Я заметил, что Джоанна старается делать вид, будто ей до них нет никакого дела. Молодец.
Я снова облокотился о стойку и презрительно приподнял бровь. Самый большой и отвратный из троицы придвинулся ближе, дыша мне в лицо мятой. Ненавижу мяту.
— Джон Тейлор! — громко произнес парень. Он старался казаться свирепым, жестким, опасным, но голос у него был тонковат. — Чертов Джон Тейлор! Бог милостив, раз послал тебя ко мне в руки. Я так и знал, что в один прекрасный день ты приползешь обратно и я смогу лично позаботиться, чтобы ты получил по заслугам!
— У меня такое ощущение, что вы меня знаете, — спокойно заметил я. — А вот я вас что-то не припомню. Может, я задолжал вам деньги?
— Не прикидывайся, будто не помнишь, как я велел тебе больше никогда сюда не возвращаться, Тейлор! Как велел никогда больше не показывать здесь своей физиономии! Все, ты меня разозлил.
— Это вовсе нетрудно, — заметил Алекс из-за стойки бара.
Он с интересом наблюдал за происходящим, но не проявлял никакого желания вмешаться.
Повеса сделал вид, что не расслышал. Хоть он и разозлился, но не настолько, чтобы связываться с Алексом. Поэтому он снова уставился на меня — так гневно, что его и без того выпуклые глаза буквально вылезали из орбит. Его дружки всеми силами старались выглядеть опасной, грозной, готовой к бою группой поддержки.
— Я предупреждал, Тейлор, что с тобой сделаю, если снова здесь увижу. Ты — маленькая надоедливая дрянь, сующая нос в дела умных людей.
— А! — Я сделал вид, будто внезапно его узнал. — Прости. Прошло пять лет. Теперь я вспомнил. Я признал тебя по убогому словарному запасу и нудным угрозам. Ты — Ффинч-Томас, так? Да, помню, однажды вечером ты избивал здесь свою девчонку, потому что был не в духе. И еще потому, что ты очень сильный. Я не собирался вмешиваться, правда не собирался. Если она такая дура, что ходит с головорезом вроде тебя и ради твоих денег готова сносить пощечины и тычки, это ее дело. Но потом ты повалил ее на пол и принялся пинать, ломая ей ребра. Да еще и хихикал при этом. Вот тогда я и вышиб из тебя дерьмо, отобрал твои кредитные карточки, а потом вышвырнул тебя в окно, которое по несчастной случайности как раз оказалось закрытым. Да, припоминаю, тогда ты тоже выкрикивал свои унылые угрозы, прихромав обратно в бар и выковыривая осколки стекла из задницы. Любой на твоем месте сделал бы правильные выводы из этого происшествия. Алекс, я удивлен, что ты пускаешь в свое заведение такую свинью.
Алекс неопределенно пожал плечами и уперся локтями в стойку.
— Ну что я могу сказать? Его папаша — большая шишка в городе. Вернее, они оба.
Музыка неожиданно оборвалась, гул голосов постепенно стал стихать — люди почувствовали, что происходит нечто интересное. Все стали внимательно присматриваться к тому, что творится у стойки, из рук в руки загуляли немалые деньги. Люди желали знать, остался ли Джон Тейлор тем же, что и раньше. Мне и самому хотелось бы это узнать.
— Ты не можешь так со мной разговаривать, — напряженно заявил Ффинч-Томас, едва не пустив петуха.
— Конечно, могу. Я же только что это сделал. Разве ты не заметил?
Парень вытащил из-под пиджака узкую золотую косу, неприятный с виду маленький предмет, специально подогнанный по его руке. Лезвие ярко поблескивало, и я не сомневался, что оно острее бритвы. Двое его дружков вытащили точно такое же оружие. Видимо, последний крик моды. Друидская штучка.
— Сейчас мы пустим это в ход, — широко ухмыляясь, объявил Ффинч-Томас. Он громко дышал, его лицо возбужденно побагровело. — И будем кромсать тебя этим очень долго. Мы заставим тебя вопить, Тейлор. Мы разбрызгаем повсюду твою кровь, разбросаем куски твоей кожи по всему бару, пока ты не станешь умолять о смерти. Не верю я в ерунду, которую о тебе болтают. В тот раз ты просто застал меня врасплох. А пока ты будешь кричать и выть, мы сделаем маленькую передышку и сотворим то же самое с твоей женщиной. А еще… еще…
Голос вдруг отказал ему, когда я впился глазами в его глаза. С меня было довольно, я услышал более чем достаточно. Некоторые насекомые просто напрашиваются на то, чтобы их раздавили.
Парень замер, попытался отвести взгляд, но не смог. Я прочно держал его. На внезапно посеревшем лице задиры выступили крупные капли пота; он попытался повернуться, броситься прочь, но не смог пошевелиться. Тогда он захныкал и описался, спереди по его очень дорогим брюкам расползлось мокрое пятно. Его ладонь беспомощно разжалась, золотая коса выпала, громко ударившись об пол в гробовой тишине. Вот теперь парень как следует перепугался, перетрусил насмерть.
Я улыбнулся ему, и из глаз его потекла кровь, заструившись по щекам. Он захныкал тонко и жалобно, словно перепуганный зверек, потом глаза его закатились, и он рухнул замертво. Оба его приятеля некоторое время таращились на него, потом посмотрели на меня, выставив перед собой золотые косы. Их руки тряслись, и все же они пытались заставить себя напасть.
Алекс закричал:
— Люси! Бетти! Разберитесь!
Люси и Бетти Колтрейн тут же появились за спинами нападавших. Они уже много лет работали у Алекса вышибалами — высокие мощные культуристки в футболках и шортах, выгодно демонстрирующих их впечатляющую мускулатуру. Одна была блондинкой, другая брюнеткой, но в остальном они мало чем отличались друг от друга. В них было некое пугающее очарование, и стоило им кашлянуть погромче, как лопались орехи.
Девушки набросились на парочку пижонов, легко отобрали у них косы, швырнули парней на стойку бара, врезали каждому коленом в пах, а потом за шиворот выволокли из зала. Зрители радостно кричали и аплодировали, некоторые восхищенно свистели.
Я с упреком посмотрел на Алекса.
— Я бы и сам с ними справился.
Тот громко фыркнул.
— Видел я, как ты справляешься, — потом приходится долго отмывать кровь. Вот, выпей за счет заведения и оставь моих клиентов в покое.
Я вежливо принял предложенный бренди. Извинение было вполне в стиле Алекса Морриси.
Девицы Колтрейн вернулись и утащили дергающееся тело Ффинч-Томаса.
— Он пожалуется на тебя своему отцу, — заметил Алекс. — И папа будет недоволен. Может, он даже на тебя рассердится.
— Посоветуй ему сначала подумать, а потом уже сердиться, — ответил я.
На публике приходится говорить подобные вещи. Видит бог, у меня и так предостаточно врагов, но молодой Ффинч-Томас и все люди подобного типа заслуживают время от времени порки. Для профилактики.
Джоанна наблюдала за вышибалами.
— Кто… кем они тут работают?
— Это моя гордость и слава, — любовно ответил Алекс. — Люси и Бетти Колтрейн. Самые лучшие вышибалы в мире. Хотя я никогда им этого не говорю. Они свирепее питбулей и обходятся довольно дешево. Они женаты друг на друге. Когда-то у них была собака, но они ее съели.
У Джоанны был слегка ошарашенный вид.
