грудь офицер СБА. – Ы!
- То есть всё из-за меня? – возмутилась я. Вообще за эти полчаса я поняла, что могла бы стать персональным переводчиком Гротера в его безъязыком состоянии.
- Угу, - истово кивнул аривеец.
- А не пойти ли тебе по знакомому маршруту?
Напарник смерил меня высокомерным взглядом, но быстро сдулся и махнул рукой. Он доплелся до кровати, повалился на нее лицом вниз и несколько раз приложился лбом об уютную мягкость нашего ложа.
- Об стену, счастье мое, - посоветовала я. – Что ты себя жалеешь?
Аривеец протяжно вздохнул из глубин кровати, перевернулся на спину и уставился в потолок. Понимаю, дело усложнялось, и это ему совсем не нравилось. Лично меня задержка особо не трогала. Окончанием миссии я продолжала видеть свое устранение, поэтому промедление для меня оставалось лишним глотком воздуха. А вот аривеец рассчитывал на быстрое завершение, но проблемы напарника оставались проблемами напарника. Помогать искать выход из создавшегося положения я не спешила. Он сам не дурак, и раз не предложил самый простой вариант решение проблемы, значит, это было невозможно.
Аривеец снова посмотрел на меня страдальческим взглядом, затем изобразил, будто управляет карвером и провел большим пальцем по горлу. Ясно, Брато конец. В этом я совсем не была уверена, поэтому фыркнула, продолжая лицезреть окончание пантомимы. Нет, я понимаю, конечно, напарника. Выходка моего бывшего грозила общему, кстати, делу, провалом, если Лаитерро оскорбиться и на контакт больше не пойдет. Впрочем, так думал только Гротер, у меня были случаи и безнадежней, которые заканчивались удачным завершением миссии, но успокаивать аривейца я также не спешила, чтобы не расслаблялся.
И на Брато злился только аривеец. Это ему в язык ввели заживляющую дрянь, которая восстанавливала ткани быстро, но временно прекращала работу вкусовых рецепторов и лишала язык подвижности до двадцати часов. Я же не могла не думать о том, что Егор среагировал не столько на поцелуй, сколько на мой стон… Черт, кажется, во мне просыпается та безумная малолетка, которая уже однажды позволила задурить себе голову. Нет-нет, никаких личных мыслей, только о своей шкурке и не больше.
- Гротер, «Муха»! – не выдержала я. – Если у тебя сендер и коммуникатор совместимы…
Напарник поднял на меня непонимающий взгляд, но через мгновение его глаза прояснились, и Гротер от души постучал себя по лбу кулаком.
- Аривейский гамадрил, - усмехнулась я, глядя, на подобие победного танца.
Гротер послал мне воздушный поцелуй, расправил плечи и поспешил за «Мухой», на которой сохранился его голос, и за коммуникатором, чтобы составить команду из мозаики собственных слов. Я проводила его взглядом и покачала головой. Похоже, не только я деградирую. Но если виной моему неадекватному поведению я считаю аривейский подарочек в голове, то Гротера разума лишила всего лишь потеря одной из рабочих деталей. Всегда подозревала, что у аривейцев мозг и части тела, ответственные за получение удовольствия взаимосвязаны. А что было бы, если бы у него член превратился в унылый отросток? Напарник превратился бы тогда в недоумка, пускающего слюни? Всё же наследственность – сильная вещь, хоть и переданная через мать.
На этом я завершила свое мысленное философствование и подошла к кровати, на которой уже снова восседал вернувшийся напарник. Его деловитый вид сорвал с моих губ очередной смешок, но Гротер лишь надменно покосился на меня и продолжил работать с нашими разговорами, записанными «Мухой», отыскивая всего три слова – вызов, контакт и де Роса. Вскоре он уже тер ладони, расплывшись в акульем оскале, вдарил себе кулаком в грудь, скривился и пожалел сам себя, от меня же не дождешься.
- Эй, - позвал меня Гротер, похлопав рядом с собой ладонью.
Я присела на указанное место, продолжив наблюдать, как аривеец убирает все лишние шумы, очищая речевую команду от мусора, во избежание новых проблем с контактором, лишенным чуткости и понимания, ну, как я, например. После подключил сендер и запустил себя любимого:
- Контакт де Роса. Вызов.
- Эрик, добрый вечер, я уже не ожидал, что вы появитесь, - немного натянуто откликнулся Лаитерро. Впрочем, ответил он быстро.
- Добрый вечер, господин де Роса, - ответила я вместо ожидаемого «Эрика». – Это Лиза-Лотта.
- Ох, дорогая, как же я рад слышать вас, - встрепенулся второй аривейский кобелюка. Голос его тут же смягчился, наполнился бархатистыми нотками, и Гротер округлил глаза, состроив возмущенную рожу. Я отмахнулась от него, продолжая разговор, чуть смущенно, но без блеяния и лепета:
- Простите нас, господин де Роса…
- Адам, Лиза, - мягко поправил меня Лаитерро. – Прошу вас, к чему официоз? Мне приятно слышать свое имя из ваших прелестных уст.
Гротер вытянул два пальца и приставил их к голове, обозначая рога. Я криво усмехнулась. Оба они козлы. Напарник понял мою ухмылку правильно, мотнул головой и задрал нос. Себя он из парнокопытных исключил.
- Мне не очень удобно… - чуть протянув с сомнением, сказала я ученому. – Эрику может не понравиться…
- Ваш муж будет ревновать вас к имени? – изумился липовый Адам. – Всего лишь имя, Лиза. Таких имен миллионы по нескольким галактикам. Кстати, вы знали, что у гарвеан из звездной системы Лаор-рока-ода-рун земные имена в ходу уже более двухсот лет? И имя Адам среди них занимает одно из первых мест. Так есть ли смысл ревновать к имени, которое носят несколько тысяч головоногих моллюсков, пусть и разумных?
Я хихикнула, слушая его:
- Наверное, вы правы… Адам. Просто… просто я так сильно люблю своего мужа и не хочу его расстраивать, что порой становлюсь ужасно мнительной. – Гротер утер слезы умиления.
- Думаю, вашим чувствам к мужу никак не помешает, если мы перейдем на «ты», - жизнерадостно ввернул Лаитерро.
- Адам, - взмолилась я, - прошу вас, давайте уже поговорим о нашей прогулке…
- Как приятно это прозвучало, - промурлыкал ученый.
Мой напарник перекривлял наш объект, едва не вылезши из кожи вон от усердия. Я досадливо отмахнулась от него, Гротер скрестил на груди руки и насупился, но отвлекать своим спектаклем перестал. Вот честно, так бы и дала в лоб, так он мне надоел за этот вечер!
- Я должна принести вам извинение, Адам, - я «не заметила» игривости аривейца, - мы не смогли с вами связаться в оговоренное время, так неприятно… Но у нас есть оправдание, Эрик слегка травмирован. – Гротер был явно против моей оценки своего состояния. Судя по выражению его лица, мой аривеец уже трижды умер от смертельного ранения, и с каждым разом всё кровавей и трагичней. Не выдержав, я двинула локтем ему в бок, и напарник умер в четвертый раз, теперь, похоже, окончательно, потому что целых полминуты не лез мне под руку.
