Еще немного потопталась в коридоре, не забыв поразмышлять о том, каким образом в защищенном пансионе появился портал и кто же толкнул меня в него, отправилась в свою комнату. К вечеру голова разболелась еще сильнее, она буквально раскалывалась, принося невероятные мучения. Покопавшись в маленькой сумочке, отыскала порошок, который дал мне любезный доктор Джарви, выпила и присела на кровать. Не заметила, как задремала. Разбудил меня робкий стук в дверь. Фредди просунулась в проем, а потом, получив приглашение, вошла.
— Миссис Баррингтон ищет тебя и готова поговорить.
— Спасибо. — Я поднялась с кровати, понимая, что голова болеть не перестала. Даже показалось, стало хуже. К тому же ужасно хотелось спать.
В кабинете миссис Баррингтон я сразу же присела и попыталась растереть пальцами виски. Боль немного уменьшилась, но не прошла окончательно. Хозяйка пансиона встретила меня ахами и вздохами. Хорошо, что я успела привести себя в порядок и она не видела, как я выглядела раньше. Сглаживая углы и насколько возможно утаивая подробности, я рассказала о том, что произошло и почему инспектор решил оставить меня при себе. Несчастная женщина хмурилась, сердилась, а потом снова охала, хватаясь за голову. Мистер Оглси задумчиво молчал, особенно когда я поведала о портале и разговоре с магом.
— Это немыслимо! — возмущенно подскочила со своего стула миссис Баррингтон. — Кто осмелился создать портал в моем пансионе? Как такое возможно? И как, черт побери, мы этого не почувствовали?
Такие слова редко вырывались из уст женщины, исполненной достоинства, поэтому мы сделали вид, что не заметили ругательств. Милая хозяйка была возмущена до глубины души, а еще ужасно расстроена и даже подавлена.
— Как же так? Как я могла не заметить, не почувствовать? Я же так и девочек уберечь не смогу. — На глазах миссис Баррингтон выступили слезы, губы ее задрожали, и мое сердце вновь сжалось.
— Это не ваша вина, милейшая миссис Баррингтон, — попытался ее успокоить мистер Оглси. — Все мы уже понимаем, что столкнулись с кем-то настолько сильным, что противостоять ему в одиночку невозможно. Мы усилим охрану пансиона и отныне будем крайне внимательны и осторожны.
— О чем вы, мистер Оглси? — печально вздохнула женщина, снова опускаясь в свое кресло. — После тех воронов мы и так максимально укрепили защиту здания, все жители пансиона настороже. И еще. Я никак не пойму, почему не ощутила вторжения? Магическое заклинание привязано ко мне, и о любом вмешательстве мне должно стать известно. Пусть я не смогла бы его остановить, но так чтобы совсем не знать о нем — это уже немыслимо.
Я сидела в кресле и сквозь боль пыталась разобраться в словах миссис Баррингтон. Что-то в них меня насторожило. Ах, если бы не это недомогание и жуткое желание спать. Зря я выпила порошок. Тряхнув головой и прогоняя непрошеную сонливость, я изо всех сил сосредоточилась на предмете размышлений.
— А если вторжения не было? — непослушными губами выговорила я, и три моих собеседника резко обернулись ко мне.
— Как это не было? — спросила Фредди, заглядывая в мои глаза. По выражению ее лица я поняла, что она догадывалась, о чем я говорила, но верить в это не хотела.
— Если портал создал кто-то внутри этих стен? — продолжила я, переводя взгляд на побледневшую миссис Баррингтон. — Кто-то же втолкнул меня в него.
— Это абсурд, — поджимая губы, сказала женщина. — Просто невозможно. Я не верю… нет, я отказываюсь в это верить.
— Ты подозреваешь кого-то конкретного? — спросила Уиннифред.
— Да, но, как и миссис Баррингтон, верить не хочу.
— Каролина? — одними губами и только для меня произнесла подруга, и я кивнула, ощущая полное опустошение.
Мисс Кэри обладала поистине сложным характером, но в ней не было зла. Или я не заметила? Не хотелось верить, что она делала это нарочно. Вороны вновь закружили перед глазами, сами собой отвечая на все мои внутренние вопросы. С этим еще предстояло разобраться. Гул в голове снова усилился, глаза резало от усталости.
— Миссис Баррингтон, вам что-нибудь удалось выяснить? — спросила я, отчего-то решив, что времени у меня осталось немного. Инспектор должен был забрать меня в Олридж-холл, а я хотела еще успеть узнать новости.
— Да, — справляясь с ворохом эмоций, ответила она, после того как попросила мистера Оглси сходить в тот самый коридор, где меня отправили в путешествие, и осмотреться. — Выяснили мы немного, и даже не знаю, чем это сможет помочь.
— Расскажите, и мы вместе подумаем, — ответила я тихо. Боль стала невыносимой, я даже скривилась, опуская голову на ладонь.
— Записей о первом магистиуме и о его создателе в моей личной библиотеке не очень много. Пришлось выискивать любые упоминания о них. Мистер Оглси занимался поисками информации о сапфире. — Не в силах усидеть на месте, женщина вновь поднялась и, потирая ладони, прошлась по комнате. — В итоге мы выяснили следующее: Окарт не любил рассказывать о себе, личностью был закрытой. Но, как общеизвестно, легендарной! Его ученики всегда с благоговением вспоминали о заслугах мага и о том, как Окарт изменил их жизнь. Почти все из них стали уважаемыми людьми, известными в определенных кругах, умелыми. Но есть упоминание еще об одном ученике, чье имя не указывается.
Услышав последние слова, я насторожилась и села прямо, стараясь не пропустить ни одного слова.
— В записях о нем сказано мало: молод, напорист, талантлив, страстен. Ни описания внешности, ни описания талантов. Этого ученика Окарт будто скрывал, занимался с ним индивидуально в своей башне.
— Очень странно, — пробормотала Фредди.
— Именно! А если учесть, что все учителя любят так или иначе хвалиться своими учениками, то выглядит это еще и подозрительно. Особенно если ученики очень талантливы. Также мы выяснили, что Окарт изучал драконье пламя.
Миссис Баррингтон затихла, наблюдая за нашей реакцией, и была весьма ею довольна. Она сжала губы, будто скрывая удовлетворенную улыбку, которую наверняка посчитала неуместной. Я бы тоже улыбнулась от умиления, если бы предмет нашей беседы не был настолько серьезным.
— Окарт собрал почти все книги о нем и даже отправлялся на поиски мест прежнего обитания драконов. В последние годы жизни Окарт стал одержим их магией настолько, что чуть не лишился рассудка. Однако незадолго до смерти успокоился и будто переменился, как пишут современники.
— Похоже, успокоился он как раз потому, что это самое пламя обнаружил, — сказала я. — Но если он сам был так им одержим, почему не оставил себе, а передал ученику? Как я понимаю, молодой мужчина, которого мы видели в башне, и был тем самым учеником.
— Возможно, Окарт не мог совладать с пламенем, — предположила Уиннифред.
— Маловероятно, — ответила миссис Баррингтон. — Окарт был сильнейшим из нас.
— Но это не означает, что не нашлось кого-то еще могущественнее. А если ученик далеко превзошел своего учителя? Если Окарт это понимал и вынужден был отдать магию драконов ему?
