Слезы защипали глаза. Эмма моргнула пару раз, сгоняя слезы. За окном свинцовые тучи не пропускали ни одного лучика солнца, холодный порывистый ветер гонял опавшую листву, октябрь вступил в свои права. Даже не верится, что неделю назад в солнечной Калифорнии единственным намеком на осень был латте с тыквенным сиропом на каждом шагу. А здесь, в Монтане, все говорило о том, что зима близка и неотвратима.
Как и разговор с Каденом.
«Абсолютно ничего».
Его голос звучал в голове, лишая надежды. Непросто вернуться домой и начать жизнь заново. Эмма и не надеялась, что будет легко. Она предполагала, что разговор с ним будет одним из самых тяжелых в ее жизни, но она и представить не могла, насколько сложно будет противостоять соблазну прикоснуться к нему. Его голос, его запах, его взгляд воскресили забытые чувства. Эмма думала, что буря переживаний после разрыва улеглась. Она ошиблась.
— Все наладится, — сказал отец.
Эмма повернулась к нему. Фрэнк усадил малышку лицом к матери. Ее сердце сжалось. Молли стала самым важным для нее человеком, и она была готова сделать все, что в ее силах, и даже больше, чтобы защитить. Она привезла малышку домой, потому что здесь о ней точно позаботятся, здесь ее полюбят.
— Ты найдешь свой путь, и я рад, что ты вернулась с дочкой, — заверил Фрэнк, и сердце Эммы в очередной раз сдавило от боли. — Грейси разберется со своими чувствами, вы помиритесь, обязательно.
Эмма не была в этом уверена, но возражать не стала.
— Я, — Фрэнк поднялся с дивана, придерживая Молли, — собираюсь покормить самую сладкую девочку.
— Пап, — откликнулась Эмма, вспомнив, что сказала ей Грейси, — ты не обязан сидеть с ней.
Отец явно обиделся:
— Возиться с внучкой для меня радость. Я вспоминаю, как вы с Грейси были маленькими. У нас с твоей мамой не было ни минуты покоя.
Эмма улыбнулась.
— Я все еще по ней скучаю.
— Я тоже, милая. Каждый божий день.
Фрэнк вздохнул, затем расплылся в широкой улыбке, когда малышка хлопнула в ладошки.
— Она была бы счастлива увидеть такую замечательную внучку. Так что не волнуйся за нас с Молли. Пойди займись делами, на ранчо всегда есть за что взяться.
Можно вернуться в сарай и закончить разбирать инструменты, поднять бухгалтерские книги и проверить, как идут финансовые дела, а можно пойти поговорить с объездчиками лошадей и узнать их мнение. Но она не хотела делать ничего из этого.
— Пап?
Отец обернулся.
Решение было принято мгновенно.
— Если ты не против, я поеду к Кадену, постараюсь наладить отношения.
Отец подмигнул:
— Хорошая идея, милая. Не спеши домой, мы справимся.
Он ушел, а Эмма отправилась в прихожую, сняла с вешалки тяжелую коричневую куртку.
«Не спеши домой…»
Если только Каден согласится с ней поговорить. Хотя она всегда могла уговорить этого упрямого ковбоя. И сегодня сможет. Разве может быть иначе?
Они выскажут друг другу все, что думают, и найдут выход, как жить дальше. Хуже, чем сейчас, все равно не будет.
Застегивая куртку, Эмма вышла на улицу. Окинув взглядом ранчо, она подумала, что тут работы непочатый край, но поговорить с Каденом было важнее всех дел. Работа на ранчо никуда не денется. Она откопала в кармане ключи от старенького проржавелого грузовичка, который довез ее и Молли из солнечного Лос‑Анджелеса, села и завела мотор. У конюшни увидела Грейси и женщину с рыжими волосами и веснушчатым лицом.
«Наверное, ветеринар», — подумала она.
Грейси кинула в ее сторону злобный взгляд, и Эмма помахала рукой в ответ. Если сестра бесится, это ее проблемы.
Развернувшись, она поехала в сторону ранчо Кадена. На этот раз они поговорят, черт возьми, по‑другому и быть не может.
Из‑под колес полетела грязь, забрызгав заднее стекло, и она не видела, как Грейси долго смотрит ей вслед.
Глава 3
Каден помог завести кобылу в трейлер для перевозки лошадей. Дочка покупателя была в восторге от лошади, а Каден радовался очередному довольному клиенту.
Он посмотрел на Звездочку, и кобыла помотала головой, словно прощаясь со старым хозяином.
Каден улыбнулся.
— Красотка, мне жаль с тобой расставаться, — прошептал он и погладил ее по длинной шее. — Новая хозяйка будет любить и баловать тебя еще сильнее, чем я.
Каден провел пальцами по пятнышку на лбу лошади и вспомнил, как она появилась на свет. Это было восемь лет назад. Они с Эммой провели всю ночь в конюшне, успокаивая и подбадривая мать Звездочки во время родов. Эмма дала жеребенку имя, они мечтали: это будет первая кобыла в табуне, который они создадут вместе. А потом занимались любовью на чердаке над конюшней. Черт, он до сих пор ярко помнил тот жар, ее руки, блаженство оказаться внутри ее.
Звездочка заржала, заволновалась. Неужели у него все на лице написано? Каден замотал головой, прогоняя воспоминания.
— Будь хорошей девочкой, — сказал он и снова погладил кобылу.
В голове промелькнула мысль: он избавляется от последнего, что напоминало ему Эмму все эти годы. Очередная насмешка судьбы?
«Это пинок под зад, вот что это», — решил Каден, повернулся спиной к прошлому и вышел из фургона на холод и ветер.
Пожав руку новому хозяину, Мэту Фрэйзеру, он сказал:
— Она хороша.
— Мы позаботимся о ней, — сказал тот.
Каден кивнул и перевел взгляд на дочку владельца. Девочка светилась от счастья.
— Будешь любить ее?
— Да, обещаю! — сказала она торжественно.
— Если так, то эта красотка будет любить тебя до беспамятства.
— Спасибо! — выпалила девочка и бросилась ему на шею, затем сделала шаг назад в смущении и сказала: — Это самый счастливый день в моей жизни.
Каден улыбнулся, как ни печально ему было расставаться со Звездочкой. Девочка вскочила в кабину, и грузовик умчался, оставив после себя столб пыли.
Ковбой стоял и смотрел им вслед. Эмма преподала ему хороший урок, бросив его. Сейчас попрощаться со Звездочкой было проще: Каден понял, что может пережить любую потерю, но не может больше доверять Эмме.
Грейси смотрела, как машина Эммы удаляется все дальше и дальше, пока совсем не скрылась из виду. В голове невольно крутилась мысль: вернется ли она? Она корила себя за ненависть к сестре, но не могла ничего с этим поделать. Эмма слишком сильно обидела ее, когда бросила отца и ранчо на произвол судьбы. Можно ли просто забыть и простить?
От холода ее передернуло. Закутавшись поплотнее в куртку и подняв воротник, она подняла голову и посмотрела на свинцовые тяжелые облака, гонимые порывами ветра. Облетевшая листва кружилась в морозном вечернем воздухе. Каждый год Грейси мечтала отрастить волосы подлиннее, чтобы зимой было теплее, но каждое лето радовалась, что так и не сделала этого.
