Еще один кивок. В уголках губ Нарит снова запузырилась ориумная отрава, и призрака затрясло еще сильнее. Но, в отличие от большинства людей, умерших мучительной смертью, отчетливо осознавая, что с ними происходит, пророчица не спешила уйти и отыскать свой покой. Кто бы ни добрался до нее, она жаждала если не справедливости, то мести. И, кажется, искренне хотела, чтобы у Сирила все было хорошо.
Тут я ее горячо поддерживала.
- Значит, ты сама впустила убийцу в дом, — констатировала я. — Он должен быть местным, раз уж знал дорогу к домику на мангровых болотах и сумел найти общий язык с тобой. Ньямарангец?
Снова кивок. Ориумная пена заструилась к подбородку, но Нарит не обращала на нее внимания, азартно подавшись вперед, — только тревожно нахмурилась, когда по второй колбе поползла извилистая трещина.
- Значит, ньямарангец, — повторила я, судорожно перебирая в памяти всех ньямарангцев, которые могли бы быть причастны к смерти Нарит. Список выходил прискорбно длинным. — Отсюда, из Свамп Холлоу?
Нарит покачала головой, и вторая колба рассыпалась с тихим звоном. По хижине поплыл тяжелый ориумный аромат, отнюдь не способствующий остроте смекалки, и я прикусила щеку изнутри — в слепой надежде, что боль прояснит мысли. Помогало плохо.
По папиным данным, Нарит не путешествовала — она родилась и выросла здесь, на северной окраине Лонгтауна, и едва ли могла завести достаточно близких друзей где-то за пределами городка. Да и много ли было коренных ньямарангцев в округе?..
- Раклон? — озарило меня вдруг. — Туантонг Раклон?
Пророчица досадливо мотнула головой и подалась вперед, беззвучно шевеля губами, — но в этот миг третья колба разлетелась на мелкие осколки. Один из них больно оцарапал мне щеку, и я с шипением схватилась за лицо, позабыв, что это не самая лучшая идея — лезть руками в свежую ранку, когда ты битый час торчишь посреди заброшенной хижины на болотистой окраине и успела пообниматься со змеей. Когда я спохватилась и полезла в сумочку за спиртом, призрак уже истаял, — а я так и не успела ничего прочитать по губам.
Да и много бы я сумела разобрать в этой отвратительной ядовитой пене?..
В органайзере осталось ровно три пузырька: с нашатырным спиртом, тягучим вишневым ликером и имбирным элем. Для обработки царапин они подходили одинаково плохо, и я безнадежно выругалась. Все мои запасы хранились в хижине у Сирила, а оборудование и готовые бочки вовсе остались на южном побережье — я не рассчитывала, что алкоголь закончится так быстро!
— Не могу не согласиться, — вдруг глухо отозвался мужской голос из угла. — Полный …!
Я вздрогнула и подняла взгляд.
Долгие споры с упертым скульптором, кошка в течке, чрезмерно близкое знакомство с чужим фамилиаром, призрак, исчезнувший раньше, чем я получила ответы, — разумеется, эта ночь просто не могла остановиться на достигнутом!
Джейден сидел на разворошенной постели, откинувшись спиной на стену и согнув одну ногу в колене. Во всей позе ясно читалась нездоровая, обреченная расслабленность, какая бывает разве что у вусмерть пьяных да смертельно больных, уже смирившихся с невозможностью отсрочить кончину.
Наверное, уже не имело смысла спрашивать, как много он успел увидеть. Явно гораздо больше, чем требовалось для уверенности в своем рассудке.
Виверровая кошка-рыболов устроилась в сгибе его колена и сосредоточенно вылизывалась, порой будто бы случайно задевая шершавым языком мужское бедро. Сквозь тонкий колючий лен брюк это, должно быть, доставляло непередаваемые ощущения, но Джейден не выказывал никакого неудовольствия — только машинально перебирал пальцами короткую жесткую шерсть на кошачьем боку. Увы, рыболов тоже едва ли мог хоть как-то успокоить его и вернуть на место пошатнувшуюся картину мира.
Но кошка, по крайней мере, умиротворяюще мурлыкала. От меня проку было куда как меньше.
- Джейден… — начала было я и в растерянности замолчала.
Будь на его месте кто-то другой, я бы, пожалуй, сделала вид, что призрак ему приснился. Последние дни выдались напряженными, а Джейден не давал себе отдыха точно так же, как и я. Что удивительного в том, чтобы уснуть после хорошего глотка рома? Нормальный человек моментально вцепился бы в удобную отговорку и успокоился.
Только вот в это объяснение не впишутся ни гадальные глифы из «кожи ангела», ни поведение виверровой кошки, ни внезапное знакомство с мангровой змеей. При всех его очевидных недостатках (вроде той же безоглядной веры в людей) Джейден слишком наблюдателен и гибок, чтобы упустить это из виду.
Основная проблема заключалась в том, что в наш прогрессивный век даже в людей поверить было проще, чем в ведьм.
- Знаешь, а я ведь тебе соврал, — вдруг усмехнулся Джейден с отсутствующим видом — словно смеяться его тянуло над самим собой. — Я проявил твои фотографии с предыдущих съемок. Только никому не показал. Они… странные. Я-то опасался показаться сумасшедшим… — он все-таки рассмеялся — нервно и невесело. — Это что, здесь действительно была та девушка, которую мы нашли мертвой?..
Я покаянно кивнула, но все-таки не удержалась и попыталась увести разговор в сторону:
- А что странного было в фотографиях?
- А ты ни разу не видела, как получаешься на снимках? — Джейден наконец-то сфокусировал взгляд на мне, но в нем отчего-то не было того маниакального мясницкого огня, к которому я, оказывается, успела привыкнуть. Вместе с этим пламенем вдруг поугасло и все обаяние увлеченного скульптора, и он впервые стал выглядеть именно тем, кем на самом деле являлся, — просто усталым молодым парнем, на которого слишком много свалилось. — Все тени на фотографиях лежат так, словно источником света была ты, а не лампы и не люстра. Я думал, что испортил пленку при проявке, но с ней ведь все было в порядке, не так ли?
Я смущенно пожала плечами. Не то чтобы фотография была таким уж дорогим удовольствием, — но когда живешь за счет чужой милости, на продолжительные съемки рассчитывать не приходится. Единственным моим снимком, который я видела, была фотография в личном деле. Она действительно выглядела как-то странно и даже не слишком-то похоже на меня, но в отделе кадров это никого не волновало. А я посчитала, что просто плохо получаюсь на снимках. Да и чем там любоваться-то?..
- Я решил, что нужно попробовать сфотографировать тебя еще раз, прежде чем о чем-либо судить, — отстраненно сообщил Джейден. — Но уже готов биться об заклад, что ты точно так же светишься и на сегодняшних фотографиях. Вся, кроме… — он машинально повторил жест статуэтки Солады из музея: сложил руки чуть ниже пупка, изобразив треугольник большими и указательными пальцами. Кошка отвлеклась от своей шубки и проводила жест недовольным взглядом, всем своим видом намекая, что есть занятия поважнее выяснения отношений: гладить кису, например. Увы, Джейден даже не посмотрел в ее сторону. — Кто ты такая, Марион?
Весь мой жизненный опыт говорил, что это именно тот вопрос, на который ни в коем случае нельзя отвечать правдиво. До сих пор я встретила всего одного мужчину, который смог с достоинством перенести известие, что проявил личный интерес к самой настоящей ведьме.
