Глава 30
На правительственную дачу они снова приехали вчетвером. Их
джип долго не пускали внутрь дежурные милиционеры, пока, наконец, Агаев и
Джафаров не достали свои удостоверения. Лишь увидев знакомые красные книжечки с
надписями «МВД» и «Прокуратура», милиционеры привычно отдали честь и пропустили
незнакомую машину.
Они въезжали на дачу, когда навстречу им выехала черная
«волга» с сидевшими в ней двумя молодыми мужчинами. «Волга» была без номеров.
Лаутон озабоченно оглянулся назад, на проехавшую машину, но ничего не сказал.
Затем они еще минут пять искали дачу Асифа Пашаева. Наконец,
найдя этот дом, они подъехали к нему. Кругом было тихо. Лаутон, выйдя из
машины, заметил на повороте у кустов свежие тормозные следы и закусил с досады
нижнюю губу.
Неужели они опоздали?
В доме стояла тишина. В марте месяце сюда не переселялись
«дачники», предпочитая проводить холодные вечера в своих роскошных квартирах в
городе. На правой половине, где жил министр национальной безопасности, было
темно. На левой, где находились апартаменты председателя концерна Асифа
Пашаева, горела лампочка перед входной дверью.
Они подошли к дверям, позвонили.
Кругом стояла мертвая тишина.
Дьюла осторожно потянул за ручку двери. Она поддалась. Дверь
была открыта, Лаутон даже не стал входить. Он, самый опытный среди всех, уже
понимал, что произошло. В холле свет не горел, лишь настольная лампа у лестницы
на небольшом столике тускло освещала все вокруг. Джафаров и Агаев поднялись
наверх. В спальной лежал Асиф Пашаев. Лежал на своей кровати, словно спал. И
все было в порядке, если не видеть красной борозды, проходившей через все его
горло. Кто-то сумел накинуть удавку на эту мощную шею, кто-то успел опередить их.
— Быстро вниз, — понял все Джафаров, — езжайте за той черной
«волгой» без номеров.
Агаев и Дьюла выбежали вниз. Взревел мотор джипа, и машина,
скрипнув тормозами на повороте, понеслась к воротам.
Лаутон вошел в дом. Джафаров спустился по лестнице.
— Он убит? — нервы у Джеральда Лаутона были поистине
железными. Он сумел произнести эту фразу по-русски.
— Да, его задушили, — кивнул огорченно Джафаров, устраиваясь
прямо на ступеньках лестницы. — Мы опоздали.
— Нужно найти паспорт грека, — напомнил ему Лаутон, — для
этого мы здесь, — на этот раз он говорил по-английски.
Джафаров не понял этой фразы. Он понял только слово
«паспорт». Они поднялись вновь наверх, посмотрели в карманах пиджака убитого, в
его письменном столе. Паспорта нигде не было.
— Не нужно его искать, — махнул рукой Джафаров, — они за ним
и приезжали. Мы все равно здесь ничего больше не найдем. Понимаете, они забрали
паспорт и уехали.
Он говорил по-русски и Лаутон его не понимал.
Скрипнули снова тормоза. Подъехал джип с Агаевым и Дьюлой
Нилаши. Они прошли в дом.
— Не нашли? — спросил Джафаров.
— Нет, — ответил Агаев. — Может, они уехали в другую
сторону, в Бильгя, мы не смогли их найти.
— Нужно вызвать полицию, — сказал Дьюла.
— Конечно, — равнодушно ответил Джафаров, уже понимавший,
что его карьера завершена. Убийства Асифа Пашаева ему не простит никто. Это был
конец.
— Как вы думаете, — спросил он у Дьюлы, — пусть мистер
Лаутон скажет, кто его убил?
Дьюла исправно перевел. Лаутон ответил:
— Он говорит: или свои — за то, что слишком много знал, или
чужие — за то же самое. Но он думает, что чужие. Им надоела, как это по-русски,
деятельность мистера Пашаева.
— И откуда только вы все знаете? — Джафаров снова сел на
лестницу. — Конечно, всем надоела активность Пашаева. Он ведь был вор. И решил
поиграть с мафией в ее собственные игры. А бандиты таких вещей не прощают. Вот
они и показали, кто настоящий хозяин в Закавказье.
— Вызывайте людей из горотдела, — равнодушно произнес
Джафаров, обращаясь к Агаеву, — нам здесь уже делать нечего.
Лаутон вдруг подошел к нему и снизу положил руку на колено,
что-то проникновенно говоря.
— Он говорит, — переводил Агаев, — вы очень честный и
принципиальный человек, мистер Мирза Джафаров. Он гордится, что познакомился с
вами. До приезда сюда его уверяли, что все работники прокуратуры и милиции
здесь куплены, что честных людей вообще нет, а правоохранительные органы давно
срослись с мафией. Он очень рад, что эти сведения оказались ложными. Такие, как
вы, мистер Джафаров, делают честь своему народу.
Мирза поднялся на ноги, спустился на несколько ступенек
вниз. Встал рядом с Лаутоном. Тот торжественно протянул ему руку. Неизвестно
отчего, вдруг, испытывая непонятное волнение, Джафаров протянул свою руку. И
они обменялись крепким рукопожатием. Словно здесь, на даче Асифа Пашаева, его
впервые наградили какой-то особенной наградой. При тусклом свете настольной
лампы под ободряющие взгляды Эльмара Агаева и Дьюлы Нилаши он получал свою
награду. И он впервые за эти несколько дней улыбнулся. Словно действительно
сознавая, что сделал такое важное и нужное дело.
— Скажите ему, — попросил Дьюлу Джафаров, — что я тоже
изменил свое мнение об иностранцах. Я считал их всегда надутыми индюками. А
оказалось, что они хорошие ребята.
Дьюла долго переводил эту фразу, и вместо слов «надутые
индюки» перевел «глупые гусаки». Но смысл был понятен, и все четверо весело
расхохотались.
На аэропортовской дороге в этот момент ехали два автомобиля.
Это был Рафаэль Багиров, только что прилетевший в Баку из Москвы. Он уже
получил сообщение о смерти Пашаева и поэтому позволил себе выпить прямо в
машине рюмку прекрасного французского коньяка. Водитель, знавший его вкусы,
всегда возил с собой две бутылки этого напитка.
По радио передавали возмущенные отклики на убийство депутата
Государственной Думы Бориса Лазарева. Гневные голоса против мафии, против
убийства депутата громче всех слышались в тех коммерческих структурах, которые
были связаны с Лазаревым. Они понимали, что теперь придется идти на мировую.
Раздался телефонный звонок. Багиров снял трубку. Этот номер
был практически никому не известен.
— Здравствуйте, дорогой Рафаэль Мамедович, — услышал он
голос Саркисяна, — не думал, что вы способны так быстро перестроиться, В любом
случае поздравляю вас. Гурам Хотивари даже не знал о смерти Лазарева, я первый
сообщил ему об этом.
— Спасибо, — он умел ценить внимание. Нужно будет очень
сильно укрепить свои связи с банком Артура Саркисяна. — Вы, наверное, не успели
еще переговорить с Рубинчиком. Мира, конечно, теперь никто не захочет. Мы их
просто раздавим.
