— Но вины ее в этом нет, так как и настоящих преступников мы знаем.
На некоторое время в комнате повисла тишина. Дарио просто смотрел в окно, Войлин и Нейранд смотрели то на велианца, то друг на друга, но прерывать его размышления не торопились.
— Хорошо. — Наконец прошептал Дарио, когда тишина уже затянулась, и стоять без дела казалось слишком глупо. — Мэр города не упустит такой возможности, и Джиа будет сожжена в честь праздника. И помилование ее вряд ли ждет, так как и людям нужно развлечение, не зависимо от степени ее виновности.
Нейранд от услышанного передернул плечами, ему отчетливо вспомнился огонь в лесу. Маг судя по всему подумал о том же, и потому, лишь облегченно вздохнул и улыбнулся.
— Тогда ведь ничего страшного, огонь нашей девочке не страшен.
— Почему? — Велианец впервые с того момента, как выслушал о произошедшем, повернулся к собеседникам.
— Джию уже окружал огонь, и она вышла из него весьма спокойно, он ее даже не ожог. — Войлин пожал плечами, и опустился на кровать, вновь начиная теребить рюкзак девушки.
— Как это произошло? — Спросил Дарио, переводя взгляд на оборотня.
— Да мы и сами не знаем, просто красный купол, она как-то почувствовала, что сейчас полыхнет, соскочила с коня, а нам приказала отбежать, вот тогда-то из центра купола полыхнул красный луч, и вокруг Джии все загорелось.
— Хм… — Мужчина так же опустился на соседнюю кровать, опять переведя взгляд на окно, один оборотень остался стоять у двери. — Здесь другое. Если я правильно понял, тот огонь был магический, и у нее либо есть врожденная защита от него, либо какие-то другие причины, почему огонь не навредил ей. Но этот огонь будет живой, настоящий.
Войлин поднял лицо на Дарио.
— Суд состоится примерно через час.
— А значит скоро и сожжение. — Закончил Нейранд, с силой сжимая рукояти кинжалов, висящих на поясе.
— Слушайте меня внимательно. — Велианец поднялся, и взглянул на каждого из присутствующих. — Сожжение пройдет в полночь, в момент пика восхождения луны. Сейчас время обеда, а значит, до этого момента немного времени у нас еще есть. Я иду за ней, мы будем ждать вас за пределами города возле реки. Я не знаю в каком именно месте и уж тем более в каком состоянии, но вы найдете нас там. Искать нас не будут, если все пойдет по плану.
— А если не по плану? — Решил уточнить маг.
— В зависимости от результата вы либо найдете нас в указанном месте, либо нет.
Войлин хотел было подняться на ноги, последовав примеру Дарио, но не нашел в себе сил, и продолжил безмолвно следить за каждым движением велианца, не отводя взгляда.
— У меня к вам несколько заданий, после их выполнения, мы будем ждать вас у реки.
***
Я очнулась, мне ужасно не хотелось открывать глаза, ведь в своем то ли сне, то ли видении, я наконец-то летала по синему звездному небу. Невероятно близкие звезды бросали на землю холодный мерцающий свет, ночное солнце светило бледным золотом. И все это в едином свете. Мне было легко, теплый воздух и свежий ветер ласкали мою кожу, развивали мои волосы. Крылья, в зависимости от угла наклона перьев, в свете звезд отливали, то серебром, то будто сливались с небом, становясь прозрачными. Они позволяли мне наслаждаться таким долгожданным покоем и свободой. Я жила звуками хлещущих далеко внизу волн, шелестом листвы на могучих деревьях. Я разговаривала с тобой, мой Друг…
Но вдруг вспыхнули звезды, острыми осколками опадая на землю, окрасилось багровым солнце, почернел небосвод, окрасились кровью реки, и я увидела движение на земле, будто тени, скользящие по поверхности земли, я почувствовала зло, ярость, ненависть, гнев и в то же время невообразимый страх и ужас.
Мое тело сковал холод. Сильный ветер колол мою кожу, и я больше не могла летать. Мои крылья стали тяжелыми, неподъемными. Мое сердце могло разорваться от этих чувств, тело разбиться о твердую холодную землю, но я открыла глаза.
Сон растворился, исчезая и стираясь из памяти под давлением реальности.
Было темно, и тихо. Я пошевелила руками, рядом никого не оказалось, зато я почувствовала жгучую боль в спине.
— Проснулась? — Из темноты я услышала тихий, немного охрипший мужской голос.
— По-моему, да. — Пробурчала я в ответ, пытаясь сесть.
Мужчина пришел мне на помощь, и я все-таки смогла принять полусидящее положение, найдя то положение, где раны от кнутов обжигали болью не так сильно.
Я попыталась осмотреться. Было очень темно, и так как над головой у меня не было звездного неба, а потолок казался очень низким и давящим, поняла, что нахожусь в какой-то комнате. Я повернула голову в сторону Дарио. Он сидел на стуле возле меня. Рядом маленький столик, на котором стоял таз с какой-то грязной водой. На полу куча тряпья, у противоположной стены маленький шкаф. Окно в комнате маленькое, а занавеска задернута, отчего мне стало совсем уж неуютно. Я же лежала на кровати, на стене надо мной висела лампа, но свечи ее почти не освещали пространство вокруг.
— Ты как? — Спросила я, вернувшись взглядом к велианцу.
— Получше тебя буду. — В голосе я смогла различить едва уловимую тревогу.
— Не беспокойся за меня. — С некоторым безразличием ответила я, пытаясь разобраться в своих чувствах, что перекрывались абсолютной опустошенностью.
— Да я и не беспокоюсь, с чего ты взяла? Спина очень болит?
— Болит.
— Тогда держи. — Дарио протянул мне пучок какой-то травы.
— И что я должна с этим делать? — Я с сомнением перевела взгляд на траву, но протягивать руку не торопилась.
— Съесть. — Даже толком не видя его лица, я знала, что сейчас он улыбается.
Аккуратно он вложил ее мне в ладонь, и я все же поднесла руку ко рту. Неуверенно пожевав один листик из пучка, я ожидала почувствовать горечь во рту, но на голодный желудок они оказались очень даже приятными на вкус, сладковатыми.
— Ай, яй, яй, даже не спросила, что это. А если бы я тебя отравить захотел?
— Хотел бы моей смерти, не вытаскивал бы из огня, а там бы и оставил. А для чего она?
— Не для чего, а от чего. Боль снимает.
Дальше я ела молча. После травы Дарио протянул мне еще и поднос с едой, который как оказывается стоял у него за спиной. Не богатый ужин, но я никогда не была придирчивой. Овощная похлебка и травяной отвар с куском серого хлеба. Все чуть теплое, но мне это было не важно, мой желудок просто не мог отказаться от еды. Есть в темноте было неудобно, но благодаря слабому свету лампы я могла видеть хоть что-то. Дарио все это время молчал, терпеливо наблюдая, как я не спеша справлялась с едой.
— Где мы? — Спросила я, когда вся еда была съедена.
— У местной знахарки. Согласилась приютить тебя и подлечить, пока ты не придешь в себя.
