Дулин призвал вовсе не такую Черепаху. Он проделал в земле дыру. Без предупреждения. Секунду назад земля под их ногами была твердой, а через мгновение в хижине образовался круглый колодец диаметром в пять шагов, с неизведанными чернильно-черными глубинами. Только чудом никто в него не рухнул. Пипацзы и Ляньхуа с визгом отскочили от края.
Дыра закончила расти точно у ног Дулина, но почва и камни еще сыпались с краев в пустоту.
Рин медленно заговорила, чтобы не спугнуть Дулина – вдруг он случайно всех их похоронит.
– Отлично. Как думаешь, ты сумеешь вернуть все как было?
Он ошарашенно уставился на дыру, словно пытался убедить себя не только в ее существовании, но и в том, что он сам ее создал.
– Не знаю.
Он дрожал. Рин прикоснулась к его плечу:
– Что ты чувствуешь?
– Она… она голодная, – смущенно отозвался Дулин. – Похоже, она хочет еще.
– Чего?
– Яму пошире. Она хочет увидеть солнечный свет.
Его голос дрогнул. Рин догадывалась, какие воспоминания привели его в Пантеон. Он наверняка вспоминал, как его похоронили заживо.
– Она хочет на свободу.
– Еще бы, – сказала Рин. – Но, пожалуй, лучше попробуй где-нибудь подальше от нас.
Дулин нервно сглотнул и кивнул. Гул в яме затих.
– Генерал Фан! – окликнула Рин Пипацзы, стоящая с другой стороны ямы. – Мне кажется, нам понадобится хижина побольше.
На следующий день Рин и ее рекруты еще до рассвета отправились на пустынное плато, где вызванные ими боги не могли бы повредить жителям поселения Чолана.
– И далеко вы собрались? – поинтересовался Катай.
– Миль на пять, – ответила Рин.
– Не так уж далеко. Лучше на десять.
– Мы все равно до вас не достанем!
– Тогда на восемь. Отведи их как можно дальше отсюда. Не стоит уничтожать всю армию еще до того, как это сделает Нэчжа.
Рин набила сумку провизией на четыре дня и таким количеством наркотиков, которого хватило бы, чтобы убить четырех слонов, и повела рекрутов по обширному плато Скаригон. Они шли все утро и остановились, только когда солнце стояло высоко в безоблачном, интенсивно синем небе, а температура стала обжигающей, несмотря на непрекращающийся ветер.
– Это место подойдет, – решила Рин.
Во всех направлениях до самого горизонта раскинулась плоская, выжженная степь. Ни деревьев, ни скал, ни холмов, которые могли бы послужить укрытием, но ничего страшного – они взяли с собой два складных шатра, а небо не обещало изменения погоды как минимум на два ближайших дня.
Рин сняла заплечную сумку и бросила ее на землю.
– Выпейте воды, а потом приступим.
Пипацзы уже жадно пила из фляги. Она икнула и вытерла рот ладонью.
– И чем займемся?
Рин улыбнулась:
– Отойдите подальше.
Они отошли на несколько шагов, с опаской наблюдая за Рин.
– Еще дальше.
Рин подождала, пока они окажутся хотя бы в двадцати шагах. Потом вытянула руку к небу и вызвала огонь.
Пламя пронзило ее, как разряд молнии. Это было восхитительно. Огонь разгорелся сильнее, и Рин купалась в собственной силе, не сдерживая себя, испытав почти такой же восторг, как на горе Тяньшань.
Заметив широко открытые глаза и восхищение, написанное на лицах рекрутов, она засмеялась.
Она понежилась в столбе огня еще несколько секунд, а затем спрятала его внутри.
– Ваша очередь, – сказала она.
В следующие несколько часов Рин присматривала за Пипацзы и Ляньхуа, которые испытывали свои возможности друг на друге. Пипацзы опустилась на колени и прижала ладони к земле. Через несколько секунд на поверхность вылезли из нор существа всех размеров и форм – черви, змеи, длинноногие степные крысы, птицы. Они извивались и визжали, отчаянно царапая проступающие черные вены.
– Хватит, – приказала Рин, и Ляньхуа поспешила вернуть животным первоначальный вид, одному за другим, пока от черноты не осталось и следа.
Границы способностей Ляньхуа быстро стали очевидными. Поверхностные раны она могла исцелить меньше чем за минуту, на сломанные кости и внутренние кровотечения требовалось чуть больше времени, но, похоже, смертельно опасные раны лечению не поддавались. Жертвы Пипацзы по большей части умирали за считаные секунды, и все усилия Ляньхуа были напрасны.
Границы возможностей Пипацзы были менее очевидны. Поначалу Рин решила, что ей необходимо прикоснуться к коже, но потом оказалось, что яд Пипацзы просачивается даже сквозь почву, добираясь до подземных существ.
– Давай попробуем с водой в пруду, – предложила Рин. Ей пришла в голову чудовищная, но восхитительная мысль, но не хотелось озвучивать ее до подтверждения. – Посмотрим, не увеличит ли это радиус действия.
– Но нам нужна эта питьевая вода, – возразил Дулин. – Другой пруд в миле отсюда.
– Так наполните фляжки, а когда Пипацзы закончит, перенесем лагерь к следующему пруду.
Они подчинились. Как только фляжки были заполнены, Пипацзы склонилась над прудом, сосредоточенно нахмурившись, и опустила в воду пальцы. Ничего не произошло. Рин надеялась, что по пруду растекутся черные полосы, но вода осталась мутной, болотно-зеленой. Потом на поверхность начала всплывать кверху брюхом рыба, раздувшаяся и потерявшая цвет.
– Мерзость какая, – сказал Дулин. – Рыбу на ужин лучше выловить в другом месте.
Рин промолчала, сжав кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
Вот оно. Вот как она победит Нэчжу.
Нэчжу невозможно убить, потому что его защищает Дракон, заживляя все раны за считаные секунды. Но Чахан сказал, что источник его силы – в реке, протекающей через гроты Арлонга.
А если атаковать саму реку?
– Можно уже прекращать? – поинтересовалась Пипацзы. На поверхность воды по-прежнему всплывали дохлые жабы, головастики и насекомые, пуская пузыри. – По-моему, это уже слишком.
– Ладно, – пробормотала Рин. – Хватит.
Пипацзы встала и быстро вытерла руки о штаны. На ее лице было написано отвращение.
Рин не могла отвести взгляда от пруда. Теперь вода стала черной, словно чернильница с трупами.
Нэчжа никогда не встречался с Пипацзы. Он понятия не имеет, кто она и на что способна. Он увидит просто симпатичную девушку с томными глазами и длинными ресницами, которая выглядит совершенно неуместно на поле боя. И всего через мгновение она превратит его вены в черную слизь.
* * *
Потом Рин занялась Дулином. Он питал пристрастие к ямам – в первый же день Дулин с легкостью создавал ямы любых форм и диаметром в десяток шагов. Но только прямо перед собой, его ноги должны были находиться на краю обрыва.
