«К чести Пономарева, он, как мог, старался защитить историческое наследие Новгорода от мародерства немецких и испанских солдат, – указывает Виктор Смирнов. – В этом его поддерживали оккупационные власти. Поскольку Новгород отныне принадлежал Германии, новым хозяевам следовало проявлять заботу о его ценностях. Военный комендант поручил Пономареву руководить восстановительными работами на пострадавших в ходе боев памятниках архитектуры, мобилизовав ему в помощь местное население».
Пономарев обращался в Берлин, Ригу, требуя, чтобы немецкая армия защитила новгородские культурные ценности. Он сам занимался реставрационными работами, и до сих пор в фондах новгородского музея есть иконы, на которых профилактические заклейки сделаны газетами 1942 года.
Был ли при этом Пономарев пособником оккупантов? Несомненно. Более того, ему пришлось даже принять участие в пропагандистской кампании, развернутой нацистами. Ее «мастера» должны были внедрить в головы людей историческое обоснование включения бывших новгородских земель в состав Третьего рейха. А Василий Пономарев регулярно выступал в русских оккупационных газетах с публикациями, посвященными «благотворному» немецкому влиянию на новгородскую историю.
В сентябре 1943 года в газете «За Родину», выходившей в Риге, Пономарев писал: «В то время как на фронтах гремят орудия, и льется кровь, в тылу, под надежной защитой немецкой армии, идет созидательная, хозяйственная и культурная работа. Организуются научные исследования и в том числе археологические работы». Речь шла, в частности, об археологических раскопках на реке Оредеж, которыми занимался Пономарев по поручению оккупационных властей. В его распоряжение выделили немецких солдат, а также советских военнопленных. Каковы были для них условия труда, можно только догадываться…
Оккупанты планировали разыскать могилу легендарного Рюрика, которого они считали немцем и которого, по преданию, похоронили в золотом гробу. Найти ее не удалось, но зато Пономарев отыскал и раскопал много древних захоронений. «Обнаруженные в них скелеты и черепа были переданы немецким ученым в качестве антропологического доказательства арийского присутствия на славянских землях», – отмечает Виктор Смирнов.
Вид на Новгородский кремль, Волхов и Торговую сторону во время оккупации. 1943 г.
Немецкий документ В. Пономарева. 1968 г. Из архива Университета Марбурга
Тем временем в войне произошел перелом, немецкие войска покатились на Запад. Было понятно, что и в Новгороде время оккупации подходит к концу. И тем советским гражданам, которые сотрудничали с немцами, придется отвечать. Василий Пономарев сделал свой выбор.
Кукрыниксы. Бегство фашистов из Новгорода. 1944–1946 гг.
Незадолго до прихода Красной армии он потребовал у оккупантов, чтобы они обеспечили вывоз ценнейших икон, хранящихся в новгородских музеях. Ему удалось созвать в Новгород комиссию, ему разрешили вывезти из Новгорода 600 икон из пяти с половиной тысяч. Сначала их перевезли в Псков, затем в Ригу, оттуда их путь лежал в Кенигсберг и дальше в Германию. Часть погибла в дороге: то ли в результате бомбежек, то ли грабежа.
«Василий Пономарев при благожелательном отношении сотрудников штаба Розенберга отправился сопровождать культурные ценности в Германию, где в 1944 году занимался описанием новгородских археологических коллекций в университете Грайфсвальда», – отмечает историк Юлия Кантор.
Когда западную часть Германии заняли американские войска, Василий Пономарев предложил им свои услуги в качестве эксперта по новгородским древностям. «С помощью его записей и при его непосредственном участии удалось установить происхождение, а затем и вернуть на родину замечательную коллекцию икон, ныне выставленную в залах Новгородского музея-заповедника. За эту помощь счастливые музейщики были готовы объявить Пономарева „спасителем новгородских сокровищ“, хотя на самом деле это звание по праву принадлежит миллионам наших сограждан, которые сокрушили фашизм и вернули своему народу его собственное достояние», – подчеркивает Виктор Смирнов.
После войны Пономарев оказался в американской оккупационной зоне. В СССР он не вернулся, резонно полагая, что за сотрудничество с оккупационным режимом ему не светит ничего хорошего. Тем не менее Пономарев не входил в список подлежавших розыску и выдаче СССР за совершенные во время войны преступления. Он жил в Марбурге, преподавал там историю и археологию. Личный архив Пономарева находится в архиве Университета этого города. Семью он не обрел, последние годы жил в бедности, умер в 1978 году.
«Очень ценно, что сегодня мы имеем доступ к документам Василия Пономарева. Он составил маркировку утрат новгородских памятников: методично ежедневно записывал, в какую церковь попал снаряд, где и когда сгорела икона, – отмечает историк Сергей Трояновский. – С этими документами в свое время в Марбурге работали бывший директор Новгородского объединенного музея-заповедника Николай Гринев и Антонина Передольская». Они считали Пономарева защитником культуры Новгорода и жертвой обстоятельств. Гринев вообще говорил про Пономарева: „Он принес в жертву самого себя“.
Незадолго до смерти Пономарев оплатил содержание своей могилы на тридцать лет вперед. Когда срок истек, родственники перевезли его останки из Германии в Новгород и перезахоронили на Рождественском кладбище…
И последний штрих. Совсем недавно Василий Пономарев стал одним из персонажей новой музейной экспозиции „Подвиг народа“ в Музее Победы на Поклонной горе в Москве. Петербургская команда „Невский баталист“ оформила здесь несколько исторических „сюжетов“. Один из них таков: январь 1944 года, последние дни оккупации Новгорода. В сугробах разбросаны фрагменты памятника „Тысячелетие России“, разобранного гитлеровцами ради вывоза в Германию.
Возле разобранного памятника стоит Василий Пономарев – он изображен так, что зрители волей-неволей воспринимают его как Иуду. „Панорама сама подтолкнула нас обратиться к этому, мягко говоря, весьма спорному персонажу, – поясняет руководитель «Невского баталиста», автор концепций панорам Дмитрий Поштаренко. – Мы изобразили его в тот момент, когда он подписывает икону с обратной стороны. А напротив вальяжно возвышается генерал вермахта, руководящий вывозом культурных ценностей из Новгорода: мол, русский, хватит уже заниматься ерундой… Археолог смотрит на него исподлобья и продолжает свое дело“».
