И прежде чем она успевала поднять руки, открывали огонь. От оранжевых взрывов во все стороны летела земля, а вместе с ней разлеталась в клочья и бравада Рин, она падала на колени, накрыв голову руками, и надеялась на быструю смерть.
– Рин, – потряс ее за плечо Катай. – Проснись.
Она вытерла с губ кровь. Она что, прикусила язык? Рин повернулась на бок, сплюнула и поморщилась, увидев на простыне алое пятно.
– В чем дело? – спросила она, внезапно испугавшись. – Что…
– Ничего страшного не случилось, – откликнулся Катай, оттопырив нижнюю губу. С внутренней стороны ее прорезали сердитые шрамы. – Просто мне больно.
– О боги! – Рин почувствовала себя виноватой. – Прости.
– Ничего страшного. – Катай потер щеку и зевнул. – Просто… постарайся немного поспать.
Рин поразило, насколько усталым он выглядит, он весь как-то съежился и уменьшился в размерах. Сейчас Катай разительно отличался от уверенного человека, которым становился днем.
Это ее напугало, показавшись физическим свидетельством того, что все происходящее – не более чем фарс. Что они захватили власть, притворяясь компетентными, а на самом деле победа ускользает из рук.
Империя разваливается. Люди голодают. Гесперианцы вот-вот вернутся, и остановить их будет невозможно.
Рин прикоснулась к его руке:
– Катай…
Он сжал ее пальцы. Катай выглядел таким юным. Таким напуганным.
– Я знаю.
* * *
А что хуже всего, приходили все новые письма.
Однажды утром Рин нашла письмо на подушке и немедленно попыталась выяснить, кто его принес. Но тщательный обыск казарм не дал результатов. В конце концов она сдалась, иначе пришлось бы заменить почти весь персонал, и теперь просто рвала и сжигала послания Нэчжи.
Но лишь после прочтения. Всегда приходилось их читать, хотя и следовало бы сжигать не читая. Рин прекрасно понимала, что играет в навязанную Нэчжей игру. Но ничего не могла с собой поделать. Она должна была понять, о чем он знает.
Рин не удавалось до конца разобраться в тоне его писем. То ли Нэчжа насмехался, то ли смотрел свысока. Он знал, что у Рин плохо получается управлять страной, и явно этому радовался. Но порой письма оказывались очень полезными.
Лао Хо отлично справится со взиманием налогов, если ты еще не бросила его в тюрьму. И скажи Катаю, что, как бы он ни пытался реорганизовать библиотечные архивы, в нашей систематике есть резон. Первые цифры – это важность, а не размер свитка. Передай ему, пока он не запутался.
В письмах чередовались насмешки и важные советы. Рин не могла понять, чего он добивается. Какую игру затеял? Но, как бы то ни было, у него получалось – насмешки удваивали ее досаду, вызывали ярость от того, что все ее действия настолько очевидны даже из-за моря. А советы изматывали еще больше, потому что она не могла определить, принимать ли их всерьез. Рин долго ломала голову над его намеками, пыталась раскрыть стоящие за ними мотивы, и в итоге у нее вечно не хватало времени на другие дела.
Все письма Нэчжа заканчивал одним и тем же предложением: «Давай начнем переговоры. Гесперианцы всегда производили зерно в избытке – у них есть специальные машины для его выращивания. У них достаточно провизии. Сделай им несколько уступок – и получишь зерно».
Со временем тон писем не смягчился. Наоборот, с каждым новым посланием он звучал с большей снисходительностью.
«Оставьте себе свое зерно, – хотелось написать ей в ответ. – Я лучше сдохну, чем позволю тебе меня накормить. Скорее умру от голода, чем приму что-то из твоих рук».
Но она подавляла этот порыв. Если послать Нэчже ответ, он поймет, что Рин читает его письма.
Хотя он и так наверняка это понял. Каждое письмо показывало, как хорошо Нэчжа осведомлен о событиях. Он четко определял проблемы, над которыми они бились, как будто стоял за спиной в зале военного совета. Рин понимала, что он пытается свести ее с ума, но у него все равно получалось. Она больше не чувствовала себя в безопасности даже в собственной комнате. Не могла толком отдохнуть – они с Катаем вновь начали спать посменно, охраняя друг друга у постели, иначе Рин не сомкнула бы глаз от тревоги. Она с трудом могла сфокусировать взгляд, посматривая по сторонам в поисках шпионов и наемных убийц. Рин все больше времени проводила в зале военного совета, только там чувствуя себя в безопасности – в комнате на третьем этаже было единственное окно, а дверь охраняла дюжина тщательно отобранных солдат.
– Зря ты читаешь эти письма, завязывай, – сказала Венка.
Рин так пристально всматривалась в последнее письмо, что иероглифы уже навсегда запечатлелись под веками, словно если она будет смотреть на них достаточно долго, то расшифрует намерения Нэчжи.
– Брось это, Рин. Он же просто над тобой издевается.
– Нет, – возразила Рин. – Смотри. Он знает, что мы пытались получить зерно контрабандой с помощью Муг. Он знает…
– Конечно, знает, – прервала ее Венка. – Трудно не догадаться. Что еще мы стали бы делать? Читая эти письма, ты позволяешь ему выиграть. Он терзает тебя лишь потому, что застрял в изгнании на острове посреди океана и ни на что не способен, только привлекать внимание своим визгом…
– Привлекать внимание визгом. – Рин опустила свиток. – Интересное выражение.
Повисла напряженная тишина. Катай оторвал взгляд от стопки отчетов о торговле и поднял брови.
– В чем дело? – заморгала Венка.
На мгновение Рин уставилась на нее с ничего не выражающим лицом, но ее мозг в это время лихорадочно работал.
Карты брошены. Рин только что прочла эти же слова, написанные почерком Нэчжи, – необычная фраза привлекла ее внимание. «Уверен, ты считаешь, что я привлекаю внимание своим визгом, но загляни в счетные книги, и ты поймешь мою правоту». Этих слов не было в предыдущих письмах, она бы запомнила. А Венка еще не читала то, которое Рин держала в руках. Если только…
Если.
В комнате как будто сгустился сумрак. Рин прищурилась:
– Откуда ты узнала, что Нэчжа решил устроить сражение у Сюйчжоу?
У Венки запульсировала жилка на шее.
– О чем это ты?
– Отвечай на вопрос.
– Мы перехватили их гонцов, я же говорила…
– И у тебя хорошо получилось, – сказала Рин.
Она видела, как выражение лица Венки меняется, словно та пытается решить, улыбнуться ей или принять комплимент. Она выглядела испуганной. А значит, лгала? Конечно, иначе чего ей бояться?
– Ответь на вопрос. – Рин встала. – Почему ты решила, что Нэчжа знал о нашем решении воскресить Триумвират?
Венка беззвучно пошевелила губами.
– Я не понимаю.
– А я думаю, что понимаешь, – шагнула к ней Рин. В ушах у нее звенело. – Ты знаешь, сколько человек было в курсе этого плана? Пятеро. Я, Катай, наставник Цзян, Гадюка и ты.
