— Я пошлю пару-тройку своих ребят, — немного подумав, сказал
Рябой, — ты их сам встречай. Прилетят послезавтра самолетом «Дельта» из Нью-Йорка.
Хорошие, проверенные ребята. У каждого из них будет красный шарф. Пусть примут
участие в твоих разборках. А Мансурову передай: увеличим его долю, пусть тоже
даст тебе людей. И собери всех ребят. Давить будем черномазых.
— Думаете, они все вместе, заодно?
— А ты как думаешь? Это они для дураков воюют друг с другом
у себя на Кавказе. Здесь они дружно ходят, парами. И в Москве тоже. Но других
пока не трогай. Пусть думают, что мы ничего о них не знаем. Что думаешь сегодня
предпринять?
— Уже предпринял. Видимо, лавры «Михо» не дают покоя Арчилу
Гогия. Твой парень высший класс, просто золото. Сегодня он скажет свое слово.
— Береги его, — посоветовал Рябой, отключаясь. Лазарев
провел рукой по лицу. Рябой прав. Не стоит пока показывать другим группировкам,
что они просчитали всю игру. Пусть думают, что идут обычные разборки между
группой Лазарева и людьми Арчила Гогия.
Он не мог даже представить себе, что в двух километрах от
него стоит белый «мерседес» Хотивари, в котором слышали каждое слово их
разговора.
Специалист из Детройта был настоящим волшебником, он умел
творить чудеса.
Технический прогресс, который так ловко использовал Гурам
Хотивари, приносил ему немало приятного. А обладание информацией было высшим
итогом их усилий.
Теперь, услышав о готовящемся покушении на жизнь Арчила, он
впервые задумался.
И не знал, как ему поступить. С одной стороны, Арчил Гогия и
его люди наиболее боеспособный отряд в их среде. С другой… слишком боеспособны.
И в решающий момент Арчил просто займет место убитого «Михо». А он, Гурам
Хотивари, правая рука Мосешвили, собственно, и подготовивший всю операцию,
останется не у дел.
Такая перспектива его мало устраивала. Он задумался еще раз.
Решение нужно было принимать быстро, и выбор был мучительно трудным. Он поднес
свой телефон к глазам. В последнее время у него начало портиться зрение. Набрал
номер телефона Гогия, того самого, который поднимал только Арчил, лично.
— Слушаю, — раздался недовольный голос Арчила.
— Батоно Арчил, — он впервые говорил с Гогия абсолютно
спокойно, — это я, Гурам.
— Что нужно? — Арчил не любил Хотивари и всегда ясно давал
это понять.
— Мы тут посоветовались, — начал Гурам, — нужно все-таки
решать, как быть с долей «Михо». Семья все положенное получит, но с остальным
что делать?
Какой процент делить, с кем?
— Это пусть тебя не волнует. «Михо» ушел — теперь нужно,
чтобы кто-то возглавил его фирму. Мы тут советовались, решили, что Зураб
подойдет лучше всех. А я стану председателем совета компании. Устраивает?
Он не предложил ничего Хотивари, и это было больше чем
оскорбление. Но показывать сейчас свою обиду нельзя. Гогия вполне способен
отомстить в оставшиеся ему несколько часов жизни. А вот спросить следует, иначе
Арчил начнет его подозревать. И тогда — ведь человек Рябого может и
промахнуться.
— Батоно Арчил, а мне вы ничего не оставляете? — спросил
Гурам. Голос почему-то получился веселым.
— Не беспокойся, не забудем. Свою долю ты тоже получишь, —
снисходительно сказал Арчил Гогия. И подписал себе смертный приговор.
— Спасибо большое, — ему была приятна сама мысль, что он в
последний раз говорит со своим грозным противником-соратником. «В последний раз
говорит», — подумал Гурам.
— Скажите, — он уже просто продлевал это удовольствие, — а
что нам делать со следователями, ведущими дело «Михо». Людей за ними больше не
посылать?
— Держи людей, конечно. Мы еще убийцу не нашли, — напомнил
ему Арчил, — зачем глупые вопросы задаешь?
— Если вдруг я вас не найду, — он почувствовал, что нужно
кончать беседу, — с кем мне связаться?
— Найдешь. А если не найдешь, позвони Теймуразу, он все
сделает.
Гурам Хотивари положил трубку. В конце-концов, специалист из
Дейтрота мог ошибиться и не суметь подсоединиться к телефону Лазарева. Он
подумал о пышных похоронах Арчила и улыбнулся.
— Председателем совета, — прошептал Гурам и расхохотался.
Чижов, узнавший из газет о нападении на инкассаторскую
машину у центрального офиса «Гамма-банка», даже не подумал увязать это
преступление с убийством «Михо». Но Михеев все-таки позвонил в МУР узнать, кто
именно участвовал в нападении. Получив сообщение, он долго кусал сигарету,
сжевывая ее до последнего. Схема выстраивалась вполне логичная. Он знал, что
банк принадлежит Борису Лазареву. И знал, что фактическим совладельцем является
Рябой. И, соединив все факты, можно было получить ошеломляющий результат.
В городе началась война между преступными группировками,
очевидно, не поделившими какой-то слишком большой приз. И логическими звеньями
этой цепи являлись сначала убийство «Михо», а затем налет его соотечественников
на людей Лазарева, с подачи Рябого, совершившего это убийство. К тому же
выяснилось, что Вахтанг Стомболишвили, эмигрировавший в Америку два года назад,
имел три судимости и был одним из ближайших людей покойного «Михо». Логический
ряд выстраивался безукоризненно, но от этого было не легче. Прокурор Морозов
требовал найти убийцу. И найти как можно скорее. Теперь Михеев понимал, что
убийца Мосешвили и Семеновой один и тот же человек. Его не станут убирать
именно из-за большой квалификации. Такими людьми не бросаются. Но почему
Мосешвили остался один и открыл ночью дверь незнакомцу? Почему?
Чижову он долго объяснял расстановку сил, рассказывая о
своих предположениях. Для молодого следователя столь откровенные слова о
беспределе, царившем в городе, были по-своему оскорбительны. Коренной москвич,
родившийся и выросший в этом городе, он любил Москву той самой любовью, какой
любят первую девушку, своих первых друзей по школе, свой дом и свою улицу.
Собственно, все это и включало понятие родного города, в котором теперь шли
преступные разборки мафии.
В этот вечер Арчил заканчивал работу раньше обычного. Он
обещал заехать к своему другу в ресторан, у того был юбилей, и Арчил не любил
опаздывать на такие торжества. Надев плащ, он вышел из кабинета. У дверей
стояли двое телохранителей.
— Завтра приходи пораньше, — приказал он длинноногой
красавице, работавшей его личным секретарем-референтом. Она опустила длинные
ресницы.
Арчил нашел ее на конкурсе красавиц и довольно долго
готовил, прежде чем взял референтом. Красивые и умные девушки были большой
редкостью. Последнее качество в них приходилось просто вколачивать. Правда,
теперь она получала зарплату, примерно равную заработной плате Президента,
премьер-министра и руководителей обеих палат Государственной Думы вместе
взятых.
