— Вот тебе и конец, сладенький, — прохрипел бугай, все сильнее и сильнее сжимая свои объятия.
— Не согласен, — сказал Кайл.
Удар! Еще удар! Кайл смог ударить бугая по носу головой. Еще удар — и хватка здоровяка совсем ослабла. Кайл разбил ему нос. Глаза бугая наполнились слезами, с носа хлынул ярко-багровый ручей крови. Отойдя назад, бугай схватился за нос, в этот момент Кайл пробил ему ногой в область колена, и здоровяк опустился на пол, придерживаясь одной рукой за раковину. Кайл посмотрел на большого человека, истекающего кровью, вид которого вызвал у него чувство жалости, и сказал:
— Я с горчинкой, здоровяк.
Он развернулся и пошел прихрамывая к выходу. Остановившись возле рыжего, Кайл, обратив внимание, как тот зажмурил глаза в ожидании ужасного, снял с него кожаную куртку, накинул на себя и поспешил скрыться, боясь, что может прийти полиция или, еще хуже, люди Тома. Сев в первый попавшийся поезд, Кайл уехал с той станции.
* * *
Джон был у себя в кабинете, это был огромный, пустой, холодный кабинет из-за его минимальности в обстановке, расположенный на последнем этаже информационного центра. Именно здесь, в таких центрах, вершились судьбы миллионов. Они управляли жизнью города, мегакорпораций, которые присутствовали во всех сферах, в каждой отрасли, в каждом уголке, управляя практически каждым шагом жителей, создавая видимость мнимой свободы. Джон подошел к барному столику, где его ожидали два полных стакана виски с кубиками льда. Подняв свой стакан, он повернулся к окну и, глядя через стакан в окно, тихо произнес:
— Ин вино виритас… Нет, не думаю… Думаю, истина в хорошем виски. — Подойдя к Эндрю, он подал ему его стакан и присел рядом.
Эндрю сидел, вальяжно закинув ногу на ногу и поправляя свои дорогие часы, он не испытывал беспокойства.
— Да, именно виски, а не вино, дарует истину, дарует покой, умиротворение, не доводя до полной потери контроля, открывая перед тобой новые горизонты, позволяет посмотреть на жизнь под новым углом, — говорил Джон тихим, спокойным голосом, — а вино совсем другое — оно нежно возьмет тебя в свой сладкий плен, увлечет тебя за собой, где ты пропадешь бесследно, и от истины останется один лишь пустой звук.
Звонок Тома прервал речь Джона.
— Говори.
— У меня плохие новости — он ушел от нас.
Джон поднялся, переключив на видеозвонок, и голограмма Тома появилась посередине кабинета.
— Том, дорогой мой Том, я знаю, что ты немногословен, но будь добр, скажи нам, кто ушел от вас? — как Джон ни старался, в его голосе слышалось недовольство и раздраженность, и он прекрасно понимал, кто ушел.
— От нас ушел Кайл, он оказался не таким простым…
— Не таким простым, как вы думали, — раздраженно перебил его Ирод. — Ты слышал, они упустили твоего помощника, который оказался не простым человеком, а бойцом специального назначения, мать его! — Ирод повернулся к Эндрю, который засмеялся тонким невыносимым смехом гиены.
— Том, а разве ты работаешь на меня для того, чтобы ты думал? Так я тебе напомню — ты работаешь не для того, чтобы думать, а для того, чтобы исполнять то, что тебе скажут, — голос Ирода становился все раздраженнее и громче. — И не впутывай сюда других, Том, я поручил это дело именно тебе и никому другому, и он ушел не от них, а от тебя.
Том стоял, как провинившийся мальчишка, сломавший фарфоровый сервиз.
— Так будь добр, выполняй указания, которые я тебе поручаю! — Джон уже кричал в ярости и стучал по столу своим стаканом, расплескав весь виски и разбив стакан, порезав большой палец. — Ты меня понял? — спросил он, указывая на Тома окровавленной рукой.
— Да, я все понял.
Джон отключил телефон, нервно достал из кармана платок, перевязал им руку и, смотря на Эндрю, сказал:
— Срочно подать мне всю информацию о твоем работнике! У него есть родные в городе?
— Да, есть сестра, она работает в больнице. Все-таки его нужно кончать, — с ухмылкой сказал Эндрю.
— Разве я спрашивал тебя, что с ним делать? Передай всю информацию по его сестре Тому, он рано или поздно навестит ее, надо подготовиться и к этому. — Ирод подошел к окну, откуда город был как на ладони, сияя во всей красе разноцветными огнями. — Если информация с Джеппа станет общедоступной, то мы все сгорим в пламени.
* * *
Кайл добрался до окраины города, выйдя на последней остановке. Накинув на себя капюшон, держась за бок, немного еще прихрамывая, он медленно побрел по улице, стараясь как можно меньше привлекать к себе внимания. Окраины города ничем не походили на центр, который манил своим блеском, красотой, технологической оснащенностью каждого сантиметра, каждой улицы. Здесь было все иначе — серые, пустынные улицы, где протекал совсем другой уклад жизни. Тут дома не умели общаться друг с другом, тут не было умных магазинов, летающих машин, технологически продвинутых дорог, во всем этом был один свой значительный плюс — здесь не наблюдали за каждым твоим шагом, тут ощущался запах свободы. Здесь жили в основном рабочие производственной отрасли, люди с небольшим достатком, приезжие.
Кайл шел по пустынной улице, видя вокруг одну разруху, он искал для себя заброшенное здание, где смог бы переночевать. Подходя к перекрестку, он увидел магазин, в голове у него промелькнула мысль — зайти в уборную и привести себя в порядок, ведь засохшая кровь доставляла некоторый дискомфорт, и еще утолить жажду, которая мучила его на протяжении всего дня. Но данная идея сразу отпала — он испугался, что его могут узнать и продавец может сразу вызвать полицию. Как только он подумал о полиции, из-за угла появилась патрульная машина, она остановилась у того самого магазина, возле которого проходила молодая женщина, державшая на руках маленькую девочку. Полиция остановилась возле нее, они стали ее спрашивать. Кайл выпрямился, максимально расслабился, стараясь не смотреть в ту сторону. Он шел прямо, поворачивать назад нельзя — это вызовет подозрение, а убежать от полицейского в экзоскелете будет очень сложно, оставалось идти до самого перекрестка и сворачивать уже на самом перекрестке в сторону.
Полицейские начали досматривать женщину, как будто она преступница, поставив ее к стене лицом. Ее маленькая дочка стояла рядом и испуганными глазами смотрела на происходящее. Маленькая девочка с кучерявыми волосами заплаканными, испуганными, большими черными глазами смотрела, как ее маму обыскивают, она не рыдала, не кричала, она знала, что нужно себя вести предельно тихо, чтобы не разозлить служителей закона. Кайл все ближе и ближе подходил к перекрестку, один из полицейских все с большим интересом начал смотреть в сторону Кайла. Открылась дверь магазина, оттуда вышел мужчина лет 45–50, подтянутый, высокий, одет он был неброско, в руках держал два бумажных пакета с продуктами. Он медленно прошел мимо полицейских, заметив, как один пристально смотрит в сторону незнакомого человека, перешел на другую сторону дороги и на углу дождался, пока с ним не поравняется Кайл, и немного возмущенно произнес:
