Я неопределенно пожала плечами и прилепила ей на лицо чайный компресс: выпускать ее с такими мешками под глазами было все равно что расписаться в собственном непрофессионализме — а этих ощущений мне и во время беседы с папой хватило с лихвой. Линдсей сморщилась и слегка запрокинула голову. Я воспользовалась моментом и принялась снимать с нее бигуди, и из-под компресса немедленно проглянула облегченная улыбка — отчего-то очень быстро сменившаяся озадаченной гримаской.
- Вообще-то, — не очень уверенно начала Линдсей, — если рассматривать Джейдена именно в таком качестве, как творца слегка не от мира сего, то вырисовывается несколько иная картина, нежели борьба за наследство.
- М-м? — я как раз держала в зубах шпильки-невидимки и временно не могла принимать полноценное участие в разговоре, но оно, по сути, пока и не требовалось.
- Смотри. — Линдсей нахмурилась, и чайный компресс слегка съехал, заставив ее сильнее запрокинуть голову. — Смерть Саффрон выбивает из колеи «костяного короля», который держит в кулаке треть голосов Парламента и не пропускает поправку о самостоятельном регулировании налоговых ставок в Ньямаранге. Фабрика хиреет, фермы едва не разоряются без грамотного руководства, и присмотреть за ними просят, разумеется, следующего наследника — Джейдена Старра, который до сих пор управлял только маленькой мастерской и понятия не имеет, за что хвататься, но отказать не может из чувства долга. Я не оказываю ему поддержки, поскольку подозреваю в убийстве моей лучшей подруги. В Парламенте же сидят сплошные акулы: как только они поймут, что Джейден не разбирается в вопросе и вообще рассчитывает перейти на ивуарин вместо слоновой кости (а он ведь задаст моду и на материке — шутка ли, именитый мастер становится сначала баронетом, а потом, женившись, и вовсе графом!), налоговую поправку продавят моментально. А в самом Ньямаранге тем временем найдется какой-нибудь… — она запнулась и неопределенно взмахнула тонкой белой рукой, — «сын от женщины из простого народа», который любезно подскажет «угнетенному» коренному населению, что куда выгодней не ограничиваться одной поправкой, а добиться собственной конституции. С суверенитетом и восстановлением ньямарангского престола заодно.
- Звучит логично, — вынужденно признала я и подложила узкую диванную думку под шею Линдсей: снимать компресс пока было рано, а полноценная подушка испортила бы укладку. — Но как сюда вписываются слухи в пабах и убийство Нарит?
- Слухи в пабах, — как-то цинично и по-взрослому хмыкнула Линдсей, — нужны, чтобы дискредитировать не тебя, а меня. Семью Эвансов, если точнее. Ты занимаешь довольно высокий пост в доме, приближена к наследнице и водишь дружбу с Департаментом Охраны Правопорядка, и если ты говоришь о бастарде покойного короля, это воспринимается как мои слова. Ведь женщина твоего положения и воспитания никогда не скажет ничего, что не сказали бы господа, не так ли?
Вот это звучало уже не только логично, но и страшновато.
- Что ж, значит, больше меня в порту видеть не должны, — мрачновато заключила я. — Во избежание подобных, гм, слухов.
- А Нарит… — словно и не услышав меня, отстраненно продолжила Линдсей и нахмурилась еще сильнее. — Может быть, начала задавать слишком много вопросов своим покровителям? Или догадалась, что твой кузен не просто любопытный этнограф?
- Или и то, и другое, — хмуро предположила я. — Если она доложила о своих подозрениях, то ее могли убить в хижине Сирила именно ради того, чтобы подставить еще и его и лишить покровителя меня. А потом продолжить распространять слухи якобы от моего лица…
Пожалуй, папа был прав. Следовало как можно скорее выяснить всю подноготную Нарит и найти ее хозяев — все ниточки так или иначе вели к ним.
- Меня смущает другое, — задумчиво призналась Линдсей. — Положим, найти кого-нибудь на роль незаконнорожденного королевского отпрыска несложно. Но ведь потребуются какие-то доказательства его родства с Его Величеством! Мы все-таки не живем в сказке, чтобы у наследника обнаружилось родимое пятно в форме короны и на основании этого все немедленно признали, что из него выйдет отличный правитель. Должны быть какие-нибудь записи, может быть, какая-нибудь фамильная драгоценность… даже среди самых фанатичных сторонников сепаратизма возникнут сомнения, если ньямарангец вздумает претендовать на престол, просто измазав руки в золотой краске и явившись с костями и ножом!
- Нож, как правило, в значительной степени подкрепляет любые аргументы, а то и подменяет их, — отстраненно заметила я, вытаскивая из недр гардеробной аккуратное домашнее платье из серовато-голубой ткани с крупными цветами по подолу. — А в данном случае подменять придется много. Даже если у Его Величества и был бастард, то он не имеет никакого отношения к императорской династии Ньямаранга — она была уничтожена полностью. С чего бы обычным ньямарангцам признавать своим правителем сына «тирана и угнетателя»?
Линдсей приподняла компресс, бросила взгляд на платье и, одобрительно кивнув, снова спряталась под примочкой.
- Я могу только предполагать, — призналась она, — но ньямарангцы считали своих императоров приближенными к богу-праотцу. Может быть, планируется изобразить какое-нибудь божественное явление, чтобы впечатлить простой народ и внушить им веру, что кровь ньямарангской женщины, смешанная с кровью чужеземного правителя, дала нужный результат и бастард тоже находится под покровительством высших сил?..
- Нарит пророчила, что он явится по дороге из соли и костей в темнейший из дней, — хмыкнула я. — Но в день солнечного затмения приплыл разве что мистер Старр. Его прибытие, безусловно, было весьма запоминающимся, но едва ли тянуло на божественное явление.
Линдсей невольно хихикнула и снова посерьезнела.
- Так, может быть, она говорила не о затмении?
Я на мгновение замерла.
- Тогда что она могла иметь в виду под «темнейшим из дней»? — скептически уточнила я и осторожно сняла компресс. Не сказать, чтобы он совершил чудо, но мешки под глазами Линдсей заметно уменьшились, и я удовлетворенно кивнула.
- День может быть темнейшим не только в прямом смысле, — справедливо отметила Линдсей.
Я вынужденно согласилась. Для Сирила вчерашний день однозначно стал бы темнейшим.
- Я попробую расспросить Джейдена за завтраком, — сказала леди Линдсей, ныряя в расстегнутое платье. — Если кто и может устроить экскурс в историю и верования довоенного Ньямаранга, то это он.
Я прикусила щеку изнутри и взялась за «молнию». Не признаваться же, что думала о том же?
Пожалуй, я и без того уделяла ее жениху чрезмерно много внимания — и, что хуже всего, он отвечал мне полной взаимностью. Это был определенно не тот сорт проблем, с которыми я жаждала разобраться.
- А что до мисс Нарит Аволокорн, — спокойно продолжала Линдсей, — то, полагаю, имеет смысл позвонить в Департамент и сообщить мистеру Хайнсу о возможной связи ее смерти с убийством Саффрон. Я попрошу его держать тебя в курсе, чтобы ты могла передавать мне новости.
