— Сейчас начнется!..
— Почему ты так решил? — спросил я, лихорадочно оглядываясь.
— Потому что музыка Безумца теперь звучит слишком драматически.
Грешник не ошибся. Тринадцать фигур в элегантных костюмах приближались по проходам между стеллажей. Чертова дюжина целеустремленных мужчин, и все как один — за мной… Немногие храбрецы, выдержавшие наше с Безумцем появление, разбежались с проворством, какого я от ученых мужей не ожидал. Даже персонал библиотеки куда-то исчез. Не могу их винить, честно говоря. В гости ведь пришли люди известные, даже легендарные: рассудительные джентльмены. От имени властей Уокер посылает этих джентльменов повсюду, где случается надобность порассуждать о жизни с беспокойной публикой, потому-то их так и называют.
Народ они рафинированный, изысканно-спесивый, как бывают спесивы только те, кому довелось помыкать слугами на протяжении многих поколений. Безупречность костюмов подчеркнута старомодными галстуками, двигаются свободно и уверенно, впору позавидовать. Некоторые брезгливо принюхивались. Можно подумать, в трущобу пришли. Библиотека, возможно, для них и есть трущоба. Неопытный человек мог бы принять их за компанию великосветских хлыщей, но я не обманывался: каждый рассудительный джентльмен еще и грамотный боевой маг. Самый главный остановился передо мной и задрал подбородок, чтобы сподручнее было смотреть сверху вниз.
И он умел смотреть сверху вниз, этот божьей милостью сноб Джимми Хедли, хотя законченный злопыхатель мог бы заметить, что строгие голубые глазки посажены, пожалуй, слишком близко друг к другу. В остальном хорош собой, не стану спорить, хотя к губам и прилипла навсегда глумливая ухмылка. Его костюм дополняли серые перчатки: не любит пачкать руки наш джентльмен. Мы встречались и раньше, но знакомством я бы это не назвал. Отношения не складывались — отчасти потому, что он считал себя важной птицей, но скорее всего, оттого, что я считал его мелким самодовольным засранцем. Интересно, как мне удалось заслужить такое внимание властей? Уокер на всех подряд своих цепных кобелей не спускает. Оглядев по очереди Грешника, Сладкую Отраву и Безумца, главный джентльмен одним движением брови сбросил их со счетов.
— Боже, Джимми, как ты это делаешь? — спросил я. — До чего круто! Научи, пожалуйста!
— Давно ждал, когда Уокер организует нашу встречу, — ледяным тоном сообщил Джимми. — Суешь свой плебейский нос в чужие дела. Дурные привычки до добра не доводят. Похоже, на этот раз ты позволил себе слишком много. Серьезные люди очень, очень недовольны. Уокер тебя окончательно разлюбил. Пойдешь с нами. Будь хорошим мальчиком, делай, что тебе говорят! Боюсь огорчить, но у меня есть полномочия — могу сделать тебе больно. Пойдешь как миленький. Угадай с трех раз, как нам будет забавнее?
Рассудительные джентльмены, не теряя аристократизма, радостно оживились, принимая изысканные позы и делая магические жесты длинными пальцами. Переигрываете, переигрываете, маменькины сынки… Но это не причина их недооценивать. Сила, готовая сорваться с поводка, так и бурлила вокруг. Боевые маги — серьезные, опасные ребята, которых как раз и готовят к встрече с крупными игроками. Поэтому я просто прислонился к стеллажу с книгами и скрестил руки на груди, дерзко ухмыляясь. В тот черный день, когда я не сумею унять свору возомнивших о себе школьников, я уйду на покой. Мне случалось брать на пушку даже Могущественных и Владык. Ну вот, улыбочки уже начинают исчезать, а я всего-то не выразил готовности послушно следовать за этими бойскаутами. В самом деле, что мне их грозная репутация? А вот моя на них произвела впечатление. Хочется верить.
— Всегда рад тебя видеть, Джимми. Сегодня ты выглядишь как настоящий выродок. Значит, власти не желают, чтоб кто-то расследовал, откуда взялась Темная Сторона? Очень жаль, но я не откажусь от дела — мне самому интересно. Не хотел бы пугать вас громкими именами, но мой сегодняшний клиент — сама леди Удача, а спутники — Грешник и Безумец. Численное преимущество, таким образом, на моей стороне. Возвращайся к Уокеру, Джимми, как и положено исполнительному мальчику на побегушках. Скажи, что Джону Тейлору не нравится, когда суют нос в его дела. Скажи, что угрозы нравятся ему еще меньше, да поторопись. Я могу и терпение потерять.
Рассудительные джентльмены замялись, но Джимми Хедли и бровью не повел.
— Каждый раз одно и то же, — пожаловался он в пространство. — Повторяю: я не верю и никогда не верил во все эти истории с Джоном Тейлором в главной роли. Ты просто склочный зануда и мелкий обманщик. В отличие от нас. Мы думали обойтись без грубостей, но, видно, не судьба. Сам виноват. — Он посмотрел на Грешника: — Не лез бы ты не в свое дело, а? Мы не за тобой пришли. Читай свои книжки.
— Не за мной? Приятная новость! Впрочем, за мной Уокер послал бы кого-нибудь получше вас. Вынужден огорчить: Джон Тейлор находится под моей защитой. Меня, знаете, тоже любопытство разобрало. Ну, насчет корней и истоков.
— Не лезь не в свое дело, — грозно прошипел Джимми Хедли.
— Я видал вещи и пострашнее тебя, — ответил Грешник. — Уходи, человечек. Пока еще можешь.
Джимми не привык, чтобы ему бросали вызов так легко и просто. На бледных щеках выступили красные пятна, он выбросил вперед руку; с пальцев сорвались, шипя, голубые молнии. Решив, что и мне неплохо бы принять участие, я пнул Джимми между ног. Джимми выпучил глаза и согнулся, словно поклонился. Сладкая Отрава шагнула вперед и, не говоря ни слова, снесла ему голову с плеч. Никто еще не угрожал при ней Грешнику без последствий. Ах, не стоило Джимми упускать это из виду.
Она поцеловала оторванную голову в губы и отбросила ее в сторону. Безголовое тело сучило руками и ногами, кровь била фонтаном из огрызка шеи. Вокруг вспыхивали и гасли последние разряды магической энергии. Жирные кровавые пятна расплывались даже на корешках книг. Грешник посмотрел на Сладкую Отраву с укоризной, в ответ она лишь кокетливо пожала плечами.
В криках рассудительных джентльменов смешались страх и ярость. Как только мы с Грешником отвлеклись от обезглавленного трупа и обратили внимание на них, мгновенно наступила тишина. Руки пришли в движение; на нас обрушилась магическая атака. Первые заклинания отскочили от невозмутимого Грешника; вернувшись обратно, они вывернули наизнанку кое-кого из атакующих. Красно-синие монстры рухнули на пол, заливая все вокруг кровью и другими менее аппетитными жидкостями. На Сладкую Отраву магия никакого впечатления не произвела: она бестрепетно поглотила нацеленные на нее заклинания, улыбаясь, как развратная отличница. Что падшему ангелу магия смертных?
Я пошарил в карманах пальто, среди припасов на крайний случай, и метнул в гущу рассудительных джентльменов пару костей Хаоса (это такие игральные кости — мечта любого шулера). Эффект, как всегда, сказался немедленно: противника постигли все мыслимые несчастья сразу. Магическая активность заглохла, скованные судорогами ноги и руки перестали слушаться, и рассудительные джентльмены повалились друг на друга, как клоуны на арене. Упавшим еще повезло. Один из тех, кто удержался на ногах, извлек тяжелый пистолет, украшенный рунами и магическими знаками, и выстрелил. В груди у Грешника появилась аккуратная дырка, но крови не было. Грешник склонил голову и некоторое время изучал дырку с печальным любопытством, затем поднял глаза на потрясенного джентльмена.
