– Все совсем не так, – быстро проговорила Дацзы. – Она просто дитя, Жига, не мучай ее…
– Что такое, милая? – хихикнул Жига. – Неужели у тебя вдруг появилось сострадание?
Голос Дацзы сорвался на крик:
– Послушай меня, Жига, отпусти ее.
Жига раскрыл ладонь.
Рин упала на пол и безмолвно схватилась за горло, уткнувшись взглядом в ноги Дракона-императора. Она сжалась в комок, готовясь к тому, что Жига ее пнет, но тот лишь переступил через нее, как через низкую табуретку.
Он направился к Дацзы.
– Жига… – всполошилась Дацзы, но Жига занес руку и залепил ей пощечину.
Голова Дацзы качнулась в сторону. Дацзы вскрикнула и схватилась за щеку.
– Заткнись! – рявкнул Жига и опять ее ударил. Он хлестал ее снова и снова, пока на фарфорово-белой щеке Дацзы не расцвели алые отпечатки ладони. – Заткнись, мерзкая шлюха!
Рин изумленно смотрела на них, не поднимаясь.
Она всегда считала Дацзы – Су Дацзы, Гадюку, бывшую императрицу Никана – самым могущественным существом на земле. Боялась ее с самой первой встречи. И больше всего на свете мечтала стать ею.
Но теперь Дацзы стояла сгорбившись, словно пыталась раствориться, пока Жига избивал ее как собаку. А она просто молча это терпела.
– Думаешь, я забыл? – хрипло спросил Жига. – Предательница, гнусная тварь, думаешь, я не знаю, кто засунул меня сюда?
Он поднял руку. Дацзы съежилась, прижавшись к стене, и всхлипнула.
– Ой, ну не надо. – Жига взял Дацзы за подбородок и поднял ее голову. Он вздохнул. – Ты всегда была такой красивой, когда плачешь. Когда ты перестала быть такой красивой?
Рин затошнило.
Уж конечно, этого Дацзы не снесет. Конечно, она ответит.
Конечно, Цзян придет ей на помощь.
Но оба лишь отвернулись – Дацзы смотрела на свои руки, а Цзян в пол. Оба дрожали от страха. И тут Рин поняла, что не происходит ничего нового, они жили в этом ужасе многие годы и привыкли так реагировать. И вот через двадцать лет, когда они уже привыкли к свободе от человека, которого ненавидели, ужас поглотил их без остатка, и они унижаются перед ним, как побитые собачонки.
Рин была потрясена.
Что же им сделал Жига?
И если она приведет его в мир у подножия горы, как он поступит с ней?
«Убей его, – заговорил Феникс. – Убей сейчас же».
Жига стоял к ней спиной. Рин могла покончить с ним за секунды, достаточно одного быстрого броска, чтобы вонзить в него нож. Она схватилась за рукоятку ножа, молча встала и подготовилась к прыжку. Она могла бы вызвать Феникса, но иногда сталь быстрее огня…
Нет. Нет. Если она уничтожит кого-либо из Триумвирата, то останется одна. Она ведь уже зашла так далеко. Жига был ее последней надеждой, нельзя вот так с ним покончить.
Рин знала, что пробудит чудовище. Знала это с самого начала, понимая, что нуждается в чудовище.
– Я тебе не враг, – сказал она. – Но и не слуга. Я последняя спирка. И пришла к тебе за помощью.
Жига не обернулся, но убрал руку с подбородка Дацзы. Он стоял неподвижно, с поднятой головой. Дацзы отпрянула, поглаживая челюсть и глядя на Рин широко открытыми от изумления глазами.
– Я знаю, что ты сделал. – Голос Рин дрожал и был по-детски тонким, но она ничего не могла с этим поделать. – Я все знаю. И мне плевать. Прошлое роли не играет. Сейчас Никан в опасности, и ты мне нужен.
Жига повернулся. Его глаза округлились, рот приоткрылся от удивления.
– Ты знаешь? – Он проворно шагнул к Рин, как подкрадывающийся к добыче тигр. – И что же, по-твоему, ты знаешь?
– Спир. – Рин невольно сделала шаг назад. Все в Жиге излучало опасность, а от усмешки на его лице хотелось развернуться и убежать со всех ног. – Я видела… Я знаю… Знаю, что ты отдал Спир. Ты им позволил.
– Вот как, по-твоему? – Жига наклонился к ней. – Тогда почему же ты меня не убьешь, дитя?
– Потому что мне плевать, – выдохнула она. – Потому что на наши берега высадился другой враг, который во сто крат хуже тебя, и я должна его уничтожить. Спир был необходимой жертвой. Я понимаю. Я тоже приносила людей в жертву.
Жига молча смотрел на нее какое-то время. Рин старалась не отводить взгляда, но сердце стучало так яростно, будто вот-вот разорвется.
Она не могла понять выражение его лица. О чем он думает? Что-то пошло не так, это Рин понимала по написанному на лице Дацзы ужасу, но не могла сбежать, ей придется через это пройти.
И тут Жига запрокинул голову и расхохотался. Его хохот звучал чудовищно, в точности как у Нэчжи, с жестоким ликованием.
– Ни хрена ты не знаешь.
– Мне плевать, – в отчаянии повторила Рин. – Гесперианцы в Никане, Жига, прямо за порогом, и ты должен драться вместе со мной…
Он поднял руку.
– Да заткнись уже.
Невидимая сила бросила Рин наземь. Колени заскрежетали от дикой боли. Она рухнула на четвереньки, пытаясь встать.
Жига опустился перед ней на колени и взял ее лицо в ладони.
– Посмотри на меня.
Рин зажмурилась.
Но это не помогло. Жига с такой силой вдавил пальцы ей в виски, что казалось, череп вот-вот треснет. Что-то жестокое и ледяное ворвалось в ее разум, с черствым пренебрежением пробралось в воспоминания и копалось в них, а у Рин пересохло во рту от ужаса. Тетушка Фан, стегающая ее так, чтобы спрятать рубцы под одеждой от глаз соседей. Широ, равнодушно вгоняющий ей в вену иглы со всей силы. Петра, приставляющая к ее обнаженному телу металл и довольно улыбающаяся всякий раз, когда Рин вздрагивала.
Это длилось как будто целую вечность. Рин поняла, что кричит, только когда в горле начало саднить от напряжения.
– Ага, – сказал Жига. – Вот оно.
Воспоминания перестали мелькать. Рин очнулась на полу, тяжело дыша, из ее рта капала слюна.
– Посмотри на меня, – повторил Жига, и на этот раз она устало подчинилась.
У нее не осталось сил, чтобы сопротивляться. Лишь хотелось, чтобы это наконец закончилось. Если она скажет то, что он желает, все закончится?
– Ты это хотел увидеть? – спросила Рин.
Лицо Жиги превратилось в лицо Алтана. Он ухмыльнулся.
И тогда Рин наконец-то поняла, что имела в виду Дацзы, когда говорила, что сила Жиги заключается в страхе.
Он ужасал не грубой силой. А чистой, подавляющей властью. Он нашел в ее памяти единственного человека, который когда-то казался Рин настолько сильным, что она не могла его ослушаться. Нет, не просто не могла ослушаться, а жаждала подчиниться, потому что страх и любовь – две стороны одной медали.
