— Пять минут назад ты утверждала, что не голодна, и что поела в буфете, — хмыкнул в ответ музыкант, не сводя с меня ироничного взгляда.
Я мысленно отмотала время, пытаясь вспомнить, что было пять минут назад: губы Паши на моей шее, мои пальцы в его волосах, его руки под моей блузкой. Когда, черт возьми, мы успели обсудить еду?!
— Но мы можем заехать куда-нибудь перекусить по пути, — Паша протянул руку и заправил мне за ухо выбившуюся прядку волос.
— Кстати, куда мы едем?
— Домой, — беззаботно сообщил парень. А у меня внутри всё оборвалось…
Он же не о…
— В наш город, — подтвердил мои наихудшие опасения Паша, начав рассказывать, что-то о том, как здорово отправиться на родину. Но я его не слушала. Всё о чем я могла думать — Костя.
Что если он уже вернулся к родителям? Если мы его случайно встретим? Или не случайно. Зная Скворцова, я почти уверенна, что он будет искать встречи с Пашей. Уж он-то не упустит шанс утереть Краснову нос спустя сколько лет.
Нам нельзя ехать. Никак нельзя.
Паша должен узнать мою правду, а не переиначенную версию Скворцова. Но я пока не могу…
— Не могу, — повторила вслух, перебив парня на полуслове. — Я… — я закрыла глаза, не в силах посмотреть на него, чувствуя, что на сей раз у меня не хватит духу соврать. Достаточно одного вопроса, единственного Пашкиного «почему?», чтобы я открыла рот и обрушила на него свои тайны.
Однако парень понял мои эмоции иначе:
— Чёрт, прости, — Паша взял меня за руку, и я открыла глаза, настороженно глядя на него. — Твои родители и дом… Я идиот, раз не подумал о том, какого тебе будет туда вернуться. Прости, Китти-Кэт, — он прижался губами к моей ладони, и я почувствовала себя самым мерзким человеком на свете.
— Не надо. Ты не виноват, — чуть слышно произнесла я. Не знаю, что хуже: вызывать у Паши ложное чувство вины или обманывать его. Наверное, оба варианта ужасны. И ни один из них этот парень не заслуживает.
«А ты не заслуживаешь его», — эта мысль, будто яд, парализовала сознание. Я в панике посмотрела на музыканта, словно он мог в любой момент исчезнуть. Мог оставить меня одну. А я не хотела больше оставаться одна. Паша всегда был для меня лучшим другом. Тем, на кого можно положиться. Но теперь он стал для меня чем-то большим. Он стал моей отдушиной. С ним удивительно легко отсекалось всё плохое, что было в моей теперешней жизни. С ним, я могла позволить себе побыть прежней: беззаботной девчонкой, для которой танцы существуют ради развлечения, улыбки предназначены только родным людям, а поцелуи — одному-единственному человеку. Любимому.
— Тогда приступаем к плану «Б», — парень взял в руки мобильник, приложив тот к уху, и заговорщицки подмигнул мне.
Я заставила себя улыбнуться в ответ. Но спустя минуту уже искреннее смеялась. Вот еще одна причина, почему Паша так нужен мне.
Он заставлял меня смеяться.
«Я расскажу ему», — твердо решила для себя, но взглянув на Пашкину ухмылку, уже не так твердо добавила: «Завтра».
— Привет, Димыч! Ты еще не передумал сделать своей девушке сюрприз? А как насчет двойного сюрприза? Ну, зачем вот так сразу посылать своего любимого брата? А если я спою Happy Birthday to you? Что? Ты вообще видел почем у нас корпоративы?
***
— Поверить не могу, что она заставила меня снять очки, — недоверчиво протянул избалованный музыкант, пока я сыпала беззвучными проклятиями и пыталась разобраться с нашим доисторическим замком, который по закону подлости, конечно же, заклинило. — Слушай, а мне потом точно вернут права?
— Да что с ними сделается-то?! — я из всех сил потянула дверь на себя и провернула ключ до упора. — Извини, но вряд ли наша вахтерша относится к числу твоих преданных фанатов. Да она даже тебя не узнала!
— Смейся-смейся. Однажды уборщик, который зачищал после нас гримерки, толкнул на виртуальном аукционе мою куртку.
— Ты думаешь, Анна Витальевна знает, как пользоваться eBay? — наконец, раздался характерный щелчок и створка распахнулась. — Готово! — чуть нервно провозгласила я. — Разувайся и проходи.
— Никогда не недооценивай людей, Китти-Кэт, — музыкант щелкнул меня по носу и, сбросив обувь, зашел внутрь моего когда-то временного пристанища, что в итоге стало мне единственным домом.
Паша у меня в гостях — как я не старалась, эта обыденная мысль никак не укладывалась в сознании. И если на чистоту, мне не хотелось, чтобы он видел, как я теперь живу. Но повернуть время вспять и разрешить Краснову купить мне гору новых вещей для нашего двухдневного мини-отдыха я уже не могла. Как и запретить ему заходить вместе со мной в общагу.
Тяжело вздохнув, я поставила Пашкины белоснежные кроссовки на полочку, пристроив рядом свои потертые балетки, и шагнула в неизвестность.
Пока Паша молчаливо разглядывал наш скромный кухонный уголок, я напряженно следила за ним. Интересно, как сильно отличается то, что сейчас видит он, от того, что видится мне? Он популярный певец, к услугам которого все шикарные отели и гостиницы этого мира, и я — студентка, почти безвылазно проживающая в общежитии, что уже лет десять не знало ремонта. Как много еще таких вещей, на которые мы с ним смотрим иначе? Настолько огромна та пропасть, что ширилась между нами все эти три года?
- Хм…здесь мило, — повернувшись ко мне, спустя время отозвался музыкант.
— Можешь не притворяться, — усмехнулась я в ответ, наполняя водой электрочайник. — Будешь чай или кофе? Но предупреждаю, он у нас растворимый…
— Нет, спасибо. Я пока осмотрюсь, не отвлекайся на меня, — отмахнулся парень, уставившись на наш древний холодильник, дверца которого пестрела разнообразными магнитиками.
— Как знаешь, — я подхватила рюкзак и подошла к письменному столу, принявшись освобождать его от тетрадей с конспектами и методичек. Мне не хотелось тащить с собой громоздкую сумку, как и кипу вещей. Поэтому я надеялась ограничиться рюкзаком и положенным минимумом. В любом случае всегда можно одолжить что-нибудь у Краснова. Ему, кстати, даже собираться не пришлось: неразобранный чемодан так и лежал в багажнике его машины.
— Пожалуйста, скажи, что это она, — неожиданно раздалось за моей спиной, заставив резко обернуться.
