Придя домой, Кайл приготовил себе яичницу. Хоть у судьи на приеме было столько угощений, что глаза разбегались, но Кайл предпочитал максимально простую и вкусную еду, тем более не зная, как есть большую часть представленных блюд. Он был возбужден, все прокручивая у себя в голове произошедшее, вчера он и представить себе не мог, что с ним может произойти такое, что он познакомится с Джоном Иродом, заведет новые знакомства, перед ним откроются новые возможности. Кайл закрыл глаза, представляя, как в дальнейшем сложится его судьба. В нем загорелось желание получить свое первое дело и доказать, чего он стоит. Первым делом доказать это Эндрю. И конечно, у него из головы не выходила улыбка Евы и нежный, едва уловимый, сладковатый аромат ее духов.
Утром раздался телефонный звонок, это был Эндрю.
— Да, слушаю.
Эндрю, не поздоровавшись, не спросив, где он и чем он занят, сразу прямым текстом сказал:
— Немедленно поезжай к судье.
Кайл, спросонья не до конца осознавая, что происходит, переспросил:
— Зачем? В чем дело?
— Ева покончила с собой.
Тяжелое молчание воцарилось в трубке, у Кайла потемнело в глазах, он ощутил внутри себя опустошение, в горле как будто застрял ком размером с рейсовый автобус.
— Кайл, ты меня слышал? Езжай немедленно туда, у следователей к тебе несколько вопросов, я приеду позже.
Раздавшийся на другой стороне провода голос вернул Кайла в сознание.
— Да, — выдавил он с трудом из себя и положил телефон.
Кайл встал с кровати, все было как в тумане, все расплывалось, он не мог поверить в то, что произошло. Он не понял, как спустился, вышел на улицу и сел в такси. Все его действия происходили на автомате. Он сказал адрес таксисту и не слышал, что тот ему ответил. Видя подавленное состояние пассажира, таксист оставил его в покое. Кайл был полностью погружен в себя, думал о том, что могло произойти, в голову лезли тысячи мыслей, он не заметил, как прибыли на место.
Вокруг дома была суматоха — выставлено оцепление, репортеры снимали каждого прохожего, пытаясь узнать хоть что-нибудь. В оцеплении стояли как простые полицейские, так и сотрудники специального назначения. Они были облачены в костюм экзоскелета, полностью покрытый защитой из кевларовых пластин, оснащенных функцией жизнеобеспечения. Имеющие современное стрелковое вооружение, только они во всем городе имели право носить огнестрельное оружие, для других без исключения действовал жесткий запрет на все огнестрельное оружие. Против них было бесполезно сопротивление, им беспрекословно повиновались. Все районы присутствия таких полицейских были избавлены от преступности, ведь простому смертному не под силу было им противостоять.
Кайл подошел к стоявшему офицеру, тот велел следовать за ним. Они прошли гостиную, где Кайл заметил стоявшего в углу поникшего дворецкого. Поднялись на второй этаж. У входа в комнату Евы офицер остановил Кайла:
— Подожди здесь, я позову капитана.
Ее комната была наполнена светом, теплыми тонами и множеством картин, на которых была изображена одна и та же маленькая девушка. Везде улыбающаяся, радостная… То, что это ее работы, Кайл узнал по глазам — у этой девочки были глаза Евы. На всех картинах она изображала все идеалы человеческого и семейного земного существования. В середине комнаты стоял мольберт с неоконченной работой — сидящая спиной та же самая девушка, а под холстом стоял стакан с единственной ромашкой. В дальнем углу комнаты была открыта дверь в ванную, оттуда доносились разговоры людей, виднелись вспышки фотокамер, выходили и заходили люди. Кайла охватил страх, он знал, что Ева там, что веселый, светлый человек, с которым он вчера познакомился, сейчас в той комнате лежит бездыханно. Он медленно направился в сторону ванной и с каждым шагом уходил в нежеланную реальность, в которую он отказывался верить до последнего. Кайл подошел к двери, остановился на пороге и увидел ее. Молодое бездыханное тело омывала алая вода, смеющиеся глаза Евы навсегда замерли в холодном пустом взгляде. Под ее маленькой рукой, свисающей из ванны, была лужа крови, на тоненьких пальцах засохла стекавшая кровь. Кайл ощутил опустошение, у него перехватило дыхание, было такое чувство, что вокруг откачали весь кислород — он не мог вдохнуть полной грудью, потом чуть отошел в сторону и, облокотившись на стену, не в состоянии больше стоять, сполз на пол. Опущенными в пол глазами Кайл увидел, как к нему подошел мужчина в ботинках цвета темного шоколада, он опустился к Кайлу, протягивая руку. От мужчины несло прохладой, видимо, он только зашел с улицы. Смотря на Кайла, он грубым и уверенным голосом произнес:
— Я капитан Виктор Реган, я веду это дело. У меня к вам несколько вопросов.
Кайл протянул ему руку, и Виктор, вставая, поднял Кайла с пола. Последний посмотрел на капитана — мужчина средних лет, крепкого телосложения, бородатый, постриженный налысо, в нем сразу читалось, что он тоже не с этих краев, а откуда-то с маленького городка, как Кайл, приехавший сюда исключительно по воле службы. Кайл отпустил его руку и тихо произнес:
— Кайл, мы были знакомы с Евой…
— Да, меня именно это и интересует. Мне сказали, вы провели вчера с ней весь вечер. Ты один из последних, с кем она говорила в тот вечер. О чем вы именно говорили?
— Мы говорили… — Кайл немного запнулся, — да мы о многом говорили, все и не вспомнишь сразу, мы говорили об искусстве, потом она устроила мне экскурсию по дому.
— Кайл, понимаю, что ты сейчас испытываешь, но ты должен нам помочь, ты должен все вспомнить. Я задам тебе несколько вопросов, тебе так будет легче. Следуй за мной. — Виктор уже вышел из ванной комнаты, ожидая, что Кайл незамедлительно последует за ним, но, обернувшись, увидел Кайла, стоящего напротив Евы, как бы прощаясь с ней.
Кайл стоял перед ней, у него навернулись слезы на глазах, он опустил голову и незаметно для всех вытер мокрые глаза. К Виктору подошел помощник, сообщив, что его ждет судья в своем кабинете. Капитан не стал торопить Кайла, дождавшись, пока тот сам выйдет с комнаты. Пройдя несколько метров, Виктор обратился к Кайлу:
— К такой персоне, как Ирод, повышенное внимание общества, и моя работа заключается в том, чтобы разъяснить этому самому обществу, что тут произошло. — Подходя к окну, Виктор внезапно остановился, указывая Кайлу на людей, стоящих на улице: — Посмотри сюда, как ты думаешь — для чего здесь собрались все эти люди, все эти репортеры? Чтобы посочувствовать происходящему? Нет, не думаю. Я более чем уверен, они пришли сюда, чтобы обсудить новость, и с каждым рассказчиком она будет обрастать новыми подробностями. А то, что здесь умер человек, особо ни у кого не вызывает сочувствия. В наше время человеческая жизнь не ценнее консервной банки, и ведь из них никто не задастся вопросом — почему эта молодая девушка сделала такой отчаянный шаг, что ее к этому подтолкнуло? Именно поэтому я здесь, я должен разобраться во всем этом и не допустить всей грязи, которая может быть, и ты тоже здесь именно из-за этого, — Виктор ткнул Кайлу в грудь пальцем. — Ты поможешь мне поставить точку в данной истории.
