Но, как отмечает историк Сергей Мельгунов, «хотя имя Барклая было реабилитировано после 1812 года и ему вновь было поручено командование армией; хотя и памятник ему поставлен рядом с Кутузовым, но все же не Барклай вошел в историю с именем народного героя Отечественной войны. А, быть может, он более всех заслужил эти лавры».
Кинжалом в грудь в припадке меланхолии
Те, кто видел нашумевший посвященный декабристам художественный фильм «Союз спасения», вышедший на экраны в самом конце 2019 года, наверняка помнит, что стало одной из причин краха заговорщиков: разумеется, предательство. Согласно сценарию ленты, Тайное общество выдал крайне неприятный персонаж – Аркадий Майборода, поссорившийся с Павлом Пестелем… На самом деле, как отмечают историки, по официальным данным, среди членов тайных обществ было как минимум десять человек, выдавших властям тайну. Имена четырех из них известны точно.
Александр Карлович Бошняк, помещик Херсонской губернии, уездный предводитель дворянства, проходил в докладах Следственной комиссии как «агент графа Витта». По замечанию декабриста Сергея Григорьевича Волконского, автора мемуарных «Записок», агент «был человек умный и в свое время считался даже человеком передовым» и без труда вошел в доверие к члену Каменской управы Лихареву, который в начале 1825 года принял его в Южное общество.
За донос Бошняк просил государя дать ему сразу два гражданских чина и денежную компенсацию. Дежурный офицер докладывал Николаю I по этому поводу: «Бошняк желает получить денежное вспомоществование, быть принятым на службу коллежским советником в иностранной коллегии, с тем, чтобы находиться при генерал-лейтенанте Витте». Вскоре после казни пятерых декабристов царь повелел выдать просителю «из кабинета единовременно вспомоществование три тысячи рублей ассигнациями…»
Член Северного общества Яков Иванович Ростовцев служил адъютантом генерала Бистрома в лейб-гвардии Егерском полку. По словам декабриста Штейнгеля, Ростовцев «один из восторженных обожателей свободы». Он даже написал трагедию «Пожарский», «исполненную смелыми выражениями пламенной любви к отечеству, и не скрывал если не ненависти, то презрения к тогдашнему порядку вещей в России».
Однако настроение Ростовцева переменилось, когда его облагодетельствовал великий князь Николай. И сообщил тому, что «существует замысел на жизнь его высочества, но что он „не подлец“ и умоляет не требовать указания лиц». Николай Павлович не забыл услугу Ростовцева, дав ему возможность дослужиться до генерала.
В предательстве подозревают и унтер-офицера 3-го Украинского уланского полка Ивана Васильевича Шервуда, сына англичанина. В «Записках» Волконского говорится: «Шервуд явился предателем из расчета и во всю жизнь свою действовал самым гнусным образом». Николай I пожаловал доносчику чин поручика лейб-гвардии Драгунского полка, крупную сумму денег, а к фамилии добавил «Верный», правда, однополчане звали его иначе – «Скверный». Иван Шервуд быстро пошел по служебной лестнице и, как поговаривали, не брезговал доносами.
Однако прокололся в своем рвении, за махинации дележа наследства А.Д. Балашова в 1834 году Шервуда посадили на девять лет в Шлиссельбургскую крепость. Потом под надзором полиции жил в своей деревне в Смоленской губернии и даже написал книгу «Исповедь Шервуда-Верного»…
И наконец, наш «главный герой» – сын херсонского помещика Аркадий Иванович Майборода. Офицер Вятского пехотного полка, составивший список из 46 членов Южного общества… Как говорилось в уже упомянутых «Записках» Волконского, Майборода «был человек весьма хитрый, весьма ловкий, весьма вкрадчивый… Желая вкрасться в доверенность Пестеля, он в управлении своею ротою с величайшим тщанием следовал правилам человеколюбия и попечительности о солдатах, правилам, введенным Пестелем в Вятском полку. Поэтому он и был принят в члены общества».
Как известно, Пестель едва ли не самый радикальный из декабристов, его не зря подозревали в диктаторских замашках. Вятский полк под командованием Пестеля должен был выступить из города Тульчина, что под Киевом и, выдвинувшись на Петербург, предъявить ультиматум царю. Пестель готовился скрупулезно: узнавал настроения войск, планировал маршруты восставших полков и даже основывал продовольственные склады, чтобы обеспечивать восставших.
Один из подчиненных Пестеля – Аркадий Иванович Майборода – человек не самый удачливый в службе. Достойного образования не получил, всю жизнь писал с ошибками, но самое главное, воровал и постоянно попадался на этом.
Он начал службу в конце 1810-х годов прапорщиком лейб-гвардии Московского полка. В 1820 году его перевели из гвардии в армию, в 34-й Егерский полк, а еще через два года – в Вятский пехотный полк, командиром которого и был Пестель. Попав туда, капитан Майборода получил под свою команду 1-ю гренадерскую роту.
«В Тайное общество Майборода был принят Пестелем в августе 1824 года, – отмечает современный исследователь движения декабристов Оксана Киянская. – Принят, несмотря на предостережения майора Вятского полка Н.И. Лорера – активного участника заговора. Судя по мемуарам Лорера, он посвятил Пестеля в некоторые неблаговидные факты из жизни капитана. В частности, Лорер поведал Пестелю истинную причину перевода Майбороды из гвардии в армию: его полковой товарищ «дал ему 1000 рублей на покупку лошадей». Майборода же эти деньги растратил, а вернувшись из отпуска, сообщил, что лошади пали».
Однако Пестель не прислушался к Лореру и привлек Майбороду к участию в заговоре. «Занимавшийся поиском источников финансирования своего предприятия, Пестель остро нуждался в помощнике, который, будучи членом Тайного общества, не был бы воплощением честности. Лорер, человек глубоко нравственный и прямолинейный (его фамилия не фигурирует ни в одном из документов финансового следствия в Вятском полку), для этой роли явно не годился», – отмечает Оксана Киянская.
Прежде чем принять Майбороду в общество, Пестель устроил ему своеобразную «проверку на лояльность». Согласно материалам следствия, в 1823 году в полк пришли деньги на новые краги – нижние кожаные фрагменты солдатских рейтуз. На каждую пару этих краг выдали по 2 руб. 55 коп. Но до солдат деньги эти дошли в сильно урезанном виде – каждый из них получил по 30–40 коп. Эта «позволительная экономия», по словам Пестеля, составила, по позднейшим подсчетам следователей, 3585 руб. 80 коп.
Как установило следствие, именно Майборода первым предложил солдатам своей роты «довольствоваться» сорока копейками за пару краг вместо положенных двух с половиной рублей. Когда же 1-я Гренадерская рота на это согласилась, капитан лично уговорил всех других ротных командиров последовать его примеру.
«Только после того, как капитан блестяще справился с возложенным на него поручением, он был принят Пестелем в Тайное общество. Причем полковник искренне полюбил капитана – об этом свидетельствует, в частности, составленное Пестелем в конце 1824 – начале 1825 года завещание. В этом завещании часть своих личных вещей он оставлял Майбороде», – отмечает Киянская.
Майбороде поручили ответственную миссию – съездить в Москву за деньгами для полка. Аркадий Иванович с заданием справился, однако, в полк деньги – 6000 руб., не довез, растратил все до копейки по пути обратно.
