Тяжелораненого Али Новрузова привезли из райцентра, где
врачи уже не могли ему помочь. Мальчика спасло чудо. В Баку находилась миссия
Красного Креста из Женевы, и среди врачей был известный хирург Кристиан Андрэ,
который и спас больного в результате проведенной почти восьмичасовой операции.
Теперь можно было не опасаться за жизнь больного, и следователю по особо важным
делам поручили допросить больного для формального возбуждения дела.
В больнице была обычная грязь, неустроенность и беспорядок.
С трудом найдя палату больного, Джафаров зашел в нее, обнаружив шесть очень
близко лежавших больных. Раньше, в лучшие времена, здесь по нормам оставались
двое тяжелобольных, теперь, из-за нехватки отапливаемых помещений, больных
собирали в одну палату. Несмотря на март, на улице было еще довольно холодно.
Найдя кровать Новрузова, следователь подошел к ней и, не
обнаружив свободного стула, сел прямо на кровать. Парень испуганно следил за
ним.
— Как дела? — устало спросил следователь. Конечно, нужно
было улыбнуться, но у него не было сил на эти церемонии.
— Спасибо, все хорошо, — тихо произнес парень.
— Врачи говорят, жить будешь, — произнес дежурную фразу
Джафаров, — считай, второй раз родился.
— Спасибо, — у парня был довольно жалкий вид.
— Давай, рассказывай, как там все случилось, — достал
блокнот и ручку Джафаров. Магнитофонов у них уже не было, а имевшиеся давно
были сломаны.
— Они убили Курбан-киши, а потом стреляли в меня, — тихо
проговорил Али, — кажется, два раза.
— В тебя кто стрелял, ты видел? — уточнил Джафаров.
— Конечно.
— Армянин был?
— Да.
— Какие-нибудь подробности запомнил?
— Нет. Его, кажется, Вартан звали. Там еще Армен был.
— Вартан в тебя стрелял?
— Да.
— Можешь его описать?
— Здоровый такой, с заросшими бровями. Больше ничего не
помню.
— Ясно, — вздохнул Джафаров. «Все, как обычно, — подумал он.
— Нужно будет заехать домой побриться».
— И Курбана застрелил этот армянин? — спросил он уже для
порядка, закрывая блокнот.
— Нет, — тихо сказал Новрузов, — не он.
— А кто? — он уже положил блокнот обратно в портфель.
— Азербайджанец, — очень тихо произнес парень, чтобы не
слышали соседи.
— Какой азербайджанец? — разозлился Джафаров, — Там же одни
армяне были!
— Азербайджанцы тоже, — возразил парень.
— Вместе с армянами? — не обращая внимания на соседних
больных, громко сказал Джафаров. — Совсем с ума сошел ты. У тебя бред какой-то.
— Нет, — возразил парень. — Там были азербайджанцы. Двое.
Одного звали Омар. Другого имени не помню, но точно был азербайджанец.
Соседи по больничной палате начали негромко
переговариваться. Джафаров впервые пожалел, что так громко возмущался.
— Они были вместе? — тихо спросил он.
— Да, вместе. Два азербайджанца и два армянина. И еще был
какой-то русский. Большой такой, лысый.
— Имени его не слышал?
— Нет, его имя они не называли.
— А почему застрелили старика?
— Он узнал кого-то из армян. Произнес его имя и тогда
азербайджанец его сзади убил из автомата.
— Все они так, — громко сказал лежавший рядом инвалид без
ноги, видимо, потерявший ее на фронте, — продажные твари.
— Не мешай, — строго произнес Джафаров, — видишь, мы
работаем. Поэтому я и приехал сюда, чтобы таких негодяев выводить на чистую
воду. Народ воюет, а они торговлей занимаются.
— Не торговлей, — снова возразил этот несчастный Новрузов.
— А чем? — очень тихо спросил Джафаров.
— Они шли в сторону границы. У них были большие рюкзаки.
Спрашивали про посты. В горах так обычно перевозят наркотики.
— Много говоришь, — нахмурился Джафаров, — значит,
азербайджанца Омаром звали? Описать его можешь?
— Среднего роста, с черными усами, все время улыбался. А
второй маленького роста, весь заросший был. Его лица не разглядел.
— Втянул ты нас в историю, — прошептал Джафаров. — Ладно, ты
поправляйся, а я постараюсь найти этих предателей. Может, они проводниками
были. Я к тебе еще зайду.
Не обращая внимания на тяжелое молчание в палате, он быстро
вышел за дверь. «Весь день испорчен», — подумал он. Нужно будет все-таки
заехать домой, побриться. А потом к начальнику отдела — докладывать об этом
убийстве старого чабана. Неужели парень прав, и там были вместе азербайджанцы и
армяне?! В самом факте не было бы ничего необычного десять лет назад.
Но сейчас… Когда идет война между их странами, когда в
Нагорном Карабахе не осталось ни одного азербайджанца, это более чем странно. И
почему они шли к границе? Он знал, что в последнее время на северо-западе
республики участились случаи перехода армяно-азербайджанской границы. Несмотря
на войну, торговцы и контрабандисты делали свой выгодный бизнес, доказывая, что
нажива и прибыль не зависят от понятия чести и патриотизма. Бандиты были
«настоящими интернационалистами» в таком деле, не гнушаясь контактами с воюющей
стороной.
Часто через пограничный Казах даже продавали бензин в
соседнюю Армению, а затем армянские танки на азербайджанском бензине шли
расстреливать азербайджанские деревни. Порядочные люди, протестующие вообще
против этой бессмысленной братоубийственной войны, не могли понять, как можно
торговать не только бензином, но и оружием (на войне!), обмениваться трупами
убитых, продавать за деньги заложников. Общая атмосфера безнравственности
делала людей циниками и мародерами.
Джафаров, потерявший недавно на войне родственника, искренне
возмущался этими фактами, но понимал, что бороться против подобного
бессмысленно. У бандитов были большие связи и с той и с другой стороны.
Правда, на этот раз события происходили на юге республики,
непосредственно у иранской границы и теперь уже от него зависело расследование
этого дела. Он понимал, что шансов почти никаких, но его профессиональная
гордость не позволяла отступать. И он помнил тяжелое молчание всех шестерых
инвалидов в той больничной палате, словно заранее презирающих его трусость и
попустительство.
Побрившись, он поехал докладывать начальнику отдела. Его
непосредственный руководитель — Имран Кязимов — работал в органах прокуратуры
около тридцати лет, и всегда отличался от своих более резких коллег каким-то
непонятным спокойствием и добродушием. Может, всему виной была его тучность.
