Вилка, вероятно, тоже что-то замыслила: до меня доносилось ее напряженное сопение и ворчание. Вдруг парк огласил жалобный вой Матюши. Горгулью поддержал громким клекотом гиппогриф, следом раздался гортанный зов Крылатика. Мы с подругой одновременно простонали, и пришлось закрыть окно. Только устроились поудобнее, как возле шкафа раздалось подозрительное шуршание.
– Лиска, здесь кто-то есть, – с ужасом прошептала Вилария. – Ко мне ползет… Мамочки, я боюсь!
Мне и самой стало страшно. Я потянулась к ночнику и на всякий случай взяла с тумбочки увесистый том «Бестиария». А когда зажегся свет, не знала, кричать или смеяться.
– А-а-а! – тоненько верещала Вилка. – Как она здесь оказалась?!
«Змеюка» Полли проворно заползала на кровать, лисья морда смешно фыркала, принюхиваясь к накрахмаленному постельному белью.
– Наверное, почувствовала тебя по запаху, – хмыкнула я. – Это любовь!
Гибрид аспида и рейнеке медленно подбирался к Виларии, доверчиво заглядывая в глаза.
– И что мне с ней делать? – вздохнула Вилка и нерешительно почесала Полли за ушком.
Та заурчала и свернулась колечком в ногах у подруги.
– Может, отнесем ее обратно? – предложила я.
Магическое существо вмиг встрепенулось и злобно на меня зашипело.
– Ладно, пусть остается, – отмахнулась Вилка, забираясь на постель повыше и натягивая на плечи одеяло. Она посмотрела на присмиревшую Полли и строго произнесла: – Только ближе не подползай, в объятиях не души, спи в ногах! Ясно?
Зверь довольно фыркнул, обвил кончиком хвоста ножку кровати и расслабился, тут же засопев. Вилка, повозившись, тоже вскоре заснула. Я же лишний раз порадовалась, что у нас с горгульей отношения оставались напряженно-настороженными. Страшно представить, если бы в комнате появилась Матюша и улеглась рядом. Нет уж, лучше сохранять дистанцию. А еще лучше – попросить декана Матеуша или ректора Тори перевести меня на зельеварение. Заодно будет повод посетить ректорский кабинет и незаметно стащить личный предмет. В ближайшие дни мы с лирой Эндрю собирались приготовить симпатическое зелье.
Утром Полли исчезла, и мы с Вилкой с облегчением вздохнули. Нет, по-своему она была милой: тихая зверушка с хитрой лисьей мордочкой. Но вот змеиное тело вызывало ужас. Во всяком случае, у меня, потому что Вилария, как мне показалось, привыкла к облику новой подруги, даже разрешила спать в своей кровати, пусть и в ногах. Я же считала, что у зверей, особенно таких своеобразных, должен быть собственный дом и постель. Тот же дракономопс от радости опалит хозяина огнем, лечись потом. Все же звери – категорически не мое!
С суровой действительностью меня смог примирить только сытный завтрак.
В столовой наше «элитное» отделение по-прежнему держалось особняком, мы ловили на себе насмешливые, а порой и пренебрежительные взгляды. Валежка наверняка не потерпела бы подобного отношения к своей персоне. Сестрица за пару дней успела бы со всеми подружиться, заручиться поддержкой преподавателей, и МЖ-отделение считали бы самым перспективным, а Ханка Беде кусала бы локти, что ее не взяли. Но я не сестра с ее даром очаровывать людей и убеждать даже в том, чего на самом деле не существует. Я привыкла проводить все свободное время в лаборатории за опытами и чтением аптечных журналов, а в последнее время изучала статьи о настойках красоты, ибо необходимо было подобрать расхожий товар для «Кошмарековых зелий». Так что большого опыта общения с животными у меня не было, поэтому самым правильным решением будет перевестись на отделение зельеварения.
Но когда вчера после лекции я заикнулась о переводе, декан Матеуш даже слушать не стал, а сразу отправил к ректору. Ничего не оставалось, как пойти в логово зверя… в смысле в кабинет Амадора Тори.
Постаралась улизнуть из столовой незамеченной, но Вилка о чем-то догадалась и выбежала за мной:
– Ты куда? До занятий еще полчаса! А мы запеканку творожную не попробовали.
Запеканка, безусловно, меня манила, но ради дела я готова была ею пожертвовать. Пришлось поделиться с подругой планами. Разумеется, только относительно перевода. О том, что собиралась прихватить из кабинета ректора личную вещь, необходимую для приготовления симпатического зелья, умолчала. Мы еще не настолько близки, чтобы делиться сокровенным.
– Я с тобой! Тоже попрошу перевода на отделение врачевания. А еще ключ от библиотечного хранилища. Представляешь, все редкие книги хранятся в отдельной комнате, доступ к которой только у ректора?
– Безобразие! – поддакнула я.
Сама я до библиотеки так и не добралась. Нет, я туда, конечно, мельком заглянула, отметив, что помещение огромное, а стеллажи с книгами уходят вверх на несколько ярусов. Но книги еще не заказывала. Справочник по классификации растений у меня был с собой, а «Бестиарий» и учебники по теории магии и базовым заклинаниям нам выдали на руки. Да и преподаватели давали на лекциях много информации, мне пока с лихвой хватало.
В коридоре возле приемной ректора мы столкнулись с симпатичной девушкой в модных, как и у Вилки, брюках и укороченном жакете. Незнакомка скользнула по мне взглядом, зато округлила глаза, увидев Виларию.
– Лиска, ты иди. Я кое-что вспомнила. – Вилка подтолкнула меня к приемной, а сама резко развернулась и последовала в другую сторону, оглядываясь на девушку.
А та поторопилась за ней.
Эти двое явно были знакомы, но, судя по всему, не хотели, чтобы об этом кто-то догадался. Да больно и надо, у меня своих тайн полно. И одна из них засела в ректорском кабинете.
– Куда?! – взвизгнул щуплый молодой человек в ярком малиновом пиджаке, черных блестящих брюках и рубашке с оборками на груди. Он выскочил из-за стола и закрыл тщедушным телом проход в кабинет: – К ректору на прием – строго по записи!
И указал мне на стол, где рядом с табличкой «Главный помощник ректора лер Пшемик Дергун» стояла еще одна – с днями и часами приема. Тут же красовалось объявление: «Запись на аудиенцию к ректору Тори – только на следующий месяц!»
– Как «на следующий»? – оцепенела я. – Мне надо сейчас!
– Всем вам надо, а ректор Тори один, – надменно заявил главный помощник, не подпуская меня к кабинету.
– Но у меня срочный вопрос, – не сдавалась я, наступая на секретаря.
– Знаем мы эти срочные вопросы, – огрызнулся тот и раскинул руки, перекрывая вход. – Поступаете, только чтобы выйти замуж! Занимаете чужие места. А достойные кандидаты пробиться не могут!
Судя по истеричным ноткам в голосе, лер Дергун был из тех самых не пробившихся, но достойных кандидатов. Видимо, решил устроиться помощником ректора, чтобы заручиться поддержкой руководства при следующем поступлении. Секретарь хотел еще что-то добавить, но в этот момент дверь резко открылась, стукнув его по спине. Помощник, пошатнувшись, отлетел в сторону, а я воспользовалась ситуацией и выступила вперед, возникнув перед ректорским взором:
