Глаза привыкли к темноте, и тусклого света лампы из комнаты Мэйсона было достаточно, чтобы Хейс различил очертания кровати. Он положил Алексу на середину постели и накрыл своим телом.
— Чуть позже я попрошу сделать массаж, а сейчас покажу, насколько благодарен за то, что ты пошла со мной на этот вечер.
* * *
Алекса потянулась на кровати и улыбнулась, почувствовав боль во всем теле. Усталость в мышцах была приятной. Лучи солнца пробивались через жалюзи, на ее талии лежала тяжелая рука. Как тут не улыбнуться после того, что произошло прошлой ночью.
Она была рада, что Мэйсон остался у Сэди. Подруга обрадовалась, узнав, что она идет на свидание, и охотно вызвалась посидеть с ребенком.
Хейс зашевелился и сонно вздохнул. От ощущения жестких волос его ноги Алекса задрожала. Кто бы мог подумать, что она так соскучится по прикосновениям мужчины. Хейс — первый мужчина в ее постели. После Скотта. Алекса чувствовала, что поступает правильно, и поняла, что пришло время рассказать правду о покойном муже.
Она обняла Хейса за плечи, наблюдая, как затрепетали его веки. Он прижался к ней всем телом.
— Остановись, маленькая соблазнительница.
— Ты хорошо спал?
— Я бы и дальше спал, если бы ты меня не трогала.
Она прикусила ему подбородок.
— Когда я проснулась, твоя рука обнимала меня за талию, а потом ты перекинул через меня ногу. Думаю, это ты хотел прикосновений.
Хейс провел рукой по ее обнаженному бедру и обнял за талию. Алекса тут же отреагировала, а он стал ее щекотать. Она завизжала.
— Хейс, прекрати.
Зазвонил телефон. Она не узнавала рингтон. Должно быть, это его телефон.
— Твой телефон.
Хейс навис над ней с широкой улыбкой. Никогда раньше она не видела его искренней улыбки. Сердце сжалось в груди.
— Что случилось? Смеялась‑смеялась, а теперь, похоже, вот‑вот заплачешь.
Телефон перестал звонить, и между ними повисла тишина.
— Я давно не чувствовала такого счастья, не думала, что это возможно, но ты сделал это. Не ожидала.
— Я…
Телефон зазвонил вновь. Вздохнув, Хейс направился к выходу. Сделав два шага, остановился. Плечи напряглись. Алекса проследила за его взглядом. И внутри у нее все оборвалось. Как она могла забыть о фотографии? Их со Скоттом свадебная фотография долгое время стояла на комоде, у нее не поднималась рука убрать ее.
Телефон продолжал звонить, нарушая напряженную тишину. Хейс медленно подошел и взял в руки серебряную рамку. Алекса села на кровати, прижав к груди одеяло.
— Ты вообще собиралась мне об этом сказать?
Она закрыла глаза, не желая видеть его лицо. Трусиха!
— Сначала я ничего не знала, потом думала, что мы больше не увидимся.
Он молчал. Она рискнула на него посмотреть и тут же об этом пожалела. Хейс смотрел на нее так, словно все, что между ними произошло до этого самого момента, было ложью.
— Какое же у тебя оправдание для наших последующих встреч?
— Никакого. Я собиралась тебе рассказать, но не знала как. Когда ты впервые произнес его имя, я впала в шок. Потом решила умолчать, поскольку нашим отношениям было суждено скоро закончиться. К тому же, если бы открылась тебе, сложилось бы впечатление, что я готова к новым отношениям, а я не была в этом уверена.
На подбородке Хейса подрагивала жилка. Телефон замолчал, снова зазвонил и наконец затих.
— А потом ты появился на пороге моего дома, и наши отношения продолжились. Я не знала, что сказать, не рассчитывала увидеть тебя снова и боялась, если признаюсь, ты посчитаешь это предательством. Не было подходящего времени, Хейс. Я не хотела причинять тебе боль. Ты дорог мне и должен знать об этом.
Выругавшись, Хейс положил рамку на кровать, смотрел на нее некоторое время, потом развернулся, не удостоив Алексу взглядом, и быстро вышел из комнаты. Она выбралась из кровати и поспешила надеть футболку и трусики. В коридоре увидела, как Хейс зажал телефон между ухом и плечом. Он подпрыгивал с ноги на ногу, пытаясь натянуть штаны.
— Я буду на месте через пять минут. У отца случился приступ, — сказал он, не поднимая на нее взгляда.
— Я поведу.
— Нет. Ты получишь то, что хотела. Нам больше не нужно встречаться, а тебе беспокоиться о том, чтобы рассказать мне правду, о которой ты забываешь, когда тебе это нужно.
Ее сердце рассыпалось на осколки.
— Хейс.
Он резко открыл дверь и вышел, не удостоив ее даже взглядом. Дверь не хлопнула, но даже тихого щелчка оказалось достаточно, чтобы разрезать тишину.
Обняв себя за талию, Алекса уставилась на закрытую дверь. Он ушел. И в этом ее вина. Если бы он не увидел фотографию, если бы она рассказала, едва поняв, кем был для нее его лучший друг, возможно, сейчас бы все еще была с ним. В каком состоянии его отец? Как Хейс справится с этим ударом? Пройдя в спальню, она остановилась и взглянула на кровать с мятыми простынями, на которой лежала их со Скоттом свадебная фотография.
Не важно, что Хейс сказал, будто не хочет ее больше видеть, надо все объяснить, пойти к нему. Нельзя позволить ему считать, что она хотела предать его доверие. К тому же нужно понять, как он держится после случившегося с отцом. Алекса решила пойти к нему и только молилась, чтобы не упустить второго шанса на счастье, дарованного судьбой. Многим ли людям дается второй шанс на любовь? Она так долго боялась открыть сердце, и что теперь. Хейс научил ее храбрости, показал, насколько она сильная. Подумать только, она не хотела впускать мужчину в жизнь Мэйсона. Лучшего отца для малыша, чем Хейс, не найти. Она докажет, что любит его, и им суждено быть вместе. Да они уже стали семьей.
Глава 16
— С ним все будет хорошо.
Едва Хейс вошел в зал ожидания, как Пайпер, жена Нолана, сообщила ему новости.
— Доктор сказал, что по результатам осмотра повреждения незначительные, но они будут наблюдать за его состоянием.
Хейс с облегчением вздохнул, наверное, впервые за последний час. Новости о состоянии отца и события в доме Алексы взволновали его. Нет. Он не в состоянии думать о ней. Во всяком случае, в окружении семьи.
— Почему ты в форме?
Хейс повернулся на голос Кольта.
— Я не возвращался домой этой ночью.
— И ходил куда‑то в форме?
За спиной Кольта маячил Нолан в халате врача. Скорее всего, брат был на дежурстве, когда отца привезли в больницу.
— Мне нужно было появиться на церемонии. — Хейс расскажет о награде потом, а сейчас их ждут более важные дела. — Что произошло с отцом?
