— Знаю, и мне стыдно, но я так боялась…
— Никаких «но», Грейси, — ответила Эмма. — Отец сказал вчера, что любовь важнее всего. Что ты любишь и любима, понимаешь? Если хочешь, я побуду с тобой, когда будешь рассказывать отцу, — сказала мягко Эмма.
Грейси смотрела на нее с благодарностью.
— Я была бы счастлива, Эмм. Спасибо.
Эмма широко улыбнулась и обняла сестру.
— Раз мы с тобой помирились, пойду скажу Кадену, что согласилась на работу, может, он поверит, что я остаюсь навсегда.
— Ты любишь его?
— Больше жизни, — призналась Эмма.
— Тогда заставь его поверить.
Каден готовил лошадь для верховой прогулки, когда Эмма вошла в конюшню. Она выглядела, как Джеймс Бонд на миссии. У Кадена захватило дух. Ох уж эти кудри, развевающиеся при ходьбе, черные обтягивающие джинсы, кремовый свитер, темно‑зеленая куртка и потертые коричневые сапоги. Его тут же бросило в жар. Как уверенно она идет, сильная, упрямая, если бы он ей позволил, она бы заставила его преклонить колени.
Однажды он отдал ей всего себя, а она бросила его с разбитым сердцем.
Эмма остановилась. Его тело тут же отозвалось. Каден напрягся. Кровь закипела в венах, и ему показалось, будто по коже побежал электрический ток. Сдержаться будет непросто. Он сделал шаг назад.
— Грейси рассказала свой секрет.
Каден одобрительно кивнул. Что бы ни происходило между ними, Эмма и Грейси — сестры, и он был рад, что они наконец поговорили.
— Ты хороший друг, — продолжила Эмма, — спасибо, что был рядом и поддержал ее. Кажется, ты очень важен и дорог обеим девчонкам Уильямс.
Каден закрепил седло и затянул подпругу.
Затем усмехнулся и сказал:
— Я бы не стал спать с Грейси, даже если она не была бы лесбиянкой.
— Правда?
Каден перевел на нее взгляд. Эмму бросило в жар. Какой же он сексуальный.
— Я всегда хотел только тебя.
— И вот я здесь, — ответила она.
Аромат Эммы щекотал ему ноздри, желание обнять, прижать ее к себе было почти невыносимым, но Каден продолжал бороться с собой.
— Надолго ли, Эмма?
Он не может забыть ее предательство. Однажды она бросила его, и это было слишком больно. Если она снова уедет, его сердце точно не выдержит.
— Да сколько можно, Каден! — Эмма подошла, взяла его за руку и продолжила: — Я согласилась на работу в школе, теперь я преподаватель театрального мастерства в школьном кружке.
Казалось бы, отличная новость, но что, если Эмма найдет что‑то получше? Работу сменить не так трудно. Она наплевала на планы, которые они строили, и ушла, чтобы воплощать свои мечты в другом месте.
— Хорошо, — ответил он и повернулся к ней лицом.
Все ее естество взывало к нему, но он упорно это игнорировал.
— Ты будешь прекрасным преподавателем, но работа не гарантирует, что ты не уедешь, если тебе подвернется что‑то получше. Однажды так уже было.
Эмма разочарованно вздохнула.
— Пять лет назад все было иначе. Я была слишком юна, а ты начал говорить о свадьбе, детях, и я…
— Сбежала, — закончил он за нее.
Боль от предательства пронзила Кадена с новой силой. Однажды она чуть не сломала его. Второго раза он не допустит.
— Я не могла поступить иначе, но я вернулась.
— Потому что в Калифорнии не пошло. А если бы у тебя получилось? Ты бы все еще была там?
— Нет, — Эмма покачала головой, — это совсем не мое место, там все было чужим. Мне хорошо здесь, с тобой.
Он хотел ей верить.
Эмма почувствовала его смятение.
— Как мне тебя убедить?
— Если б я знал…
— Я люблю тебя, Каден.
Он закрыл глаза, осознавая ее слова. Он уже не надеялся, что Эмма когда‑нибудь это скажет. Он не мог позволить себе верить. Что‑то внутри его противилось.
— Я тоже люблю тебя, Эмм, — ответил он, и его глаза засияли прежде, чем он осознал, что сказал. — Но я не доверяю тебе, — добавил он, и свет в его глазах погас.
Эмма содрогнулась. Ему было неприятно это видеть, знать, что ей больно от его слов. Но она должна знать. Любви недостаточно.
— Я не знаю, как это исправить, — призналась она, — как убедить тебя?
— Сомневаюсь, что это вообще возможно. Ты сама сказала, что, если бы пришлось, ты бы забрала Молли и бежала.
Эмма развернулась, отошла немного, потом снова приблизилась к нему.
— Теперь все изменилось, ты предоставил мне адвоката, который работает над этим делом.
Каден кивнул. У него было время подумать, после того как они ездили в Калиспелл к Максу. Он пришел к выводу, что любви и страсти недостаточно. Ему важно доверять тому, с кем желаешь прожить всю оставшуюся жизнь. Ему нужно быть уверенным, что Эмма останется с ним, а не помчится за очередным журавлем в небе, если удача замаячит на горизонте.
— А если Макс не сможет помочь, что тогда?
— Я… я не знаю, — призналась Эмма. — Тогда придется найти другой способ бороться против Дориана Бэкстера, и я буду бороться, видит Бог.
— А если проиграешь, ты заберешь Молли и исчезнешь?
Эмма промолчала, и Кадену этого было достаточно.
Он разочарованно покачал головой.
— Видишь. Эмма, я восхищаюсь твоим упорством спасти и сохранить этого ребенка, и я сделаю все, чтобы помочь, но не рискну снова поверить тебе, чтобы потом разочароваться. Пойми, мне было слишком больно.
— Каден…
Он поцеловал ее глубоко и страстно, наслаждаясь каждой секундой. Эмма подалась к нему. Ее вкус, аромат одурманивал.
— Я помогу, Эмм. Сделаю все, что в моих силах, и я всегда любил тебя. Но я никогда не буду с тобой.
Она сделала шаг назад и посмотрела на него с изумлением и болью во взгляде. Сердце Кадена разрывалось.
— Значит, все кончено?
— Это вынужденная мера, — ответил он с большим трудом.
Он хотел прижимать ее к себе, ласкать ее божественное тело, доводить ее до пика блаженства и вместе достигать оргазма. Но это ничего не изменит. Не залечит старые раны. Пора привыкать жить без нее.
— Каден, ты собираешься бросить меня?
— Я очень постараюсь, — ответил он, снял шляпу и провел по волосам. — Черт возьми, Эмма, когда я спросил, что будет, если Макс не поможет, ты должна была ответить, что придешь ко мне. Но твой первый инстинкт — бежать, бороться самостоятельно, ты сама по себе.
Эмма открыла рот, чтобы возразить, но Каден покачал головой.
