* * *
Моим читателям, оставшимся до конца трилогии и приготовившим ведро для слез
Действующие лица
Коалиция южан и ее союзники
Фан Рунин – сирота войны из провинции Петух, бывший командир цыке, последняя оставшаяся в живых спирка
Чен Катай – сын бывшего министра обороны империи, единственный наследник семьи Чен, якорный близнец Рин
Шрин Венка – лучница из Синегарда, дочь бывшего министра финансов империи
Лиу Гужубай – наместник провинции Обезьяна, блестящий политик
Ма Льен – главарь бандитов, входящий в руководство Коалиции южан
Лиу Дай – один из руководителей южан, давнишний союзник Гужубая
Ян Суцзы – лидер бойцов сопротивления из провинции Петух, командир Железных волков
Цюань Чолан – молодой наместник провинции Собака, назначен недавно
Чиан Муг – королева пиратов Анхилууна, она же Каменная стерва и Лживая вдова
Семья Инь
Инь Вайшра – наместник провинции Дракон, глава Республики Никан
Инь Саихара – правительница Арлонга и жена Иня Вайшры
Инь Цзиньчжа – старший сын наместника провинции Дракон, маршал республиканской армии, убит Су Дацзы *
Инь Мучжа – сестра-близнец Цзиньчжи, единственная дочь Вайшры
Инь Нэчжа – второй сын наместника провинции Дракон
Инь Минчжа – третий сын наместника провинции Дракон, убит драконом Арлонга в детстве *
Триумвират
Су Дацзы – бывшая императрица Никана, она же Гадюка, призывает богиню-улитку Нюйву
Цзян Цзыя – Страж, призывает чудовищ из императорского зверинца
Инь Жига – Дракон-император, считается погибшим в конце Второй опиумной войны
Гесперианцы
Генерал Жозефус Таркет – командующий войсками Гесперии в Никане
Сестра Петра Игнатиус – представительница Серой гильдии (гесперианского религиозного ордена) в Никане, один из самых блестящих ученых своего поколения
Цыке
Алтан Тренсин – спирец, бывший командир цыке *
Рамса – бывший узник тюрьмы в Бахре, эксперт по боеприпасам *
Бацзы – шаман, призывающий неизвестного бога, который наделяет его громадной силой *
Суни – шаман, призывающий бога-Обезьяну *
Чахан Сурен – шаман из клана Наймад, брат-близнец Кары
Кара Сурен – меткий стрелок, заклинательница птиц и сестра-близнец Чахана *
Араша – шаман, призывающий речного бога *
* Покойные.
Пролог
– Не стоит этого делать, – сказала Дацзы.
Костер полыхнул странным пурпурным цветом, заискрил и зашипел с укоризной, словно чувствовал ее вину. Языки пламени взметнулись жадными руками и превратились в мерцающие лица, которые даже спустя несколько месяцев вызывали у Дацзы стыд и боль в груди. Она отвернулась.
Но мертвецы навеки запечатлелись под ее веками, их возмущенно разинутые рты винили ее в предательстве. В голове отдавался эхом их шепот, и каждую ночь они шептали в ее снах.
Убийца, говорили они. Неблагодарная. Шлюха.
Грудь Дацзы сковал страх.
– Жига, вряд ли…
– Слишком поздно что-либо менять, милая.
По другую сторону от костра Жига с присущей ему безжалостной четкостью душил вырывающегося оленя. Он уже приготовил три разделочных ножа, снятых с трупов лучников из клана Кетрейдов, и разложил их вокруг костра идеальным треугольником. К своему ножу Дацзы не притронулась. Она была слишком напугана – блестящий металл выглядел ядовитым, жутковатым.
– Пути назад уже нет, – сказал Жига.
Олень выгнул шею, пытаясь освободиться. Жига схватил его за рога рукой и треснул головой о землю.
Пламя взметнулось выше, шепоты усилились. Дацзы вздрогнула.
– Мне кажется, это неправильно.
Жига фыркнул.
– И давно ты стала такой трусихой?
– Я просто беспокоюсь. Тсевери сказала…
– Какая разница, что она там сказала? – ощетинился Жига, явно защищаясь.
Дацзы знала, что ему тоже стыдно. Знала – в глубине души он жалеет, что встал на этот путь. Но никогда в этом не признается. Иначе будет просто сломлен.
Прижав оленью шею коленом, Жига связал его передние ноги веревкой. Олень открыл пасть, словно для крика, но раздался лишь хриплый и жуткий скрежет.
– Тсевери вечно несет всякую чушь. Какие-то пророчества… Не верь этой болтовне. Она говорила лишь то, что хотела нам втолковать Сорган Шира.
– Она сказала, что мы можем из-за этого погибнуть, – напомнила Дацзы.
– Не совсем так.
– Но близко.
– Ох, Дацзы.
Жига суровым рывком затянул последний узел, бросил секундный взгляд на результат своей работы и переместился ближе к Дацзы. Мягкими кругами погладил ей спину. Он хотел успокоить, но Дацзы чувствовала себя в западне.
– Неужели я могу допустить, чтобы с тобой случилось несчастье? – сказал он.
Дацзы с трудом удавалось дышать ровно.
Делай, что он говорит, напомнила она себе. Такой у них договор с Цзыей. Не поднимай головы и подчиняйся, иначе Жига найдет способ от тебя избавиться. Она должна радоваться предстоящему ритуалу. Эта защита – твердая гарантия того, что Жига не убьет ее, иначе умрет сам. Это щит и для нее, и для Цзыи.
Но она все равно боялась. А если это будет хуже смерти? Она собралась с духом:
– Должен же быть какой-то другой способ…
– Его нет, – отрезал Жига. – Так мы долго не протянем. Война стала слишком серьезной. Врагов слишком много. – Он помахал ножом в сторону леса. – А если Цзыя будет так себя вести, он и дня не протянет.
«Не протянет, потому что ты его оттолкнул», – хотелось огрызнуться Дацзы. Но она сдержалась из страха вызвать приступ его гнева. Его жестокости.
У нее не было другого выбора. Дацзы давным-давно поняла, что должна стать незаменимой для Жиги, если хочет жить спокойно. Скованной с ним, его якорем, на котором держится сама его жизнь.
– Эй, Цзыя! – позвал Жига, приложив ладони ко рту. – Давай покончим с этим.
Лес остался тих.
– Цзыя! – повысил голос Жига. – Я знаю, что ты там.
